– То есть?

Он рассказал, что узнал от следователя.

– Де-ла... – только и нашел что сказать полковник. – И ты думаешь, что все это организовано твоим капитаном первого ранга? Но тогда при чем здесь этот парень в твоей машине? При чем здесь твой управляющий?

– Мне не слишком хочется верить в это. Но у него совершенно лишенные совести глаза. Я не доверяю людям с такими глазами.

Артем налил еще водки. Выпили. Вышли во двор.

Сергей взял в руки рубанок, несколько раз провел им по доске.

– Ты работай пока, – сказал Артем. – А я подремлю на досках. А то спал сегодня часа полтора от силы.

– Поспи... – согласился Сергей.

Артем лег на стопку досок, подставив лицо солнцу. Спать он, говоря по правде, совсем не хотел. Он уже перешел ту грань, когда сон побеждает возбужденную нервную систему. Ему просто не хотелось ни о чем говорить сейчас, хотелось все обдумать самому.

Валера... Еще одна жертва жестокой игры неизвестно во что и неизвестно против кого. Совершенно случайная жертва. Молодой парень, жениться еще не успел. Кажется, только вскоре собирался. Ну, здесь ладно, здесь они ошиблись. Это можно понять, хотя трудно с этим мириться. Теперь вот и Юрий Львович. Он-то вообще при чем здесь может быть? Непонятно. И все-таки чеченцы. Или и их кто-то подставляет?

Так и не найдя ответа на свои вопросы, Артем уснул, усталость свое взяла, помогло теплое солнышко и деревенский воздух, от которого он совсем отвык.

А проснулся от толчка в плечо.

– Телефон звонит, – сказал Сергей.

Артем заскочил в дом. Звонил опять Игорь Сергеевич Ушаков. Он уже вернулся с выезда.

– Что там случилось?

– Разбираемся. Все в квартире перевернуто кверху дном. Искали что-то...

– Может быть, то же самое, что и у дочери?

– Может быть. Вам лично он ничего не оставлял? Никакой вещи?

– Нет.

– И его дочь тоже?

– Нет.

– А у меня для вас еще одна новость. У вас под задним бампером автомобиля «радиомаяк» был установлен. Слежки сами не замечали?

– Нет. Если бы была, я бы обнаружил.

– Это неизвестно. Сейчас такие спецы на них могут работать, что и не заметишь.

– У меня просьба. В магазин к дочери управляющего мы выезжали на его «Мерседесе». Проверьте машину. Там случайно нет «маяка»?

– Дело посоветовали. Проверим. А вам бы я посоветовал не прятаться.

– У меня на этот счет иное мнение.

– Вместе нам было бы легче разобраться. Слишком уж громкие дела творятся. У всего города на виду.

– Из-за решетки я вам не помощник. Если возникнут вопросы, звоните.

К границе они вышли без проблем. Дважды встречался им патруль натовских войск на традиционных армейских джипах с надписью «МР» – «Мilitary police», но оба раза этот патруль проехал мимо. Очевидно, их принимали за македонских военнослужащих. Один раз, и снова на велосипедах, которые выглядят довольно странно, когда кругом лежит снег, хотя и активно тающий, попались навстречу два македонских пограничника. Эти недобро покосились, но, в свою очередь, кажется, приняли группу за натовцев. Да и кто заподозрит диверсантов в людях, не имеющих при себе ни автоматов, ни винтовок. Армейские патрули пистолеты за оружие не считают.

На подходе к границе встретилось неожиданное препятствие – дорогу запрудили беженцы. Значит, наступление сербов идет полным ходом. Как Слава и предполагал. И значит, скоро «Команда теней» прибудет к месту рандеву. И им самим следует поспешить, чтобы быстрее соединиться со своими парнями, чтобы не сидели те слишком долго на одном месте. Это опасно.

Беженцев было слишком много. Свои же боевики, не дожидаясь прихода противника, выгоняют население из деревень. Это уже проверено разведкой. А потом валят на противника – дескать, беженцы прячутся от зверств сербов. Что греха таить, и сербы по характеру – не сахар. Тоже не очень церемонятся. Но они, по крайней мере, целые деревни с обжитых мест не выгоняют.

С небольшой, поросшей молодым ельником сопки Слава наблюдал в бинокль сам процесс перехода беженцев через границу. Македонские пограничники стояли возле шлагбаума толпой. То ли растерялись, то ли махнули рукой на колонну, с которой справиться были не в силах. Они даже документы не проверяли. Но в пятистах метрах от них, на той стороне, не так далеко от югославского шлагбаума, картина совершенно иная. Там большая группа людей в камуфлированных костюмах внимательно следила за человеческой рекой. Некоторые были в масках «ночь» – не желали показывать открыто свое лицо. Почему – понятно без слов.

Эти люди забирались в самую гущу толпы и внимательно всматривались в лица. Вот выхватили одного. Молодая женщина бросила детей и узлы и вцепилась в мужа. Ее оттолкнули так грубо, что женщина упала. Заплакали, подбежав к матери и обхватив ее, дети. Тот, которого вытаскивали, пытался сопротивляться, вырывался, но на помощь противнику подоспели другие вооруженные люди. Они что-то кричали, жестикулируя и огрызаясь, угрожали толпе автоматами.

Албанские боевики искали людей, способных носить оружие, и не выпускали их за границу. Один из вариантов вербовки. Как набор рекрутов в средние века. Только сейчас они делают это, прикрываясь национальной идеей.

Вот вытащили из толпы второго, третьего...

Людей уводили куда-то в лес, в сторону от дороги. Оттуда, видимо, повезут в лагерь, где наскоро научат нажимать на спусковой крючок, сунут в руки винтовки или автоматы и покажут сторону, в которую надо стрелять. И иди, спаситель своего очага, воевать, защищай чье-то желание порулить отделившимся государством. Не хочешь воевать – расстреляют.

Быстро вечерело, снова тучи затягивали небо, грозя сырым снегопадом, – зима в горах застряла, забуксовала, хотя время ее давно уже прошло. Ветер поднимался не сильный, но тягучий. А человеческая река тянулась и тянулась, перемешивала ногами жидкий вчерашний снег. Еще какой-то десяток лет назад эти люди и думать не думали, что все вот так повернется в их тогда спокойной жизни. Но кому-то надо было страну поделить. И теперь те, кому это было надо, держали свои войска рядом с границами Югославии, репетируя на ней, возможно, то, что потом будет применяться несколько восточнее. От этих мыслей подступала к сердцу злость.

Перешли границу без проблем – между двумя минными полями. Пятьсот метров, и неожиданно вышли на поляну, спрятанную недалеко от шоссейной дороги. Здесь горел костер, у костра сидело трое боевиков в задранных на лоб масках, курили. Недалеко стояла грузовая машина с крытым брезентом верхом. Около машины прохаживался часовой.

– Командир, транспорт для нас. – Думитру, как истый водитель, терпеть не мог пешие переходы, если была возможность воспользоваться колесами, и показал в сторону поляны. – И мобилизацию заодно сорвем.