Гитлер отчетливо понял: пора создавать лично преданную ему гвардию. Но как объяснить необходимость этого партии и членам «Фронтбана», с нетерпением ждущих официального возрождения СА? И Гитлер решил для начала возродить свою личную охрану, как зародыш эффективного инструмента для полного подчинения партии и СА его личной власти.

Опыт создания такой охраны у него уже был, причем печальный. Поскольку во время митингов в «демократической Веймарской республике» оратор вполне мог получить по голове бутылкой или кирпичом, в марте 1923 года для охраны Гитлера из числа опытных бойцов Эрхардта было создано подразделение «охрана штаба» (штабсвахе). Однако уже через пару месяцев Эрхардт разругался с Гитлером и отозвал своих людей. Гитлер понял: личную охрану надо формировать не столько по боевым навыкам, сколько по принципу личной преданности. И он поручил сформировать личную охрану «ударный отряд» (штоссгрупп) бывшему торговцу канцтоварами и журналисту из партийной газеты «Национальный барабанщик» Йозефу Берхтольду. В отличие от СА, среди членов «штоссгрупп» не было головорезов из привыкших к вольнице «фрайкоров». Борец-любитель Ульрих Граф, часовщик Эмиль Морис, официант Христиан Вебер, шофер Юлиус Шрек… Эти люди были лично преданы Гитлеру и именно в этом состояло их главное достоинство. Вооруженные дубинками и пистолетами, они повсюду сопровождали Гитлера.

К тому времени партийные функционеры во главе с Грегором Штрассером стали претендовать на роль носителей единственно верной идеологии национального социализма с отчетливым левым уклоном, а возглавляемые региональными вождями полулегальные СА стремились стать единственной вооруженной силой в стране, подменив собой рейхсвер и полицию. Таким образом, Гитлеру предстояло побороться за абсолютную власть на двух фронтах: подобно императорам Священной Римской империи, боровшимся за власть над Европой как с баронской вольницей, так и с духовной властью папства. А без надежной личной гвардии такая борьба была заведомо обречена на провал.

Выйдя из тюрьмы и готовясь к схватке за власть как с вождями СА, так и партийными функционерами Штрассера, Гитлер решил возродить «штоссгруппу». В апреле 1925 года Гитлер поручил Шреку сформировать подразделение личной охраны. Шрек набрал группу из 8-ми проверенных человек. Группа получила название «охранный отряд» (SS, Shutzstaffel). А в конце сентября 1925 года Шрек разослал региональным отделениям НСДАП циркуляр с предложением организации отрядов СС на местах. Они должны были представлять небольшие боеспособные элитные группы численностью 10 человек во главе с командиром. Только в Берлине должно было быть два руководителя и 20 человек рядовых эсэсовцев.

Шрек требовал набирать в СС молодежь в возрасте от 23 до 35 лет «отменного здоровья и крепкого телосложения». Кандидатам надлежало представить две рекомендации и полицейскую справку о проживании в течение последних 5-ти лет в данной местности. Выполняя указания Гитлера, Шрек тщательно пресекал любые попытки формирования СС на основе подразделений СА.

Необходимость создания «охранных отрядов» и их демонстративного дистанцирования от штурмовиков Гитлер объяснял официальным запретом на возрождение СА. Однако было очевидно, что Гитлер в действительности боится возрождения независимых СА и препятствует их возрождению: ведь запрет СА не распространялся на всю территорию Германии. Проблема заключалась в том, что возрождаемые отряды СА не хотели видеть своим руководителем неудачливого мюнхенского путчиста. Естественно, что Гитлеру не были нужны такие СА!

В специальном письменном разъяснении для Рёма Гитлер предельно откровенно сообщил, что не намерен создавать военную организацию. В свое время он пошел на этот шаг «лишь по настоянию некоторых господ, которые в итоге предали его». Сегодня есть нужда только «в охране партийных собраний». И не более того! Разочарованный Рём уехал военным советником в Боливию. Это было первой победой Гитлера.

