— Такие мужчины, как вы, — Лекси набрала полную грудь воздуха, — такие самоуверенные, с таким взглядом: «Детка, у меня есть то, что хочешь ты, а у тебя, что хочу я», — вот такие мужчины не западают на женщин в…

— В стиле Лоры Эшли, — закончил он, указав рукой на ее наряд.

Она кивнула.

— У вас был отрицательный опыт?

— Я могла бы написать книгу «Со шрамами на всю жизнь».

— Тогда зачем вы сегодня сюда пришли?

— Из-за гостиницы. Я до сих пор не получила от вас счета за починку кровати, за чистку ковров и…

— Насчет этого не волнуйтесь.

— Нет. Для меня важно, чтобы наши отношения оставались сугубо деловыми.

Он усмехнулся:

— Я стараюсь избегать пошлых шуток.

— Вы знаете, что я хочу сказать. Хозяйка гостиницы и…

— Я знаю, что вы хотите сказать. — Он сократил расстояние между ними, и вновь его близость повлияла на ритм ее дыхания. — Вам не нравятся спасатели, но вам нравится звать на помощь. — Она не думала об этом в таком ключе. — Покажите мне хоть один шрам. — Голос его звучал хрипловато, и эта хрипловато-повелительная нотка как-то странно отозвалась в ее животе.

— Никогда. — Это слово снова соскочило с ее губ, и Лекси попятилась прочь. — Фло говорит, что вы можете прочистить гидрант.

Он остановился.

— Вы раните мое самолюбие.

— Ваше самолюбие невозможно поранить. Оно непрошибаемое. Так вы сделаете эту работу?

Он окинул взглядом комнату.

— Я хочу сказать, в свободное от основной работы время.

Она все время забывала, что он занят строительством дома.

— Пожалуй, смогу выкроить время.

— Вы можете сделать это до пятницы, до приезда «Гриндстон»?

— «Гриндстон», металлисты? Лекси кивнула.

— Веселое предстоит вам время, хозяйка гостиницы.

После того как Александра Кларк ушла, Сэм попытался восстановить тот приятный рабочий ритм, который помогал ему продержаться все утро. Ему надо сосредоточиться наделе, если он хочет, чтобы библиотека была закончена до того, как истечет срок разрешения. На этот раз он не даст Вернону победить.

А Верной опять взялся за свои излюбленные трюки. Еще один пакет документов пришел вчера по почте. Только для того, чтобы их прочесть, Сэму потребовался бы не один час. И еще больше времени для того, чтобы уяснить, как ему обойти препоны, выстраиваемые мэром. Но, так или иначе, придется напрячься. Когда он построит библиотеку, в городе появится хоть один значительный объект, который Вернону принадлежать не будет.

Уинстон пристально наблюдал за хозяином.

— Ты думаешь, я слишком легко сдался?

Уинстон презрительно фыркнул.

— Я просто веду себя по-соседски. Она здесь новенькая. И ей нравятся цветы. — Он не ожидал цветов. Ей нравились симпатичные вещи, но они скрывали ее стройную фигуру. На ней было больше цветов, чем в саду его матери.

Уинстон улегся на лапы, не удостоив хозяина ответом.

— Я знаю, что ты считаешь ее слишком подозрительной. Но она просто пытается что-то скрыть. Она не привыкла хранить секреты. Она лишь знает, как стрелять с бедра, очень прямолинейная девочка.

Сэм мог бы поклясться, что брови Уинстона удивленно поползли вверх.

— И еще я думаю, что Фло проговорилась. — Фло, Мег, Чарли, Верной — все они знали его историю, все были частью его истории. — Вот откуда взялось это слово — «никогда». Хорошие новости состоят в том, что она считает меня плотником с прошлым, и я ей небезразличен.

Уинстона эта тирада не впечатлила.

— Может, ее и непросто получить, ноты должен признать, что она — не Джулия. Она ладит со всеми людьми, которые нравятся мне. И даже с тобой.

Уинстон поднялся на ноги и пошел к двери. Сэм между тем решил добавить:

— Она, знаешь ли, смышленая. Почти ничего не упускает из виду.

Но последняя фраза осталась неуслышанной. Уинстон уже ушел.

Созванный мэром Верноном Комитет по будущему туризма в Дрейкс-Пойнт собирался по вторникам в городской ратуше. Комната для заседаний напомнила Лекси кафетерий в младшей школе — линолеумные полы, металлические складные стулья и маленькая сцена без занавеса в дальнем конце. Но только украшена эта сцена была не так, как в кафетерии. Вместо стендов со школьной стенгазетой там висели постеры, отображающие деятельность Клуба удочки и ружья. Со стен, обшитых темными панелями, смотрели фотографии, запечатлевшие Дрейкс-Пойнт в разные периоды существования городка. Спортивные состязания по бегу на еще черно-белом снимке, коллективный снимок добровольной пожарной дружины. Соревнования по перетягиванию каната на пляже и фотография Бич-стрит, на которой было всего два дома — канувший в Лету салун и продовольственный магазин. Было много фотографий людей с охотничьими трофеями: оленями, кабанами, лисами, индейками и с большими рыбинами. И очень много оленьих рогов по периметру, словно напоминание о том, что живое стадо должно помнить о стаде ушедших.

Мэр водрузил пюпитр на возвышение. Публика сидела к нему лицом. Люди подходили к этой самодельной доске объявлений, знакомились с прикрепленными бумагами. Люди здесь собрались сплошь мрачные, и было заметно, что им тут совсем не нравится. Лекси кое-кого уже знала в лицо. Верной был единственным в пиджаке и галстуке.

Сутулый мужчина в комбинезоне и бейсбольной кепке прошел мимо доски объявлений и первый нарушил тишину:

— Верной, ты еще не пристрелил ту собаку?

Верной что-то пробормотал, даже не оборачиваясь.

Шериф Брок сказал:

— В Дрейкс-Пойнт до сих пор собак никто не пристреливал, если они не бешеные.

Мужчина в комбинезоне не унимался:

— Этот олух однажды отымеет твою суку, Верной.

— Никогда. — Верной обернулся к парню в бейсболке, но вместо него злой взгляд мэра перехватила Лекси.

Она изобразила улыбку и поздоровалась.

— Мисс Кларк, добро пожаловать. Я вас не видел. — Лицо Вернона приняло подобающее выражение учтивости.

Все повернули голову в сторону Александры, и Вер-нон поторопился сделать представление:

— Лекси, познакомьтесь, это Майк, он сдает напрокат лодки и продает живую наживку. Феликс — профессиональный тренер по гольфу с побережья. Ну а Грин, парень в бейсболке, — он владеет заправкой.

Она поздоровалась с теми, кого уже знала, как, например, Брока — он был един в двух лицах: глава местной полиции и начальник добровольной пожарной бригады.

Усевшись на складные стулья, все дружно уставились на рисунок, прикрепленный к мольберту. Лекси сразу его узнала.