— Я оказал кое-какую мелкую услугу самой королеве Агантии Скундской, — гордо заявил Казанунда.

— Правда? Подумать только. И насколько мелкую?

— Не настолько.

— Подумать только… Так, дальше, это — казначей, а это — библиотекарь. — Чудакулли сделал шаг назад, помахал рукой и одними губами прошептал: — Только не произноси при нем слово «обезьяна».

— Очень рад познакомиться, — вежливо поздоровался Шон.

Такой реакции Чудакулли совсем не ожидал.

— Это — библиотекарь, — повторил он.

— Да, да, я слышал. — Шон кивнул орангутану. — День добрый.

— У-ук.

— Тебя, наверное, интересует, почему он так выглядит, — подсказал Чудакулли.

— Да не особо.

— Не особо?

— Моя мама всегда говорила, что внешность — дело наживное.

— Какая своеобразная женщина. И как же ее зовут? — спросил Чудакулли.

— Госпожа Ягг.

— Ягг? Ягг? Что-то припоминаю… Она, случаем, не родственница Твереза Ягга?

— Он приходится мне папой.

— Ничего себе. Сын старика Твереза! И как поживает старый хрыч?

— Не знаю. Во всяком случае, когда его хоронили, он был мертв.

— Вот те на! И давно он, того, мертв?

— Все последние тридцать лет.

— А с виду тебе не больше двад… — начал было Думминг, но Чудакулли успел ткнуть его локтем в ребра. — Здесь сельская местность, — прошипел он. — И люди тут живут по-другому. И чаще.

Он снова повернулся к розовому и выражающему полную готовность услужить лицу Шона.

— Город, похоже, просыпается, — заметил он. И действительно, в домах начали открываться ставни. — Мы позавтракаем в таверне. Насколько помню, там готовили великолепные завтраки. — Он опять принюхался и широко улыбнулся. — А как пахнет-то, как пахнет!

Шон принюхался и оглянулся по сторонам.

— Действительно, пахнет по-королевски, — сказал он.

Послышался стремительно приближающийся топот чьих-то ног, потом он резко стих, и из-за угла появился король Веренс II. Он выступал медленно и величественно, но лицо его было очень красным.

— Наверное, поэтому у вас всех такой здоровый цвет лица, — весело произнес Чудакулли.

— Это же король! — прошипел Шон. — А у меня нет трубы!

— Гм, — промолвил Веренс. — А что, Шон, почту уже привезли?

— О да, сир! — ответил не менее взволнованный, чем король, Шон. — Она уже у меня. Я разберу ее и сразу же положу на стол вашего величества.

— Гм…

— Что-нибудь не так, сир?

— Гм… Я думал, может быть…

Шон уже разрывал обертку.

— Так, книга по этикету, которую давным-давно была заказана, книга по свиноводству, а это… что такое?…

Веренс попытался выхватить посылку. Шон машинально попытался ее удержать. Обертка треснула, и большая толстая книга упала на землю. Ветерок стал перебирать страницы с гравюрами.

Все опустили глаза.

— Ого! — воскликнул Шон.

— Ничего себе, — хмыкнул Чудакулли.

— Гм, — сказал король.

— У-ук?

Шон очень аккуратно поднял книгу и перелистнул несколько страниц.

— Вы только посмотрите! Ногой! Никогда не думал, что так можно ногой! — Он толкнул в бок Думминга Тупса. — Нет, ты только посмотри!

Чудакулли перевел взгляд на короля.

— Ваше величество, с вами все в порядке?

Веренс смущенно поежился.

— Гм…

— А здесь… Нет, с ума сойти можно, палками, обычными палками — и такое…

— Что? — спросил Веренс.

— Ого! — снова воскликнул Шон. — Большое спасибо, сир. Эта книжка очень нам пригодится. Ну, то есть я, конечно, кое-что слышал о таком, но…

Веренс выхватил книгу из рук Шона и уставился на титульную страницу.

