— Мне не нравится ваш тон, молодой человек! — нахмурился преподаватель.

Но я не собирался пускать это на самотёк, поскольку своей вины совершенно не чувствовал.

— Так, давайте я упокою этого мертвеца, да и вообще всех ваших мертвецов в леднике, — сделал я рациональное предложение. — А вы тогда мой выговор уберёте.

— Нет уж. Выговор останется с вами, — резко ответил ректор. — А мертвецов вы упокоете, чтобы не получить второй!

— Я совершенно не согласен, — ещё раз возразил я. — И отказываюсь упокаивать мертвеца, пока здесь не воцарится некромантская справедливость.

— Да! Именно! — не удержался и вскрикнул Пук.

— Аггррр, — разозлился ректор, и его щёки побагровели.

Да, не каждый студент имеет наглость ставить ему условия. А меня искренне раздражала подобная несправедливость.

— Ладно, — процедил ректор, — но в таком случае вам придётся упокоить не только мертвецов, но и утихомирить студентов.

— А с ними-то что? — искренне удивился я, поскольку моя магия на живых не распространялась.

— А пройдёмте со мной, увидите, — поднимаясь из-за стола, махнул мне ректор.

Я кивнул и направился следом за ним, прямиком на факультет некромантии. Нам выделили отдельную башню, чтобы мы не пугали остальных студентов своими шалостями. Хотя на втором курсе было всего десять человек, да и на остальных не больше.

Так что, судя по всему, выходило, что у некромантов в этой школе ВИП-условия обучения. Ну, разве что я стал исключением. Впрочем, это для меня не является особым препятствием.

Ректор открыл дверь в большую аудиторию, где парты располагались чем-то вроде мини-амфитеатра, и по кругу. А я не удержался и прыснул со смеху от увиденного.

Кажется, что здесь собрались все курсы. Минимум сорок танцующих человек насчитал Пук, пока я смеялся, схватившись за живот.

Одному ректору было не до смеха. Он хмуро косился на меня и слегка даже побагровел от возмущения.

В общем, в центре аудитории плясал чечётку мой воскрешённый мертвец, а вокруг него водили хороводы студенты.

— Акакий, может, вы перестанете смеяться и объясните данный феномен? — не выдержал ректор.

— Вам интересно, почему вы один тут такой хмурый? — ответил я.

— Не паясничайте, — строго ответил он, понимая, что заклинание веселья распространяется только на некромантов.

— Так, от этого суть дела не меняется, — кашлянул я и перестал смеяться.

Приняв максимально серьёзное выражение лица, я начал анализировать ситуацию. Мне и самому было интересно.

— И долго они так танцуют? — спросил я.

— С самого утра. Я объявил конкурс на упокоение этого мертвеца, но никто так и не смог ничего сделать, — разочарованно вздохнул ректор.

— Мы сила, — буркнул Пук и высунул голову из моего кармана.

— Акакий, сколько вам можно повторять, чтобы вы не приносили в университет питомцев? — сделал мне замечание ректор, с явной неохотой.

Надоело ему спорить со мной.

— Так это умертвие, — ответил я. — Таковые питомцами не считаются.

— Вот-вот, — поддержал скунс. — Полностью солидарен с шефом.

— В общем, разбирайтесь, — махнул рукой ректор и, покосившись на Пука, удалился.

Смех учеников заглушил удаляющиеся по коридору шаги.

— Что будем делать, шеф? — озадачился Пук.

— Как что? Упокаивать, — задумался я. — Вот же камбала кручёная, надо было у ректора уточнить, насколько важно сохранить ученический образец.

— Да пофиг, — махнул лапкой Пук. — Ты ему, если что свеженьких с кладбища подгонишь.

— И то верно, — согласился я, и подвёл итог своего анализа. — Хм, похоже, что умертвие выделяет определённые феромоны веселья. Так, на него наложились постоянные воскрешения, да ещё и запас маны от меня повлиял.

— И что делать будем? Ток, если решишь его испепелять, лапти его мне оставь, — скунс и тут решил извлечь выгоду.

— Обувь мертвеца курить будешь? Совсем ошалел?

— Дык я тоже мёртвый, — ответил Пук и начал грызть верхушку моего кармана.

У скунса ломка достигла пика. От бересты эффект походу не хуже, чем от табака.

— Придётся испепелять, — принял я решение.

— А… — начал было Пук.

— Да помню я, помню!

С губ сперва сорвалось заклинание упокоения. Мертвец тут же прекратил плясать и упал на пол. Однако студенты продолжали водить хоровод вокруг трупа.

— А теперь и испепеление, — сказал я и щёлкнул пальцами.

В тот же миг мертвец рассыпался в прах, и от него остались одни лапти.

— Ура! — воскликнул Пук и со всех лап ринулся к желанной бересте.

Да и студенты остановились, растерянно переглядываясь друг с другом.

Фух, значит, выговора мне не будет. Вот и славненько.

Как только я оказался в поместье, все засобирались на «полигон», который обустроил Петрович на спорном кладбище. Я пообещал дать ему опохмелиться, на что он за пару часов выстрогал с десяток деревянных лавок, огородил периметр «полигона» деревянным забором, а в перерывах успел нахр*начить ещё пять стульчаков.

А всё началось с того, что Владик предложил испытать своего боевого паука. А я в ответ предложил сделать это на кладбище, которое не жалко.

В зрителях оказался я вместе с недавно приехавшей Лизой, Вовка с Петькой, а Петрович был местным секьюрити и пропускал только тех призраков, кто обещал ему налить после «представления». В общем всех он пропустил, что уж говорить.

Анфисы не было, так как она отправилась на очередное свидание с Егоркой.

Пока Владик выводил своего монстра, призраки начали делать ставки. Не все, смотря на небольшого паука, могли себе представить, как он уделает мертвяков. Которые сейчас вылезали из своих могил и буравили злобными взглядами приближающегося к ним бойца и его наставника.

— Итак, сейчас будет выступать мой питомец, — закричал на всё кладбище Владик, и мертвяки утробно зарычали в ответ. — Его зовут Паучелло, и он страшен в гневе!

Мы с Лизой прыснули со смеху.

— Паучелло! — заливаясь со смеху, выдавила Лиза.

— Достаточно назвать это прозвище, чтобы все враги со смеху сдохли, — вытирая слёзы, ответил я.

Но потом я взял свои слова обратно.

Паучелло действительно был монстром.

Молниеносно перемещаясь по «арене боевых действий», он плевался в умертвия, которые накинулись на него со всех сторон, и какое-то время никто не мог к нему подойти. Слюна боевого паука, попадая на мертвяка, очень быстро его растворяла, оставляя зелёное пятно.

Но