– С ним! – Ее приятельница указала на букет. – Кто это подарил.

– Да я понятия не имею, чьи они, – снова напомнила ей начальница. – Достань, пожалуйста, у меня в сумочке пластырь.

– Руку промой сначала, – деловито распорядилась Людочка. – А в цветах вообще-то карточка есть.

Наконец-то остановив кровь и залепив палец пластырем, Софья нашла визитку и позвонила тому, кто принес цветы. Из-за своего апатичного состояния девушка никак не отреагировала на написанное на карточке имя – Вадим. Оно ей ни о чем не говорило.

На вызов ответили быстро. Веселый уверенный и смутно знакомый голос сразу сказал:

– Привет.

– Привет, – эхом отозвалась Софья.

– Это твой водитель, адвокат и доставщик кофе. – Похоже, собеседник догадался, что его не узнают.

– Кажется, ты еще и тот, кто собирается кормить меня вкусным обедом. – Ей удалось быстро сориентироваться в ситуации.

– Твой настрой мне нравится, – одобрительно заметил Вадим.

– А мне твой подарок, – продолжала легкий флирт Софья. – Спасибо.

– Это чтобы ты вдруг не отказалась от своего обещания. – Судя по голосу, он опять улыбался. – Когда будем обедать?

Девушка уже сверялась с ежедневником.

– Если я предложу заменить обед ужином, ты расстроишься или обрадуешься? – осведомилась она.

– Второе, – без колебаний заверил ее Вадим.

– Тогда завтра часиков… в восемь, – решила Софья.

– Я за тобой могу заехать, – предложил молодой человек. – Домой?

– Нет, в офис, – поправила девушка. – Это в том бизнес-центре, возле которого ты спасал меня в первый раз.

– Символично и романтично, – рассудил он. – Если у тебя что-то по времени изменится, пожалуйста, сообщи.

– Конечно, – заверила Софья. – До завтра?

– Именно так. Пока!

Он дождался ее ответа и отключил вызов.

В целом разговор с Вадимом и его цветы были единственными интересными событиями за день. Не считая очередного видения, конечно. Просматривая машинально сообщения в электронной почте, Софья подумала, что немного жалеет о своем решении принять приглашение. Не ко времени. И… она не знала, что ее так останавливает в отношениях с этим мужчиной.

Вообще он ей симпатичен. Не внешне, а именно потому, что с ним просто. И каждую их встречу он вел себя нормально. Именно по-мужски. Не пытался произвести впечатление. Просто делал что нужно. Да и общаться с ним легко. В то же время все равно оставалось прежнее ощущение, что Вадим слишком выпадает из ее нынешних обстоятельств. Его адекватность и эта самая правильность, нормальность сейчас выглядели какими-то… лишними.

Но решение принято. Ужин – это всего несколько часов. Потом можно аккуратно отказаться от дальнейшего общения. Выкинув нового знакомого из головы, она с трудом погрузилась в дела. Так и не прошедшие с утра апатия и леность более или менее растаяли к обеду.

Закончила свой рабочий день Софья в начале девятого. Можно было бы посидеть еще часок за бумагами и расчетами. Но ей уже раза три позвонила Света, а Людочка и Валечка, уходя полчаса назад, строго наказали начальнице завязывать с делами. Даже тот полицейский, что звонил удостовериться, нормально ли с ней все, тоже высказался о том, как это небезопасно для нее возвращаться домой после наступления темноты. Последней точкой стало короткое сообщение от Мишки: «Быстро домой». Софья подчинилась.

Она старалась делать все правильно, снова вызвала охрану, добралась в сопровождении до дома. И, только войдя в знакомый, родной двор, поняла, как вымоталась. Стресс не отпускал. Девушка чувствовала себя опустошенной.

К ее облегчению, друзей не оказалось в гостиной. В мастерской Мишки в мансарде душераздирающе грохотал тяжелый рок. Художник работал. Света, похоже, спасаясь от гвалта, закрылась у себя и наверняка смотрит ту самую дораму, о которой уже всем и вся успели рассказать Софьины секретари.

Девушка спокойно разогрела себе ужин, поела, при этом листая новости на стене своей страницы в социальной сети. После можно было бы лечь спать, но пока не хотелось. Не зная, чем бы заняться, Софья отправилась в свою комнату. Спальни друзей располагались на втором этаже, но сама хозяйка дома не любила лестницы. Ее личное пространство отделялось от гостиной небольшим коридором. Девушка дошла до своей комнаты, уже взялась за ручку двери, но остановилась. Напротив было еще одно помещение. Почти кладовка. Точнее, маленькая комнатка, куда несколько лет назад Софья сложила вещи своих родителей. Памятные вещи. Не только о них, обо всем, что было в их семье и той жизни, которая закончилась с их уходом.

Не зная почему, сегодня девушка захотела зайти туда. Открыла дверь, включила свет. Не верхнюю люстру, а торшер, стоящий рядом с диваном. Почему этот предмет мебели оказался здесь, Софья уже не помнила. Он тоже был старый и какой-то особенно уютный, накрытый ярким синим покрывалом с вытканной на нем летящей жар-птицей.

У стены стояли красивый резной антикварный комод, наследство мамы, и пара шкафов. Открыв дверцы одного из них, Софья невольно улыбнулась. На полке стоял флакончик маминых любимых духов. И девушка как-то сразу вспомнила этот аромат. Тут же лежала маленькая аккуратная шляпка-таблетка, украшенная брошью. И длинные атласные перчатки. Софья помнила, как, будучи ребенком, любила эти вещи. Они казались ей аксессуарами настоящей принцессы.

Тут же были и другие мамины вещи, а полкой ниже лежали предметы, напоминающие об отце. Его портмоне и часы, а еще – маленькая коробочка с запонками. Их подарила ему мама на первую годовщину свадьбы. Здесь же была его паркеровская ручка, которой отец очень гордился. И блокноты с его записями.

Софья доставала каждую вещь, оставшуюся после родителей, вспоминала милые сценки из прошлого. Без грусти, просто как-то тепло. Она давно не тосковала о родителях, боль от их ухода прошла. Осталось какое-то такое странное чувство сопричастности, будто даже сейчас девушка чувствовала их любовь и поддержку.

На полке еще ниже лежали фотоальбомы. Толстые, в богатых переплетах. Отец любил и умел фотографировать. Он всегда старался запечатлеть как можно больше моментов жизни семьи. Но почему-то сейчас Софье не хотелось видеть снимки. У нее и так было достаточно воспоминаний.

Она опустилась на корточки и достала стоящий внизу небольшой ящик. В нем хранились ее личные детские вещи. Девушка с трудом вытащила ящик, придвинула ближе к дивану. Устроилась на полу, облокотившись о предмет мебели спиной, стерла пыль с крышки и подняла ее.

Конечно, сверху лежало ее любимое платье! Ей было лет семь, когда родители подарили