В декабре 1925 года Шрек доложил о создании централизованной охранной организации численностью около 1000 человек. Главными задачами СС были объявлены охрана партийных собраний, привлечение подписчиков и спонсоров для партийной газеты, а также вербовка новых членов партии. Почти благотворительная организация!

В апреле 1926 года вернувшийся из эмиграции Берхтольд возглавил СС. Когда мало-помалу вернулись амнистированные участники путча, Гитлер возвел СС в ранг элитной организации. У Штрассера было много сторонников в партии и он, несмотря на хрупкое перемирие, продолжал оставаться головной болью Гитлера. Гитлер продолжил борьбу со Штрассером, переманивая его сторонников на свою сторону. Если Штрассер брал своим даром пропагандиста, то Гитлер подавлял своей харизмой, а главное — финансированием со стороны промышленников и банкиров, позволявшим неплохо подкармливать растущий аппарат партийных функционеров. Именно потому в рядах фанатичных приверженцев Гитлера оказались личный секретарь Штрассера Генрих Гиммлер и редактор штрассеровской газеты «Народная свобода» Йозеф Геббельс.

Достигнув хрупкого равновесия в партийных рядах и создав пусть немногочисленную, но надежную структуру СС, Гитлер решил, что настало время возродить СА. Нужен был авторитетный человек, способный покончить с междоусобицами местных вождей СА. Рём все еще оставался в Боливии и выбор Гитлера остановился на кандидатуре отставного капитана и бывшего вождя фрайкора Северной Германии Франца Пфеффера фон Саломона.

27 июля 1926 года фон Саломон был назначен имперским фюрером СА. Главной причиной этого решения было стремление Гитлера заручиться поддержкой северогерманских СА, чтобы использовать их в борьбе со штрассеровскими партократами Северной Германии. Гитлер пошел даже на то, что подчинил СС фон Саломону и ограничил их численность: списочный состав СС должен был составлять не более 10 процентов списочного состава СА. Возмущенный Берхтольд в утешение получил звание рейхсфюрера СС. Однако в итоге под давлением фон Саломона он был вынужден уйти в отставку.

Занявший его место Эрхард Хайден призвал разочарованных эсэсовцев скрыть до поры до времени свое возмущение и стать молчаливой и дисциплинированной элитой, провозгласив девиз: «Аристократия молчит!» Хайден дальновидно возвел в ранг закона то, что в глазах партийных руководителей и обывателей выгодно отличало СС от СА: высокий уровень дисциплины; строгое соблюдение установленной униформы, поддерживаемой в идеальном состоянии; полное невмешательство в партийные дискуссии. Им запрещалось носить оружие, поскольку Гитлер провозгласил целью легальный захват власти. Все это было закреплено на уровне наставлений руководства СС: «Эсэсовец — самый примерный член партии, которого себе только можно представить!»

Противопоставляя «бойцов СА» партийным бюрократам, Гитлер искусно утверждал свою личную власть. Партфункционеры ненавидели и боялись заносчивых и скорых на расправу штурмовиков, а те с презрением называли ПО (парторганизацию) «П-ноль». А СС медленно, но верно занимали политические позиции для решающего боя.

Лфеффер фон Саломон великолепно справился с возрождением СА: разбитые на семь территориальных зон, региональные организации СА во главе с оберфюрерами СА муштровали штурмовиков. Колонны облаченных в коричневые рубашки печатающих шаг штурмовиков гипнотизировали преклоняющихся перед военной силой обывателей и своим видом производили впечатление не меньшее, чем зажигательные речи Гитлера. Грянувший осенью 1929 года экономический кризис создал огромную армию безработных, многие их которых искали спасение от нищеты в рядах СА, где выплачивали хоть какое-то денежное содержание. Закупленные штабом СА по дешевке на распродаже военного имущества коричневые рубашки стали символом нового движения. К 1930 году количество членов СА достигло 100 тысяч человек. Пропорционально рос и авторитет Гитлера как политика, опирающегося на столь грозную и реальную силу. Однако еще Наполеон метко заметил, что при всех полезных свойствах штыков у них есть одна особенность: на штыках нельзя сидеть.