— «Искуство Боя»? Боя? Но я точно помню, что заказывал «Искуство Бра…»

— Сир?

На какой-то момент воцарилась полная тишина — Веренс сражался с самим собой за душевное равновесие. Судя по всему, победу одержало разумное я.

— А, да. Правильно. Э. Ну да, конечно. Да. Понимаете ли, хорошо обученная армия… просто необходима для обеспечения безопасности королевства. И это правильно. Да. Замечательно. Мы с Маграт подумали и решили… Да. Можешь забрать ее, Шон.

— Я начну заниматься немедленно, сир!

— Гм… Хорошо.

Джейсон Ягг проснулся — и тут же пожалел об этом.

Давайте говорить откровенно. Многие крупные специалисты пытались описать похмелье. В качестве примеров часто использовались танцующие на вашей голове слоны и все такое прочее. Однако описания эти грешили неточностью. Они вечно отдавали чем-то вроде: «Хо-хо, что-то мы, ребята, перебрали». Какая-то похмельная мужественность сквозила в них: «Хо-хо, человек, еще девятнадцать пинт пива, эй, ну и поднабрались мы вчера, хо-хо…»

Честно говоря, описать похмелье, наступающее после ланкрской укипаловки, просто невозможно. В лучшем случае вы будете чувствовать себя так, будто ваши зубы растворились и вся эта гадость осела у вас на языке.

Наконец, кузнец сел и открыл глаза[68].

Одежда его была мокрой от росы.

Голова полнилась всякими неясными шепотами.

Джейсон Ягг уставился на камни.

Кувшин из-под укипаловки валялся рядом, в кустике вереска. Спустя пару-другую мгновений Джейсон протянул руку, поднял его и встряхнул — так, на всякий случай. Кувшин был совершенно пуст.

Носком сапога Джейсон ткнул Ткача под ребра.

— Вставай, старый пьяница. Мы провалялись здесь всю ночь!

Постепенно все танцоры осуществили краткое, но крайне болезненное всплытие на поверхность сознания.

— Ох и задаст мне Ева палкой, когда я вернусь домой, — простонал Возчик.

— А может, и не задаст, — возразил Кровельщик, ползающий на карачках в поисках своей шляпы. — Может, она уже за другого замуж вышла.

— То есть ты хочешь сказать, что прошла уже сотня лет? — с надеждой в голосе произнес Возчик.

— Вот здорово, — прибодрился Ткач, — а у меня семь пенсов вложены в «Охуланский оберегательный банк». Да я же миллионером стану, проценты на проценты и так далее. Буду богат, как Креозот.

— А кто такой Креозот? — спросил Кровельщик.

— Знаменитый богач, — ответил Пекарь, доставая свой башмак из торфяной лужи. — Заграничный.

— Да нет, там какая-то другая история произошла. Это то ли король был, то ли еще кто. Такое часто в заграницах случается. Сначала ты богат, живешь себе, в ус не дуешь, а потом бац — и все, до чего бы ты ни дотронулся, в золото превращается. Наверное, он какую-то особую, заграничную хворь подцепил.

Возчик нахмурился.

— А как же он справлялся?… Это, ну, а когда приспичит?…

— Пусть это послужит тебе уроком, молодой Возчик, — нравоучительно промолвил Пекарь. — Живи себе здесь, с разумными людьми, а не шалайся по всяким заграницам, где того и гляди какую-нибудь заразу подхватишь.

— Мы проспали тут всю ночь, — неуверенно произнес Джейсон. — Это ведь очень опасно…

— Вот здесь ты тысячу раз прав, Джейсон Ягг, — согласился Возчик. — Очень опасно. Взять меня, к примеру… Кажется, какая-то тварь перепутала мое ухо с туалетом.

— Я имел в виду, в голову могут прийти всякие странные вещи…

— И я о том же.

Джейсон заморгал. Ему снились сны, в этом он был абсолютно уверен. Он помнил,