Да, он давно обещал ей… и то, и другое!

— Есть предложения? — тут же с интересом уточнил парень.

Город блондиночка знала великолепно, что даже удивительно, учитывая сколько времени у нее отнимала работа сначала на этажах, а затем и на отдельно взятого Волконского.

— В центре открыли новую кофейню, — ровно откликнулась девушка. — Обещает быть модным местом.

Павел едва заметно поморщился. Модное значит людное. А шума не хотелось.

— Однако пока народу совсем не много, — закончила мысль секретарь.

Предпочтения Волконского она знала едва ли не лучше его самого.

— Годится, — решил тот.

Почему бы и нет? Раз день свободен, то не все ли равно чем именно заняться?

* * *

— Шлюха!

Злой и разочарованный голос грянул громом посреди светлой центральной улицы.

«И как до этого дошло?» — равнодушно прикинул парень, куда больше сосредоточенный на мысли как именно он будет убивать наглеца.

Они же всего-то и выбрались в центр города. Ну что могло пойти не так? «Не так» не пришло. Оно подъехало. На довольно дорогой машине.

— Эй, Катюшка! — крикнул голос из кондиционированного салона.

Водиле нелегко пришлось. Ведь приходилось перекрикивать рвущиеся из колонок басы. А вот сделать потише, прежде чем начать диалог, ему, религия не позволяла. Или пузо. Вполне возможно, ему и впрямь было тяжело согнуться, чтобы достать до музыкальной системы на соседней консоли.

Павел, поняв, что обращаются к его спутнице, которая даже позволила себе пройтись с господином под ручку, вежливо остановился. Вдруг да его секретарь захочет пообщаться со старыми знакомыми? В конце концов, она сейчас не при исполнении. Ее выходной отсчитывался с самого утра. Так что, формально…

Секретарь что-то негромко буркнула себе под нос, на миг чуть сильнее сжав сильными пальчикам плечо Павла.

Волконский не расслышал, что именно девушка имела ввиду. Однако отчего-то догадался, что видеть своих «знакомых» Катерина не хочет.

— Твои друзья? — равнодушно поинтересовался он.

Их было ровно четверо. По количеству мест в автомобиле той марки, чьи владельцы не утруждают себя использованием поворотников.

— Я не… — начала было та.

Закончить только не успела. Ее прервал визг не слишком отрегулированных тормозов. Мажоры, чуть наддав вперед, пригородили парочке путь… Ну и половину пешеходного тротуара для всех остальных.

— Что «не»? — поинтересовался с любопытством Павел.

— Не хочу, — определилась в своем выборе блондиночка.

— Кать, ну че ты, блин, как не родная-то, а⁈ Лет пять же не виделись!..

Грузный парнишка, на несколько лет старше Волконского, дружелюбно раскинул руки в стороны, словно и впрямь намереваясь обнять девушку. Сама Катерина к обнимашкам явно не стремилась.

— Уважаемый, мы спешим, — коротко сообщил клановец, намереваясь обойти неожиданное представшие.

— И что? — поинтересовался толстый и не слишком опрятный юноша.

Одет он был в черные брюки и белую рубашку. Однако весь ансамбль выглядел просто ужасно. Хотя бы потому, что подобные вещи нужно хотя бы иногда гладить. Да и… кажется, стирать тоже. Впрочем, возможно, когда-то его вид был вполне приличен. Дей пять назад. Вполне возможно, что вс это время он где-то пил.

— Фима, уйди, — с непередаваемым миксом эмоций в голосе попросил блондиночка.

Такой Катерину Павел не видел практически никогда. Его секретарь всегда держала себя в руках и лишних эмоций себе не позволяла. Исключая спальню, конечно. В ней девушка отжигала еще и как. И отнюдь не с каменным лицом имени Кирпича Глиновича.

— Мы спешим.

Массивный (в основном в области «спасательного круга») мужчина бросил красноречивый взгляд на собственное запястье, где болталось нечто механическое из серии «дорохо-бохато».

— А я вот никуда не тороплюсь! — довольно сообщил он… трем своим дружкам, решившимся таки выбраться из кондиционированной прохлады салона под лучи солнца.

Те поддержали своего «атамана» согласными кивками и отвратительным «гыгыканьем». Павел же начал делать ставки. Мысленно.

Волконский покосился на Катерину. Та выглядела чуть… смущенной. Мол, рада была бы пообщаться с вами, парни, да вот только не одна я.

А «пообщаться» она была бы действительно рада. Правда, стеснялась об этом сказать Волконскому. Но тот и сам все прекрасно понял.

— Я не тороплюсь, — заверил клановец. — Ни в чем себе не отказывай.

Секретарь грациозно кивнула, чем заслужила еще одну волну «одобрения» со стороны странных и… довольно невежливых ребят.

— Это мои одноклассники, — кивнула блондиночка.

— Тем более, — хмыкнул клановец. — Столько лет не виделись! Удели парням пару минут своего внимания.

— Во-во, Белая, — хмыкнул владелец машины. — Прав твой лошок! Чего как не родная-то?..

— Ни в чем себе не отказывай, — кивнул Павел, подтверждая свои собственные слова.

Волконский, на миг задумавшись, махнул рукой. Мол, совсем.

Катерина воодушевилась.

— У нас с тобой еще с девятого класса разговор незаконченным остался, — как-то совсем уж похабно улыбнулся одноклассник, и тут же обратился к Павлу. — Погуляй, мальчик! Не видишь, взрослые общаются.

«Бэк-вокал» поддержал своего лидера нестройными смешками.

— Не могу, — вроде как с сожалением протянул клановец.

— Это почему, мелкий? — хмыкнул Фима, глядя снизу вверх на возвышавшегося на ним на полторы головы Павла.

— Так держит она меня, — пожал плечами он, и тут же добавил. — Эй, тебе отпускать-то кто разрешил?

Решить дело миром Павел даже не пытался. Бес-по-лез но. Его неплохо учили разбираться в людях. Этот… одноклассник уже решил самоутвердиться в глазах блондиночки за счет клановца. Есть такая удивительная порода людей. Все им кажется, что «раздавить» нынешнего молодого человека объекта своего обожания, прямой путь к его завоеванию. Бред, конечно. Но миф, отчего-то, был очень живучим среди… определенного контингента.

— Ну, так я и расцепить могу, — с угрозой в голосе начал одноклассник блондиночки. — А то и вовсе…

Клановец дослушивать не стал. Ему было не интересно.

— Слово даме… — хмыкнул парень.

— Фима, — вздохнула Катерина. — Между нами никогда ничего не было, нет и не будет…

Девушка на секунду задумалась, но все-таки сдерживать себя в желании закончить речь не стала.

— … Потому что ты баран тупой.

— Че? — не сразу понял оскорбленный в лучших чувствах одноклассник.

Павел прикрыл глаза. Отчего-то он почувствовал, как сгорели «предохранители» в голове девушки, на некоторое время оставив чувства без контроля.

Катерина оторвалась. Ее короткое, но экспрессивное «выступление» можно было смело отправлять в музей мер и весов с табличкой