Интересно, о чем она думает?

Он помнил, как она обрадовалась, когда увидела его и поняла, что он не призрак, не видение, а человек из плоти и крови, Клив из Малверна, и что он в самом деле здесь, на Ястребином острове. Она бросилась к нему, обняла его, поцеловала и заговорила с ним так откровенно, так свободно… Ему хотелось ответить ей тем же, хотелось ощутить вкус ее губ, но он знал, что не должен этого делать, и отвернул лицо.

Он осторожно повернулся, стараясь не потревожить Кири, спавшую тем крепким сном, который боги посылают только детям. Интересно, снится ли ей сейчас какой-нибудь сон и если да, то о чем он? Что может привидеться девочке, которая прожила на свете всего пять лет? Кири вздохнула, и он обнял ее и поцеловал в золотистую макушку, Он представил себе лицо Чессы в то мгновение, когда она поняла, что эта малышка – его дочь. Она посмотрела на него, потом на Кири, которую он держал на руках, и наконец сказала с улыбкой:

– Ты очень похожа на своего отца. Когда ты вырастешь, то будешь красавицей.

– Правда? – спросила Кири. – Я такая же красивая, как и мой отец?

– Да, могу тебе в этом поклясться. На что Кири заметила:

– Ты совсем не такая красивая, как мой отец, но ты честная, и ты хорошо видишь.

Клив засмеялся и подбросил дочку в воздух. Она весело взвизгнула, и он подбросил ее еще раз.

– Ты бесстыдница, Кири. Теперь принцесса решит, что ты тщеславна, а тщеславие умаляет красоту, как рука, прикрывающая зажженную свечу, ослабляет ее свет.

Однако, сказав это, он поцеловал бровки Кири и так крепко прижал ее к груди, что она пискнула.

– Но она сама сказала, что я очень похожа на тебя, отец.

– Верно, Клив, – подтвердил Рорик. – Не спорь со своей девчушкой.

Кири протянула Рорику ручки и он поднял ее, обнял и поцеловал.

– Ты пахнешь совсем как Аглида, – сказал он, вдохнув ее запах. – Скажи-ка, Чесса, как по-твоему, моя дочка тоже красивая? Она тоже вырастет красавицей?

Подошел Рагнор, стараясь, как всегда, держаться важно и величественно. Однако у него это плохо получалось, поскольку он был в подпитии и выделывал ногами кренделя.

– Что за глупости вы тут болтаете? – брюзгливо сказал он. – Кому какое дело до девчонки, от которой не может быть никакого толка? Когда она вырастет, многие из нас уже постареют или умрут, так что не важно, станет она красавицей или уродиной. Идем, Чесса. Я желаю поговорить с тобой. Ты станешь моей женой и должна повиноваться моей воле. Идем.

Чесса повернулась к Рагнору и вздохнула.

– Уйди, – коротко сказала она. Рагнор, казалось, был потрясен:

– Как? Ты хочешь, чтобы я ушел? Ты не хочешь, чтобы я поговорил с тобой наедине? Ты желаешь, чтобы я при всех сказал то, что должен сказать?

– Уйди, Рагнор. Мне нет дела до того, что ты собираешься сказать. Ты опять напился меда Утты, не так ли?

– Нет, я не пьян. Керек сказал, что у меня должна быть ясная голова, дабы я мог говорить складно и убедительно. Иди со мной, или я при всех скажу то, что должен.

Керек слегка кивнул Рагнору. Он был удивлен. Рагнору-таки удалось привлечь к себе всеобщее внимание. Все сгрудились вокруг него и Чессы, навострив уши.

– Ну и говори, – ответила Чесса. – Мне все равно, что ты скажешь. Твой корабль ждет тебя. Покинь Ястребиный остров – ты здесь нежеланный гость. А я посмотрю, многие ли из твоих воинов согласятся сопровождать тебя.

– Это не твое дело! Ты всего лишь глупая женщина, и тебе многого не дано понять.

Керек негромко кашлянул, и Рагнор осекся, поняв, что отклонился от темы. Помолчав несколько мгновений, он продолжил:

– Тебе лучше последовать за мной, Чесса. То, что я собираюсь сказать тебе, очень важно, и об этом надо говорить без посторонних ушей.

– Выкладывай, Рагнор, что у тебя там, – вмешался Рорик. – Чессе безразлично, что ты скажешь, так что говори при всех.

– Она не может выйти замуж за Вильгельма.

– Очень даже может, – спокойно возразил Клив. – И должна. Это решено. И запомни, Рагнор, ты все еще жив только потому, что ты – будущий король Данло. Но прими совет – не испытывай наше терпение.

Чесса посмотрела на Клива, и по ее взгляду он ясно понял, что она откажется выходить замуж за Вильгельма, и тогда.., о боги, что тогда делать ему? Он потеряет доверие Ролло, потеряет доверие Ситрика. И что станет с Чессой?

С законной гордостью викинга, который только что разграбил богатый монастырь, Рагнор изрек:

– Принцесса не может выйти замуж за Вильгельма, потому что я уже ложился с ней! Я был с нею много раз. Она больше не девственница. Может, она уже теперь носит моего сына, будущего правителя. Но он, конечно, будет править нескоро, только после того, как я процарствую много лет, Керек опустил голову, чтобы скрыть довольную улыбку. Рагнор хорошо сыграл свою роль. Керека всегда удивляло, что Рагнору порой удается предстать человеком, исполненным достоинства, разумным и красноречивым. Теперь он ждал, что сделает принцесса. Она смотрела на Рагнора, ошеломленно раскрыв рот и не произнося ни слова. Керек был готов к ее гневным крикам и возмущенным опровержениям. Он был готов лгать, подтверждая слова Рагнора. Эта ложь будет оправдана. У него нет иного пути.

Внезапно Чесса закрыла рот и с младенческим простодушием сказала:

– Ну и что с того, принц Рагнор? Что с того, что ты несколько раз взял меня силой? Ведь это только увеличило мою ненависть к тебе, жестокому и тупому хаму.

Рагнор стал похож на рыбу, вытащенную из воды. Челюсть его на мгновение отвисла. Он явно не знал, что ответить. Керек понял, что пора вмешаться.

– Принцесса, – торопливо сказал он, – то, что случилось, не навлекает на тебя позора. Однако ты должна понять, что теперь Вильгельм Нормандский не может взять тебя в жены. Человек, столь знатный и могущественный, как он, может жениться только на девственнице.

– Ах вот как, – медленно произнесла Чесса. – Но ведь Рагнор взял меня силой, против моей воли. Я не могла ему помешать. Неужели я не могу выйти замуж за Вильгельма только потому, что этот ничтожный червь Рагнор изнасиловал меня несколько раз?

Меррик вдруг спросил:

– А после последнего раза у тебя были месячные? Мирана и Ларен одновременно схватили Меррика за руки и встряхнули его.

– Замолчи, – прошипела Ларен. – Ты ставишь Чессу в неловкое положение. О таких вещах надо говорить без посторонних ушей.

– О, я отвечу на его вопрос, – сказала Чесса, надменно расправив плечи и не отрывая взгляда от Клива. – Нет, у меня не было месячных.

Клив бросился на Рагнора без единого слова предупреждения. Он поднял его, как тряпичную куклу, впечатал кулак в его зубы, потом в живот и отшвырнул его на добрых шесть футов.