– Ну, в этих местах могут оказаться патрули тауренов, и…

– Ой! А я никогда не видела таурена. Пойдем, отыщем хоть одного!

– Нет. Понимаешь, они опасны.

– Почему? Талисс говорил о тауренах много хорошего.

– На самом деле, все таурены, которых я встречал, были очень хорошими, но…

– Так почему же тогда?

Арам пришел в замешательство. Как вышло, что он начал оспаривать свои же прежние аргументы? В глубине души ему все еще очень хотелось отправиться к Зловещим Тотемам и убедить их, что все эти войны и осады совсем ни к чему. Но теперь главным было другое: он чувствовал, что не может подвергать риску Тариндреллу. «Я должен оберегать ее!» Поэтому вместо ответа он (в отчаянии) окликнул Макасу. Все это время Дрелла очаровательно улыбалась ему, однако Арам всерьез жалел, что не может запихать ее обратно в желудь и не выпускать до самого Прибамбасска.

Вскоре к ним присоединились Макаса, Клок и Мурчаль, и все вместе двинулись дальше.

Пока дриада отвлеклась на попытки оттереть с желтой шкуры Клока черные пятна (отчего Клок яростно дрыгал левой задней ногой на каждом шагу), Арам поравнялся с Макасой и тревожно зашептал:

– Она думает, будто понимает все на свете, но на самом деле не соображает ничего!

Этим открытием мальчик был потрясен до глубины души. Свалившаяся на него ноша показалась значительно труднее, обременительнее и опаснее сбережения от врага компасов, осколков кристаллов и желудей величиной с кулак.

Макаса взглянула на него сверху вниз и только хмыкнула.

– Нам нужно поскорее в Прибамбасск, к этой друиду-хранительнице! – шепотом продолжал он.

– О, не спорю.

– Я хочу сказать: вот почему Талисс так просил быть осторожнее. Он отдавал нам вовсе не желудь. Он доверил нам живое, разумное существо!

– Да. Я знаю. Мы с тобой оба все видели своими глазами.

– Тогда чему ты улыбаешься?!

– Ты нашел младенца, – сказала Макаса. – И теперь должен отнести младенца к мамочке. Ответственность немалая, так?

– Уж это точно!

– К тому же, она, конечно, достойна заботы, но в то же время тебе очень не нравится быть за нее в ответе, верно?

– Именно!

– Добро пожаловать в мою шкуру.

Обойдя Новый Таланаар стороной, отряд (к бесконечному недовольству Макасы, она уже не могла воспринимать их компанию иначе) остановился на ночлег у лесной опушки. За деревьями в свете лун Азерота мерцала водная гладь Тысячи Игл. Все, кроме Тариндреллы, поужинали остатками жареной медвежатины. Дриада же спросила каждого по очереди, нет ли у них семян. Семян ни у кого не оказалось. Тогда она отыскала чахлый ягодный кустик и протянула к нему ладони. Кустик на глазах у всех начал расти, и вскоре на нем появилось несколько ягод. Однако это отняло у Дреллы все силы.

– Когда я была желудем, получалось гораздо легче, – призналась она.

– Может, оттого, что Талисс помогал? – предположил Арам.

Дриада только пожала плечами.

Арам держал на коленях блокнот, который минуту назад пополнился портретом Дреллы. Сейчас мальчик как никогда жалел, что при нем только угольный карандаш, и он не может запечатлеть ее на бумаге во всем ее многоцветье. Но, как частенько говаривал Робб, уж как есть, так есть. Полистав блокнот, Арам нашел портрет Талисса – в обличье калдорая и оленя – и показал рисунок Дрелле.

– Кто это? – спросила она.

– Талисс, – несколько удивленно ответил Арам, поскольку сам же дополнил портрет вполне разборчивой подписью. – Они оба – Талисс.

– О, значит, вот как он выглядел. Он был так прекрасен, правда? Особенно в облике зверя.

– А ты не умеешь читать, верно?

– Раньше у меня никогда не было глаз, – радостно ответила она. – Ты научишь меня читать? Я очень люблю учиться новому.

Арам кивнул, хоть и не слишком понимал, как взяться за такое дело.

– Клок тоже не умеет читать, – сказал Клок. – Арам научит Клока, и Клок выучится.

– Нк Мурчаль фллм, – сказал и мурлок. – Мурчаль мрггглл.

– Скоро ты откроешь целую школу, – заметила Макаса.

– Может, ты сама хочешь учить их? – спросил Арам, прекрасно зная, каков будет ответ.

– Нет.

Арам окинул взглядом остальных троих.

– Дайте мне немного подумать, как вас учить, а потом и приступим.

На том и порешили. Дрелла съела свои несколько ягод. Макаса, как всегда, вызвалась стоять в карауле первой.

Арам с легкостью уснул, и ему, как часто бывало в последние дни, снова приснился Свет.

– Арам, Арам, не позволяй предателю остановить себя! – воззвал к нему Голос Света. – Ты должен отыскать путь дальше – обойти, миновать его…

– Предателя? – переспросил Арам. – Кто же этот предатель?

– Я не предатель, – провозгласил Малус, чей черный силуэт возвышался между Арамом и ярким-ярким Светом. – В этом Свете живет только смерть!

Арам задумался.

– Но, если он – предатель, значит… значит… – И тут его озарило. – Значит, когда-то Малус был на твоей стороне! – воскликнул он.

– Да, – подтвердил Свет.

– Когда ты молод, легко быть дураком, мальчик, – прорычал Малус.

– Мальчик, проснись, – негромко прорычал кто-то над ухом.

Проснувшись, Арам вскинулся, вздрогнул – и тут же замер. К его горлу был приставлен кинжал.

– Медленнее, мальчик, – прорычал голос за спиной.

Арам медленно сел и огляделся по сторонам. Было еще темно, но света Бледной Госпожи вполне хватало, чтобы увидеть, что творится вокруг. Их импровизированный лагерь был захвачен полудюжиной ночных эльфов. Арам оглянулся через плечо. Еще один калдорай стоял на коленях за его спиной, приставив ему к горлу длинный изогнутый клинок. Еще двое таким же образом удерживали на месте Клока и Мурчаля. Что до Макасы, ей удалось сохранить относительную свободу, и острие ее сабли было нацелено на ночную эльфийку с короткими сине-зелеными волосами, невероятно длинными острыми ушами и кривым ятаганом, направленным в сторону Флинтвилл.

Арам еще раз огляделся в поисках Дреллы.

– Не двигаться, мальчик, – прорычал ночной эльф за спиной, чуть сильнее прижав острие клинка к его горлу.

– Не тронь его, – мрачно, с явной угрозой в голосе сказала Макаса.

– Брось оружие, и мы подумаем над этим, – возразила женщина-калдорай.

– Нет, – ответила Макаса Флинтвилл.

Калдорай с откровенной досадой вздохнула.