— Если пойдем прямо наперерез, — объяснял Крепыш, сопровождая свои слова отрывистыми жестами, — и наберем хорошую скорость, можем проскочить на ту сторону.

— Можем? — вскинул брови Первый.

— Должны, — уверил то ли его, то ли себя Крепыш. — Главное, потом не останавливаться, чтобы она нас за собой не утащила.

— А как мы скорость наберем? — скептически глянул Первый на абсолютно неподвижный плавучий дом.

— Сейчас баграми отталкиваться будем, — предложил Крепыш, — а там течение подхватит.

Слово «течение» не показалось Первому слишком многообещающим — по его недавнему речному опыту.

Но ведь это же его мир — он в нем ось планеты смещал, не говоря уже о передвижении гор и поднятии островов.

Но только без свидетелей.

— Идите толкайте, — велел он Малышу с Крепышом, — я у руля побуду.

То ли он хватку потерял, то ли время уже брало свое, но скоро ему показалось, что горы были куда податливее их плавучего дома.

Пришлось-таки браться за течение. Как за скакуна, вовремя осенило Первого. Сначала подманить его к себе, затем мгновенно оседлать — а там уже только не дать себя сбросить, подгоняя его вскачь и заставляя держать курс.

— Идите вниз, — бросил он, не глядя, Малышу с Крепышом, и покрепче берясь за руль.

Малыш ушел.

— Не-а, — буркнул Крепыш, встав рядом с ним у руля и предупредив его взглядом, что споров не будет.

— Тогда привяжись, — не стал тратить время впустую Первый.

— Ты тоже, — не остался в долгу Крепыш.

Точно, с удивлением признал его правоту Первый, утонуть-то я не утону, но терять управление, пока назад доберусь, вовсе не стоит.

Их плавучий дом мчался навстречу вздымающейся все выше волне, и у Первого ледяной мороз по коже шел — никогда, даже в самом страшном сне, он не задумывал ничего подобного в своем мире.

Ты вообще с катушек слетел? — бросил он в сердцах миру. Я все понимаю. Мне Мой тоже нравился, и погиб он ни за что, ни про что, и Лилита теперь сама не своя. Я все понимаю. Да, нужно Чужого наказать — но при чем здесь все остальные? Может, давай — сдавай назад помаленьку, а там вместе подумаем насчет возмездия? Чтобы оно достало только того, кто его заслужил?

В мрачной, глухой, абсолютной тишине раздался короткий звук.

Словно лопнула туго натянутая струна.

Или всхлипнуло тяжело раненое животное.

И тут до Первого дошло.

Это все-таки был его мир — и во всей его взбалмошности, безрассудности и непредсказуемости всегда присутствовали артистические черты.

Все его взрывы, всплески, фокусы и капризы всегда сопровождались особыми эффектами.

Насмешливым щелканьем пернатых, издевательским зудом неуловимого летучего эскадрона, подножками на земле и молниями над водными просторами.

Сейчас же эта чудовищная волна надвигалась на него без единого звука, без единой вспышки света в сгущающейся тьме, без единого перелива красок в ее массе — словно широко раскрытая ненасытная пасть, поглощающая на своем пути все признаки жизни.

Его мир не сошел с ума и не решил самоуничтожиться.

Его решили уничтожить.

Второму ведь немедленно доложили, что один обитатель этого мира отнял жизнь у другого.

Жизнь, данную ему Творцом.

Первому ли было не знать, что такое деяние внесено в список самых страшных преступлений в самих основах мироздания — он ведь сам принимал участие в их написании.

И Второй получил, наконец, свой неоспоримый аргумент в пользу прекращения существования этого мира.

Но для приказа на его уничтожение у него не хватило бы ни прав, ни власти.

Это мог сделать только Творец.

Лично.

Творец, который видел этот мир и просто не мог не оценить его великолепие.

А теперь решил уничтожить — просто потому, что не он его создал?

Даже не вызвав Первого, чтобы хотя бы выслушать его версию событий?

Значит, он давно был к этому готов — вот и решение мгновенно было принято.

Ну-ну, вдруг развеселился Первый, чувствуя, как лопаются последние нити, связывающие его с башнями. Не надо было это делать — не на того напали. Он меня оппонентом создал или как? Воля Творца — закон.

Глава 14.16

На него налетел хаос — тот самый, в котором постоянно обвиняли его и, в конечном счете, на него и обрушили.

— Задержи дыхание, — только и успел он крикнуть Крепышу.

Он перестал что-либо видеть, что-либо слышать.

Он перестал понимать, где верх, где низ.

Его рвало во все стороны, чтобы отодрать от руля.

У него выбило опору под ногами, и он обхватил ими первое, что под них попалось.

Лицо ему кололи пузырьки, и его так и подмывало открыть рот, чтобы пополнить сходящий на нет запас воздуха.

А потом все закончилось.

Дыхания хватило — едва-едва, но хватило.

И тишина на той стороне гребня волны была просто подавляющей.

Крепыша все же оттащило от руля и оглушило ударом о борт их плавучего дома.

Но не смыло — и после пары легких пощечин он открыл глаза и с кряхтением сел.

— Мы где? — ошалело глянул он вокруг себя.

— В новой жизни, — уверенно бросил ему Первый.

Которую, правда, еще нужно создать, добавил он мысленно.

Гигантская волна все же притянула их к берегу, но обрушившись на него, сбила свой напор — и их плавучий дом лишь чуть покачивался на медленно опускающейся водной глади.

Откуда Первый, сжав зубы, наблюдал, как ненасытная глотка пожирает его мир.

Мир пытался сопротивляться.

Деревья стояли насмерть, но накатывающаяся на них масса воды ломала их, как щепки — и в треске каждого Первому слушался отчаянный крик.

Брось, обратился он сквозь сжатые до боли зубы к миру, пусть катится. Мы все восстановим, все отстроим. И больше такого не допустим.

Вот этим и следовало заняться — созерцание разрушений, наносимых его миру, остановить их не могло.

Он собрал всех наверху их плавучего дома.

— Как вода пойдет назад, — обратился он сначала к Малышу и Крепышу, — плывите туда, — махнул он в сторону горизонта, и тут же уточнил: — Прямо на самую яркую звезду. — Так, первым делом повесить ее, сделал он себе мысленную пометку. — Там найдете новую землю. Вам случалось на ней бывать? — спросил он новое пополнение — двое кивнули. — Значит, поможете. Отправляйтесь сразу же, — снова повернулся он к своим старшим, — я вас догоню.

Все оглушенно молчали — только у Лилиты на лице начали проступать вопросы.

Он пресек их резким жестом — Потом! — и отвел в сторону Лилит.

— Жди меня, — тихо сказал он, взяв в руки ее лицо и всматриваясь в ее всегда затягивающие