Со скромного старта в международном аэропорту Ньюарка компания People поднялась на самый верхний уровень американских авиакомпаний. В итоге Бурр стал жертвой собственных амбиций, совершив неудачную покупку Frontier Airlines и попытавшись победить крупных перевозчиков на их собственной территории. Свою безумную экспансию он финансировал за счет невероятного накопления долгов. Позднее в судебных процессах утверждалось, что Филлипс подстрекал Берра брать кредиты и слишком быстро расширяться. Как бы то ни было, когда кризис поразил People Express, некоторые держатели облигаций почувствовали себя обманутыми Morgan Stanley. Они не только понесли серьезные убытки (некоторые бумаги торговались на уровне 35% от первоначальной цены выпуска), но и обвинили Morgan Stanley в неспособности поддержать рынок во время турбулентности. По одной из версий, Morgan Stanley покупал облигации People до тех пор, пока в его запасах не осталось бумаг на сумму 40 млн. долл.

У этого спора было и второе измерение. В течение двух с половиной месяцев, пока держатели облигаций страдали, отдел слияний и поглощений Morgan продавал People потенциальным покупателям, подвергая фирму возможному конфликту интересов. Соблюдая китайскую стену, Чарльз Филлипс держал переговоры о слиянии в секрете и не уведомлял об этом трейдеров облигаций. При этом держатели облигаций чувствовали себя обделенными информацией, которую должен был предоставить Morgan Stanley как андеррайтер облигаций. Проблема здесь не в том, что Morgan Stanley пренебрег своими обязанностями. Проблема заключалась в том, что конгломератная структура современной Уолл-стрит накладывала на Morgan Stanley несовместимые обязанности. Для инвесторов People конец был коротким, неприятным и жестоким. Когда Фрэнк Лоренцо из Texas Air купил People Express, он заплатил 75% от номинальной стоимости необеспеченных облигаций и 95% от обеспеченных облигаций.

На заре поглощений в Morgan Stanley существовало четкое разграничение между постоянными клиентами и объектами поглощения. Компания никогда не стала бы представлять интересы рейдера против клиента, поскольку в этом случае она могла бы пожертвовать выгодными комиссионными за андеррайтинг этого клиента. Но по мере того как андеррайтинговые связи с компаниями "голубых фишек" ослабевали, не было причин, по которым фирма не могла бы представлять интересы и рейдеров. Само понятие списка клиентов - священной группы компаний - рухнуло. В новых условиях Morgan Stanley могла представлять интересы рейдера в одном году, а в следующем защищать другого клиента от того же рейдера. В отделах крупных слияний зарождалось так много сделок, что смена лояльности и конфликты интересов были неизбежны.

Неизбежная опасность была проиллюстрирована отношениями Morgan Stanley с Т. Буном Пикенсом из Mesa Petroleum. В 1970-е годы Morgan Stanley не могла иметь дело с таким корпоративным хищником, как Пикенс, поскольку он угрожал ее клиентам, состоящим из семи сестер. Но по мере того как крупные нефтяные компании становились все менее лояльными к Morgan Stanley, фирма с удовольствием имела дело с другими энергетическими компаниями. В 1982 году Т. Бун Пикенс привлек Morgan Stanley к рейдерскому захвату далласской компании General American Oil. "Они были рады получить этот бизнес, - вспоминает Пикенс, - поскольку GAO не входила в тот истеблишмент, который обслуживает Morgan". 6 января 1983 г. Пикенс подписал с GAO соглашение о прекращении деятельности, согласно которому он не будет покупать акции или пытаться получить контроль над компанией; на следующий день она была куплена Phillips Petroleum. Морган выступил посредником в сделке, в результате которой Phillips Pete приобрела 38% акций Mesa и даже забрала свои 15 млн. долл. гонораров банкирам и юристам. Летом 1983 года Morgan Stanley и Пикенс ненадолго задумались о том, чтобы объединиться для разорения крупной нефтяной компании. По мнению Пикенса, сделка сорвалась, когда Morgan решил "не отталкивать некоторых из своих клиентов - "хороших парней" в большом количестве".

В декабре 1984 г. Пикенс попытался поглотить компанию Phillips Pete, которую теперь представлял Джозеф Фогг III из Morgan Stanley, молодой, преждевременно лысеющий человек, носивший очки в прозрачной оправе и обладавший холодным, точным, интеллектуальным взглядом. Как и в случае с Greenhill, клиенты находили его резким, но терпели за его блестящие способности. Он был вихревым дервишем в безостановочных сделках по поглощению нефтяных компаний. В 1984 г. он консультировал калифорнийскую компанию Standard Oil в ее крупнейшем в истории поглощении Gulf Oil стоимостью 13,4 млрд. долл. Morgan Stanley получил за эту работу гонорар в размере 16,5 млн. долл., несмотря на то, что не было выделено никакого капитала и было задействовано не более десятка человек.

Борьба за Phillips Petroleum в 1984 г. в конечном счете уперлась в соглашение об остановке производства, заключенное в начале 1983 года. Это была щекотливая ситуация. Фогг и Пикенс, которые в то время были партнерами, теперь стали противниками, и их воспоминания о соглашении были разными. По словам Фогга, он и Джо Флом сказали Пикенсу, что соглашение будет распространяться как на Phillips, так и на GAO. Пикенс "признал этот факт, выразил отсутствие беспокойства и приступил к исполнению соглашения", - утверждал Фогг. "Другие люди, участвовавшие в сделке с GAO, помнят ее по-другому", - ответил Пикенс, утверждавший, что соглашение распространялось только на GAO. И именно Пикенс добился положительного решения суда. Он заметил: "Поскольку Фогг в то время работал на нас, это стоило ему и Morgan доверия на Уолл-стрит".

Как раз в тот момент, когда казалось, что Правило 415 освободило компании от их банкиров с Уолл-стрит и открыло постоянную дистанцию между ними, возникло новое направление, получившее название merchant banking, которое перечеркнуло эту тенденцию. Morgan Stanley всегда был сервисной компанией, никогда не нарушавшей своей объективности, выступая также в роли инвестора. Боб Болдуин сказал в 1980 году: "Мы настолько ориентированы на клиента и настолько заняты, что большинство из нас очень плохо инвестируют свои деньги. Этого нельзя сказать о некоторых фирмах, которые занимаются всевозможными предпринимательскими инвестициями". В том же году фирма поборола свое благоразумие. Она приобрела долю в сланцевом проекте Exxon в Австралии, провела разведку инвестиций в древесину, расширила портфель недвижимости и начала инвестировать в высокотехнологичные стартапы. Впервые Morgan Stanley выступал в роли принципала (инвестировал собственные средства), а не только агента (консультировал клиентов по вопросам инвестирования их средств). Эти инвестиции стали предвестником модного увлечения Уолл-стрит, которое повлечет за собой регресс к худшим проявлениям эпохи баронов-разбойников.

В 1982 г. для открытия нового торгово-банковского подразделения Morgan Stanley нанял Дональда П. Бреннана, бывшего вице-председателя и пятнадцатилетнего ветерана компании International Paper. Это была редкость для промышленника, работающего на Уолл-стрит. Жесткий и вспыльчивый Бреннан обладал уникальными управленческими навыками, поскольку мыслил как корпоративный руководитель. Фирма создала недолговечный