итальянец. — По этому поводу хорошо ответил режиссёр Бен Стюарт. А сказал он, если мне не изменяет память, следующее. Что один из величайших примеров группового мышления — это клеймение того, что называется «теорией заговора». Сам этот термин производит яркое впечатление на обычного человека. Но вспомним хотя бы загадочную историю с убийством Кеннеди. Или не менее таинственную историю секретной американской военной базы «Зона 51», созданной для экспериментальных тестов в области воздухоплавания. В этом же списке американский город Розуэлл, в котором случилось одно из наиболее известных происшествий, рассматриваемых как обнаружение непознанных летающих объектов, или НЛО. Эти, и подобные им истории, возможно, звучат слишком фантастическими для обычных людей, так и малопонятными. Однако так было сделано специально. Со временем из-за неправильных интерпретаций и приукрашивания этих историй, факты в них либо добавлялись, либо изымались. Факты могут быть правдой или ложью, но в одном можно быть уверенным — если глобальную тайну нужно скрыть, но она начинает распространяться среди населения, лучшим прикрытием будет приукрасить или изменить историю, пока она не зазвучит нелепо. Средства массовой информации любыми способами заставляют людей чувствовать себя глупыми, даже если они внимательно прислушиваются к теориям. По этому поводу другой умный человек, ваш известный философ Сергей Кара-Мурза заметил, что «термин „теория заговора“» становится оценочным и во многих аудиториях он используется как безотказный способ заткнуть рот оппоненту.

— То есть, уважаемый Джанкомо, вы не боитесь навлечь на себя гнев критиков «теории заговоров»? — задал очередной вопрос гостю Иван Шорин.

— Я просто не обращаю на этих критиков внимания. Я убеждён, что вирусная атака была организована и направлена против Китая. И атака эта — военного порядка, это часть гибридной войны, о которой мы говорили не раз. А тот мир, те персоны и сообщества, что настроены против Китая, — не успокаиваются, не отступают от своих планов. Китай по-прежнему существует, он силён. Россия существует. Буквально на днях министр юстиции США заявил: Китай — это наш враг. А из этого следует, что мы вступаем в фазу высокой международной напряжённости. Совершенно очевидно, что такое сочетание финансового, экономико-социального, энергетического и нефтяного кризисов с коронавирусной пандемией может привести к внезапному резкому ухудшению ситуации, ухудшению отношений между Соединёнными Штатами Америки и Китаем, между США и Россией, и так далее — между другими странами тоже. Противоречия нарастают.

Поэтому ситуация такова, что я не просто обеспокоен, но вижу все признаки того, что мы идём к военно-эпидемиологической и финансовой войне. Значит, расклад сил будет резко меняться. Более того, прежние противоборствующие стороны довольно быстро поменяются местами, станет иным соотношение сил. И, по всей вероятности, мы увидим иную, новую геометрическую структуру противостояния в мире. Это не значит, что мы идём к многополярному, мультиполярному миру. Это значит, что мир движется к новому витку столкновений между державами.

— А как вы думаете, если бы в своё время Советский Союз не развалили, возможна ли была бы сегодняшняя ситуация? — задал неожиданный вопрос гостю Шорин, исходя из тех событий, участником которых он стал буквально вчера.

— Ни в коем случае! — практически без паузы ответил итальянец. — Более того, Советский Союз для того и разваливали, чтобы сегодняшняя ситуация стала возможна. Он мешал глобальным игрокам в их планах по построению однополярного мира. Но вот они построили этот мир — лучше ли нам стало жить после этого? Нет, мир стал ещё более опасен, непредсказуем. А вспомните, что говорил на весь мир президент США Рональд Рейган в марте 1983 года: «СССР — это империя зла». Но вот уже почти 30 лет нет Советского Союза, однако зло существует и наступает по всем фронтам. А почему? Да потому, что мировое зло было не здесь в Москве, в столице бывшего СССР, а в Вашингтоне. А Рейган поступил так, как и должен был поступить тот, кто громче всех кричит «Держи вора!» — сам вор это и кричит, отвлекая от себя внимание. К сожалению, тогда многие не поняли этого и участвовали в развале Советского Союза.

— Исходя из ваших слов, интересно было бы узнать, каким периодом вы датируете предпосылки к развалу Советского Союза? Многие ведут отчисление от марта 1985 года — с момента прихода к власти Михаила Горбачёва.

— Я считаю, что это началось чуть раньше, — после небольшой паузы ответил итальянец. — Мне кажется, это началось со смертью Брежнева. Именно тогда был сделан неправильный выбор.

— Что вы имеете в виду? — задавая этот вопрос, Шорин весь напрягся и даже слегка подался вперед.

Однако ответить итальянец так и не смог. В это мгновение в студии внезапно погас свет, а из соседних комнат раздалось массовое чертыхание людей, которые там находились, что означало — перебои с электричеством случились и там. Поскольку окон в студии не было, темнота там наступила кромешная. Но первым сориентировался оператор, который извлек свой смартфон и включил в нём фонарик. А следом за этим в студию вошел Андрей, который сообщил:

— Во всей студии вырубилось электричество, но Батыр сейчас всё наладит.

Речь шла о 25-летнем айтишнике-узбеке Батыре Хакимове, который несколько лет назад приехал в Москву из Ташкента. Сотрудники студии поначалу хотели переиначить его имя на русский манер — на Бориса, но Шорин это дело пресёк.

— Батыр — это же по-узбекски «богатырь», — отметил Иван. — А наш Батыр хоть и не могучего телосложения, зато по мозгам настоящий богатырь.

И это было верно, поскольку Батыр был настоящей палочкой-выручалочкой в их коллективе. Он прекрасно разбирался не только в компьютерах, но также легко мог починить неполадку в любом техническом средстве, начиная от кофемолки и заканчивая автомобилем. А уж проблемы с электричеством он решал на раз плюнуть.

— Хорошо, мы подождём, — ответил Шорин и перевел взгляд на итальянца: — Джанкомо, вы не слишком торопитесь?

— Вообще-то у меня в запасе только полчаса, — объявил гость и постучал по своим наручным часам.

Между тем спустя пять минут в студию заглянул Батыр, который обескуражено сообщил:

— Я проверил пробки — там всё нормально.

— Тогда что могло произойти? — не скрывая своего удивления, спросил Шорин.

— Ума не приложу, — развёл руками айтишник.

Сегодня впервые он не смог решить, казалось бы, элементарную техническую проблему, чего с ним здесь ещё ни разу не случалось.

— А у наших соседей наверху свет есть? — задал новый вопрос Шорин.

— Андрей как раз туда ушёл.

В это время хлопнула входная дверь — это вернулся гонец сверху. Вскоре он появился в студии, и вид его был не менее обескураженным, чем у айтишника.

— Наверху всё нормально — там свет есть.