Зато Генри провел остатки ночи весьма продуктивно. Когда я проснулась чтобы попить воды, из его номера доносились весьма эротичные стоны. Силен у меня брат! Кобелина...

Утро наступило вместе с переливчатым звоном телефона. Весьма настойчивым.

- Да, - голосом курильщицы с тридцатилетним стажем прохрипела я и закашлялась.

- Жду внизу в ресторане.

- И тебе доброе утро, папенька, - пробормотала я в погасший монитор и упала головой в подушку. Никуда не пойду, спать хочу.

Второй раз проснулась от запаха кофе и тихого разговора. Прислушалась. Низкий голос отца и довольный Олега. Что происходит?

Я приоткрыла глаз и сквозь спутанные волосы увидела очаровательную картину. Папа и Аминаев играли в миниатюрные шахматы и судя по недовольно поджатым губам господина Галицкого он проигрывал.

- Вам шах, Роман Генрихович. Шах и мат.

- Олег, вы прекрасно играете, - довольно улыбнулся папуля, я бы на месте Аминаева уже выпрыгнула в окно. - У нас как раз есть вакансия аналитика. - Он протянул удивленному Олег}' визитку, которую тот с благоговением принял. - Придете в понедельник на собеседование.

- Спасибо, - Олег спрятал визитку в карман.

- Ольга, вставай, у меня нет времени ждать пока ты проснешься.

- Я схожу за кофе, - проявил чудеса такта Олег и сбежал, оставив меня один на один с нашим семейным диктатором.

Я села в кровати, хмуро глядя на довольного жизнью мужчину по какому то злобному стечению обстоятельств оказавшимся моим отцом. Я сердилась, и обижалась, и вообще...

- Да, я попросил заменить ваши личные дела, чтобы Генрих попал к пиарщикам. Мне хотелось посмотреть, как вы справитесь в непривычной для вас ситуации. Пока я доволен вами обоими, хотя говорить о чем-то конкретно рано. На второй вопрос, который ты хочешь мне задать, я отвечать не намерен. Но смею тебя заверить, выйти замуж за охранника я бы тебе не позволил.

- Вот как... значит, ты как селекционер подобрал для нас с Генрихом пары? - не сдержалась я.

- Нет, конечно! Как ты могла такое обо мне подумать? - бесстрастно произнес отец. - Выбор за вами. Но сама понимаешь, все ваши связи отслеживаются и проверяются. Мне бы не хотелось, чтобы через вас пытались давить на меня.

- Все равно пытались, - буркнула я.

- Это была часть плана, Оля, - отец вздохнул и пересел ко мне на кровать, протянул руку убрал волосы с лица. - Не думая, что он будет действовать так нагло и глупо. Мы рассчитывали на более тонкое вмешательство.

- Когда ты собирался мне рассказать?

- Никогда, - честно ответил папа. - Тихонько бы сняли камеры, когда выясни кто за всем стоит и ты ничего бы не узнала. Кстати, Генрих был в курсе, он должен был тебя подстраховать. Но вмешался Стрельников. То же мне, кавалер нашелся...

- Хочешь сказать, если бы он не притащил Семена, то вы бы тихонько дождались возможности и убрали следы своего наглого вторжения?

-Да.

Класс! И я бы ничего не узнала, если бы лет через десять братец любезно мне это не рассказал в своей излюбленной манере.

- Значит, мне следует поблагодарить Германа Андреевича, - я уставилась на отца. - Это тоже часть твоего плана? Свести меня с ним?

- Нет. А между вами что -то есть? - тут же с интересом спросил он.

- Не скажу, - я показала язык и выползла из-под пледа.

- Не увлекайся им, Олюнчик.

- Почему? - из чистого упрямства спросила я.

- Потому что он женат.

Что? Я так и застыла на краю кровати, свесив нога.

- Как женат? Я была у него дома, там и близко не пахнет женщиной!

- Ты была у Германа дома? - прищурился папа.

- По делу, - махнула я рукой. - У него есть собака, домработница и никакой жены.

- Там неприятная история. Они были женаты полгода, он тогда был начинающим юристом, амбициозным, но не богатым. Что произошло на самом деле, не знаю, но его жена исчезла, и объявилась только через год в Америке.

-И?

- И ничего. Официально он до сих пор женат. И раз не развелся, значит его все устраивает. Мне бы не хотелось, чтобы ты разочаровывалась. - Папа встал. - У нас самолет через три часа, летим с вашей мамой в Коста-Рику, встретимся через две недели дома.

Он поцеловал меня в лоб.

- Будь умницей.

Угу, буду. Я побрела в ванную. Стрельников женат... номинально! И мы с ним целовались. И... мне он нравится... Черт! Что же делать?

В ванной я уставилась на лохматое заспанное отражение в мятой футболке. Хорошо хоть платье сняла перед тем как вырубиться. Да уж... селфи делать не буду, а то перепугаю посетителей своей странички.

Отец у нас конечно тот еще... лис. Ведь ничего толком не рассказал, не извинился, не покаялся, а должен был, между прочим, и все равно после разговора с ним я опять ощущаю себя любимой дочкой. Ачто касается Германа... То я сдаваться не намерена! Впереди нас ждет Милан и Стрельникову не устоять!

- Никуда не денется, влюбится и женится! - я показала своему отражению язык и решительно полезла под холодный душ.

- Что же ты так кричишь-то? - болезненно скривился Олег, когда посвежевшая я, с мокрой головой и в банном халате вышла из ванной. - Я думал постояльцы полицию вызовут.

- Холодный душ по утрам очень бодрит! Рекомендую! - я гордо прошлепала безразмерными махровыми тапочками к зеркалу. — Ты ведь сходишь со мной по магазинам? У нас как раз до самолета есть время. А мне перед командировкой надо прикупить пару купальников и платьиц. Знаешь, - я задумчиво рассматривала свое отражение. - Платьице - это архиважно! Да! Желтенькое!

ПыСы. Минутка нытья от автора : Я поняла, что мне проще писать по страничке в день, чем искать время на большую проду ((( Хочу платьице..желтое. И на необитаемый остров, хоть на недельку ))) Дети - счастье, но хочется иногда их сдать бабушкам хоть на пару дней. Но наши бабушки еще работают. Эх... Всем позитиава!

Провожала нас толпа народа, с шумом гамом и смехом. Марго успела переодеться и теперь выглядела не как подруга байкера, а как примерная школьница - в коротенькое клетчатой юбке, полосатых гольфах и белоснежной рубашке, через которую светился черный ажурный бюстик. Ярко­синие волосы она спрятала под черной мужской шляпой. В руках у девушки был фотоаппарат и она постоянно отставала чтобы сделать снимки и тогда Генрих ее терпеливо ждал. Прям воплощение заботы и внимания. Мы же с ребятами ни в чем себе не отказывали, взяли по банке чешского пива, по огромному гамбургеру и уселись вокруг большого круглого стола в одном из многочисленных кафе.