«Они имеют отношение к электричеству» — вот и все объяснение. Устройства (что примечательно, их было семь) представляли собой коробки, заполненные металлическими проводами, которые соединялись с другими, меньшими по объему, коробками и трубками. Большую часть времени Махаллан возилась с этими крохотными контейнерами, наполняя их тщательно перемешанными пастами и порошками, от которых воняло маслами и металлом. Время от времени она заставляла Мартора или Хайдена крутить педали стационарного байка, прикрепленного к большой металлической банке, соединенной проводами с одной из коробочек, а потом с любопытством заглядывала внутрь нового устройства и тыкала в провода металлическими штырьками. Наблюдать за всем этим было иногда весело, а иногда скучно. И тогда они коротали время за разговорами.

Хайдена интересовал тот странный внешний мир, откуда прибыла Махаллан, но ему лишь иногда удавалось вставить словечко в изливающуюся безостановочным потоком болтовню Мартора. Юнга был полностью во власти чар оружейника.

Когда же ему удавалось спросить ее о прошлом, Махаллан отвечала уклончиво. Но на третью ночь, когда они висели над одной из ее странных коробочек, наблюдая за выходящим из нее и расползающимся клубом дыма, она со вздохом пробормотала:

— Для меня это — самое замечательное.

— Что, леди? — Мартор отвернулся за кожаной шторой, потом ловко собрал в нее дым и, отведя к иллюминатору, вытряхнул его наружу.

Она подождала, а когда он возвратился, открыла крышку коробочки и сказала:

— Для меня замечательно то, что мы можем сидеть здесь и создавать веши, действие которых определяем сами. Как этот корабль. — Она похлопала по стене. — Для их создания требуются знания. — Последнее слово Махаллан произнесла с особенным выражением, словно смакуя.

— А разве там, откуда вы приехали, знаниями не пользуются? — Хайден задал вопрос шутливо, но она, к его удивлению, покачала головой.

— Нет, не пользуются. По крайней мере знаниями о физическом мире. Системы Искусственной Природы избавляют нас от необходимости знать что-либо. — Заметив его недоумение, Махаллан состроила гримасу. — Понимаю, это трудно объяснить. Именно поэтому я и не распространялась о том, откуда прибыла. Видите ли, в мирах за пределами Вирги люди лишены необходимости делать вещи для себя. Их создает для нас Искусственная Природа. Там нет даже двух одинаковых устройств или машин; каждая развивается в своем собственном виртуальном мире. Даже два инструмента, предназначенные для выполнения одинаковой работы, хотя и могут выглядеть одинаково, работают совершенно по-разному. И поскольку каждое устройство проходит собственный путь эволюции — у вас сказали бы, разработано в особых условиях — никто не может сказать, как именно оно работает. Можно годами изучать работу одного двигателя, но такое наблюдение ничего не скажет вам о том, как должен функционировать другой. Поэтому нет и стимула к познанию. И так обстоит дело в большинстве миров на протяжении тысяч лет.

Вот почему, ребята, вы даже представить себе не можете, что я почувствовала, когда, приехав сюда, впервые увидела два ваших корабля, выплывающие из облаков. Они были идентичны! Они работали одинаково, используя точные копии одних и тех же машин. Люди здесь способны создавать ментальные модели объектов, а потом воплощать их в физическую реальность. Для меня Вирга — чудо, потому что здесь у вас есть знание, и вы используете его, чтобы сделать не одну, а сразу несколько вещей. Каждый раз, когда я вижу новый образец того, что видела прежде — подобно этим кораблям, — я испытываю ни с чем не сравнимое изумление. — Она улыбнулась им. — Вы живете в совершенно особенном мире.

Пока Махаллан говорила, коробочка, над которой она работала, медленно переместилась к стене. Оружейник заметила это и схватила ее.

— А вот это уже нехороший знак, — пробормотала она. Мартор задумчиво потер подбородок.

— Поэтому вы так удивились, что я слышал о гравитации? Обри кивнула.

— Вот именно, о гравитации. Э… да, в большинстве известных мне миров понятия вроде гравитации заменяют новыми мифологемами, создаваемыми их мастерами. — Равно озадаченные, Хайден и Мартор растерянно переглянулись, а Махаллан, мельком взглянув на них, от души рассмеялась.

— Я слышал, — осторожно сказал Хайден, — что люди за пределами Вирги живут вечно, могут путешествовать повсюду во вселенной и делать все что угодно.

Махаллан пожала плечами.

— О да, конечно. И это означает, что нам незачем что-то знать. Это — трагедия. Я провела годы, изучая то, что ты называете науками, но было трудно найти умеющих их преподавать. Значительная часть знаний уже не записывается, как было раньше. Собственно, поэтому я и приехала в Виргу. Это единственное известное мне место, где нет Искусственной Природы.

— Почему?

Она подалась вперед и зашептала, как заговорщик.

— Кандес разрушает системы Искусственной Природы. Несколько столетий назад его перенастроили таким образом, чтобы держать нашу цивилизацию подальше от Вирги. Существуют, однако, и побочные эффекты, вредные для вашей цивилизации — поэтому-то мы и делаем вот это. — Она тряхнула выжженной коробкой.

— А для чего они? — Хайден задавал этот вопрос десятки раз, и она неизменно уходила от ответа по существу. Может быть теперь, когда ей хочется поболтать…

Но Махаллан только улыбнулась загадочно.

— Они помогут нам победить.

В дверь постучали. Не успели они пошевелиться, как в крошечную комнату просунулась голова Венеры Фаннинг.

— Ага. Полуночники не спят, как и обещали.

— Проходите, Венера, — сказала Обри безучастно. Жена адмирала вплыла в каюту и, заметив Мартора, нахмурилась.

— Вот оно что! Значит, этот лазутчик втерся-таки к вам в доверие. Выметайся, или я устрою так, что боцман укоротит тебе пальцы, пронырливая ищейка.

Мартор прокрался мимо нее и выскользнул из комнаты. Венера, довольно улыбнувшись, закрыла за ним дверь и, повернувшись к остальным, бодро осведомилась, как идут дела.

— Шли хорошо, пока вы не прогнали моего помощника, — сказала Обри.

— Вот ещё! — Венера махнула рукой. — У вас второй остался. Хотя ненадолго — завтра будет занят. Предпримем небольшую экскурсию. Вы тоже едете.

Обри осторожно поместила устройство, над которым работала, в темный деревянный ящик и закрыла его.

— И куда же мы поедем?

— Завтра наша первая остановка. Я имею в виду, первая официальная остановка. Хочу, чтобы вы тоже поехали, потому что уже бывали там раньше.

— В самом деле? — Обри замялась и отвела глаза. Хайдену показалось, что она вдруг как-то погрустнела. — Так что, мы вернулись к Слипстриму?

Венера усмехнулась.

— Вы же знаете, что я не это имею в виду. Мы отправляемся на туристическую станцию! Вы ведь здесь жили, когда прибыли в Виргу, не так ли? И должны хорошо знать, что тут и как.