Развернулись бои за город-крепость. Финны в панике. Надо принять одно из двух решений: либо согласие на переговоры в Москве, либо просить о помощи у западных держав. Ведь еще 5 марта Англия и Франция поставили твердый срок финскому правительству для обращения финнов к западным державам за вооруженной помощью. Срок истекает. Первое решение обеспечивает финнам мир. Второе — затянет войну. В такой обстановке 8 марта началась встреча советской правительственной делегации во главе с Молотовым с финляндской делегацией во главе с премьер-министром Р. Рюти.

Политическое руководство Финляндии запросило мнение главнокомандующего войсками Маннергейма. 9 марта маршал, посовещавшись с генералами, дал совет подписать мир, так как усталая армия могла бы удержать фронт против превосходящих сил советских войск не больше недели. 10 марта переговоры продолжились. На Советско-финляндский фронт Мерецкову позвонил Сталин и поставил задачу взять Выборг в течение двух-трех дней. В телефонном разговоре он сказал: «Линия Маннергейма осталась позади; Ленинград далеко, ему теперь не угрожают; много мы от финнов не хотим, но для заключения мирного договора необходимо, чтобы противник убедился, что дорога на Хельсинки открыта, поэтому падение Выборга явится для финнов последним тревожным сигналом, а затяжка войны позволит французам и шведам прислать подкрепления, и вместо войны с одним государством мы ввяжемся в войну с коалицией».

И 12 марта в 23 часа начался штурм города, а днем в Москве правительственные делегации сели за стол переговоров, где состоялось утверждение условий мирного договора. 13 марта судьба Выборга была решена. В ночь с 12 на 13 марта мирный договор был подписан в Москве. Новая граница устанавливалась по линии севернее Выборга — Сортавалы, что соответствовало приблизительно так называемой границе Петра Великого, закрепленной Ништадтским миром со Швецией в 1721 году после Северной войны. Итак, война закончилась.

По окончании войны с Финляндией в Москве 26–28 марта 1940 года состоялся пленум ЦК ВКП(б), который рассмотрел итоги войны и состояние советских вооруженных сил. Был заслушан доклад наркома обороны Маршала Советского Союза К.Е. Ворошилова «Уроки войны с Финляндией». Материалы к докладу разрабатывались начальником Генштаба Б.М. Шапошниковым и его заместителем Н.Ф. Ватутиным, а также начальником артиллерии Красной Армии Н.Н. Вороновым, который писал, что предположения руководства Советского Союза о скоротечности советско-финляндской войны, основанные на «вредных белорусско-украинских настроениях легкой победы», не оправдались. Проект доклада еще до пленума был передан Ворошиловым И.В. Сталину. Сталин сделал многочисленные замечания по докладу, вписал в него специальный раздел, отдельные цитаты, фразы, уточняющие слова. С учетом замечаний Сталина Ворошилов и его помощники доработали доклад, окончательный текст которого и был заслушан на пленуме 28 марта 1940 года.

Во вступительной части доклада Ворошилов подверг критике как свою деятельность в качестве наркома обороны, так и деятельность Генштаба и командования Ленинградского военного округа. Особое место нарком отвел военной разведке, отметив, что она располагала скудными данными о противнике и это не позволило использовать их в должной степени.

Одним из самых больших недостатков в подготовке войны, отметил нарком, явился просчет в определении начального боевого и численного состава войск для решения самостоятельной стратегической задачи. Это очень скоро отрицательно сказалось на действиях войск.

В докладе особо подчеркивалась плохая боевая выучка пехоты, хотя критике подверглись и действия артиллерии, и танковых войск, и ВВС. Отмечена также слабая боевая подготовка личного состава — от рядового бойца вплоть до высших командиров.

Указывалось также на низкий уровень слаженности в работе штабов. В первую очередь это относилось к органам управления, сформированным в ходе войны. Подчас войска- вступали в бой недостаточно подготовленными. На деятельности командиров отрицательно сказывалось и «штабное дерганье». По этому вопросу Воронов в предварительном докладе «О войне с Финляндией» писал: «Стоило только завязаться бою, как уже Генштаб, а за ним фронтовой штаб и ниже начинали дергать ротного командира вопросами: «На сколько метров продвинулся, сколько финны оставили убитых, сколько захвачено «ДОТ» и «ДЗОТ», — так воевать на войне нельзя, так можно на войне трепать нервы и заставлять ведущего бой командира оглядываться назад и возбуждать его против своих же штабов».

В заключительной части доклада Ворошилов сделал ряд предложений, которые необходимо было провести в жизнь. В первую очередь это касалось кадровой политики в Красной Армии. Кроме того, как отмечал Воронов, «в армии создалась такая обстановка, что командир как-то не чувствует себя уверенным в своих действиях, любой подчиненный в любой момент может поднять шум по проводимому им мероприятию по партийной или комсомольской линии, пойти пожаловаться политруку или военному комиссару, и командир никогда не может быть гарантирован, что немедленно не начнется разбор дела… Много «ловкачей» пользуются этими обходными путями, много говорят и выступают, состоят в активе, а на деле нуль. Эти болтуны особенно выявились на войне своей непригодностью к боевой работе… Каленым железом нужно выжигать карьеризм, подсиживанье, систематическую игру на нервах подчиненных командиров».

Ворошилов нарисовал очень мрачную картину состояния армии и сделал вывод, что во всем этом деле его имеется, Ворошилова, вина, и он просит Центральный Комитет партии освободить его от должности наркома, так как находится уже почти 15 лет на этой работе и что у всякого может притупиться взгляд на состояние дел, недостатки могут казаться обычным явлением.

После выступления Ворошилова взял слово Мехлис и начал поносить наркома обороны, убеждая присутствующих членов Политбюро, что Ворошилов так просто не может уйти со своего поста, его надо строжайше наказать.

Тогда из-за стола президиума вышел Сталин, прошел на трибуну, оттолкнул с нее Мехлиса и сказал:

«Товарищи! Вот тут Мехлис произнес истерическую речь. Я первый раз в жизни встречаю такого наркома, чтобы с такой откровенностью и остротой раскритиковал свою деятельность. Но, с другой стороны, если Мехлис считает это неудовлетворительным, то я вам могу начать рассказывать о Мехлисе, что он собой представляет, и тогда от него мокрого места не останется». И сошел с трибуны.

Но мало кому известно о постановлении Политбюро ЦК ВКП(б) №356 от 1 апреля 1942 г., продиктованном лично Сталиным 1 апреля 1942 г., в котором Ворошилов предстает крайне бездарным военным руководителем. Убедившись в полной несостоятельности Маршала Советского Союза, И.В. Сталин продиктовал следующий документ: «Членам и кандидатам в члены ЦК ВКП(б) и членам комиссии партийного контроля сообщается следующее постановление Политбюро ЦК о работе товарища Ворошилова, принятое 1 апреля 1942 года.

Строго секретно.

1. Война с Финляндией в 1939–1940 гг. вскрыла большое неблагополучие и отсталость в руководстве НКО. В ходе этой войны выяснилась неподготовленность НКО к обеспечению успешного развития военных операций.