О, придумал! Я знаю, что вам понравится: давайте я угощу вас обедом и напишу идеальную статью о вашей целительнице. Поверьте, никто лучше меня с этим не справится. Между прочим, моя статья о ней в «Городской правде» вызвала живейший отклик читателей. Весь Кловерфилд заговорит о вас, я обеспечу вам отличную рекламу в обеих газетах. И тогда большинство обывателей начнут вам полностью доверять: ведь не могут же врать две конкурирующие газеты одновременно?

Беата остановилась.

Идея была неплохой. Все-таки пресса была мощным орудием пропаганды, и ее следовало использовать на пользу делу. Но как же не хотелось иметь дело с этим паршивцем!

— Идет. Пиши статью об Адалинде, но знай: ее муж — влиятельный сотрудник министерства. Если ты ее обидишь, карьера журналиста тебе не светит не только в Кловерфилде, но и вообще нигде, — холодно ответила Беата.

— Везде один блат и связи. Кто бы сомневался, — фыркнул Тимоти, возвращаясь вместе с ней к столу, — ну, а я пробиваюсь исключительно собственным умом и талантом. К слову, я нашел интересную информацию в деле Похитителя принцесс. Хотите, поделюсь с вами?

— Не хочу. Займемся статьей и разойдемся. Никаких больше совместных расследований.

Тимоти приподнял брови.

— А если я вам скажу, что преступник совершил ошибку, и три неподходящие жертвы его выдали?

Беата нахмурилась.

— Неподходящие? А подходящие по-твоему какие?

— Все остальные. С ними у него не было связи, а с этими тремя — есть, — Тимоти хитро улыбнулся. — Если вы изучали список жертв, то могли заметить, что большинство из них настоящие принцессы: юные, красивые, благополучные девушки от пятнадцати до двадцати двух лет. Поэтому я прозвал преступника Похитителем принцесс. У него есть вкус, и жертв он явно выбирает весьма придирчиво. И тут вдруг троица каких-то старух: тридцатилетняя продавщица, тупая как пробка, мамаша двоих детей, которой под сорок, и, вишенка на этом отвратительном торте, старая воровка, которой пятьдесят, но на фото выглядит она на все восемьдесят. Кто вообще на них мог польститься? Разве что какой-то убогий пьяный зверь, но такие оставляют кучу следов, и их ловят через пару дней после преступления.

Беата поморщилась. Тимоти то ли издевался, мстя за посыл к мамочке, то ли искренне считал тридцатилетних женщин старухами. Беата в этом возрасте каталась по миру и выбирала себе любовников, отбиваясь от предложений о браке и детях. Недостатка в мужчинах она не ощущала и сейчас. А этот паршивец опять намекал на ее возраст!

Или не намекал, а она сама начала зацикливаться на этом?

— Почему бы тебе не сообщить о своих догадках детективу Лидделл, а не мне?

— Исключено. Я не буду работать с этой женщиной, — отрезал Тимоти, — а вот мы с вами разумные, интеллигентные люди и добьемся каждый своей цели: мне — великолепный материал для сенсации и слава, вам — награда от мэра Кловерфилда. Полиция тут — лишнее звено.

Беата хмыкнула.

— Ты, кажется, забыл зачем мы здесь. Мы обсуждаем статью об Адалинде.

— А когда она «выстрелит», и в ваш культ случится приток верующих, вы признаете, что зря на меня дулись, — Тимоти улыбнулся, — и пойдем ловить преступника. Договорились?

— Договорились, — фыркнула Беата.

Избежать этого было легко: она сомневалась, что всего одна статья Тимоти даст подобный эффект. Но все вышло именно так. В Морланд и Хисшир потянулись жители Кловерфилда, а к самой Беате обратилась первая пара, просящая провести ритуал для зачатия им ребенка. Они готовы были заплатить большие деньги, но Беата объяснила, что благословение вересковой богини дарится, а не продается:

— Все, что вам нужно — это верить в Калунну и не поклоняться другим богам. Оставляйте ей подношения и никогда не забывайте, кто дал вам ваше дитя.

— И все?

— Нет. Будет одно важное условие, — Беата постаралась сформулировать его максимально мягко и невинно, — благословение богини иногда дарует ребенку ведьмовские способности. Так случилось со мной. Если у вас родится девочка и станет ведьмой, то через тринадцать-пятнадцать лет вы отправите ее обучаться колдовству ко мне. Бесплатно, разумеется.

— А если мальчик или обычная девочка, а не ведьма? — требовательно спросил будущий отец.

Беата улыбнулась.

Шансов на это не было никаких. Ни мальчиков, ни обычных детей родиться не могло. Только прошлые и будущие жрицы Калунны, заслужившие перерождение своей верностью и вечным служением вересковой богине. Тринадцать погибших ведьм готовились принять награду за это и вернуться в мир живых.

У самой Калунны их было примерно тридцать тысяч.

Работа предстояла долгая.

— Тогда меня это не будет касаться. Моя задача — исполнять волю Калунны и заботиться о юных ведьмах, рожденных с ее благословением. Но я, конечно, буду поддерживать с вами связь вплоть до родов. Если после возникнут проблемы, свяжитесь со мной, я помогу, чем смогу.

— В газетах пишут, что у вас есть потрясающая целительница, помогающая членам культа. Можно, она позаботится обо мне во время беременности? — робко спросила будущая мать. — Поколдует, чтобы я точно сохранила этого ребенка?

Беата уже собиралась отказать, но остановилась. Ладно одна, но когда таких пар будет тринадцать, ей не помешает чья-то помощь с ними. После зачатия беременность уже не прервать: за этим будет следить лично Калунна, но поработать с родителями будущих жриц стоило уже сейчас, чтобы потом они не попытались мешать дочерям обучаться у Беаты.

— Хорошо. Она будет за вами приглядывать. Готовьтесь к ритуалу.

Адалинда, к удивлению Беаты, охотно согласилась помочь. Все, что было связано с детьми, вызывало у нее живейший отклик в сердце. Ритуал плодородия пришлось проводить на вересковых пустошах, вновь согретых магией Калуны. Будущих родителей это поразило, а сама Беата с досадой подумала, что им нужен храм для подобных церемоний в холодное время года. Она благословила пару, помолилась Калунне и поспешила убраться с пустошей, пока цветущий вереск, окутавший их и толкавший в объятия друг друга, не заморочил и ее.

Калунна была очень довольна.

— Готово. Моя драгоценная жрица через девять месяцев увидит этот мир. Она вырастет талантливой, сильной и красивой. А этим людям я подарю мое благословение на пятнадцать лет. Они заслужили его.

— Отличная новость. Осталось провести двенадцать ритуалов.

— Через пятнадцать лет ты будешь окружена собственным ковеном с верными ведьмами. Ты выучишь их, как пожелаешь и раскроешь все их таланты.

Беата вздрогнула. Больше десятка глупых девчонок в пубертате! И не тихих сирот, как ее ученицы, а домашних, сытых, балованных! А ей будет пятьдесят семь, самый возраст чтобы стать старой грымзой, ненавидящей юных девушек. Она в этом возрасте собиралась завести молодого любовника и купить себе домик у моря, а