Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вообще-то французы в нашем городе – большая редкость. Хоть они и не в НАТО, тем не менее это посещение нашего порта их гражданским судном – событие экстраординарное. Хотя бы потому, что для контроля привлекли даже нашу эксклюзивную группу. Получается, не могли французы обзавестись случайными поклонниками, скажем, в свой прошлый приезд. Потому как не было никакого прошлого приезда.
А контакт был!
Что получается? Все-таки «нашпионили», сукины дети? Или собираются?
В любом случае моя прогулка-экспромт должна быть передана в более компетентные руки. Так. Где-то рядом с Приморским был телефон-автомат. Ибо до служебного не допустят – без вариантов.
Я выскочил наружу и со всех ног бросился через бульвар к проспекту Нахимова. Тут где-то около военторга была будка телефона. Ага! Есть.
– Пятого хочу! Мой код… такой-то.
– Пятый на выезде. Все работают по французам.
– Да, блин, знаю!
Я задумался.
– Ладно. Конец связи.
В принципе отсюда и до порта недалеко. Где Ирина и Сан-Саныч маются на подхвате.
Я рванул к Графской пристани, чуть не врезавшись при этом в почетный караул пионеров, степенно выруливавших из-за угла на маршрут к Вечному огню. Извините, ребята! Не до вас… время поджимает…
Вся надежда на медичек. Которые, насколько я знаю, так быстро своих новых импортных игрушек не оставят. И на озабоченных французов, погрузившихся по самые ноздри в благоприятную среду.
Телефон вам, значит, нужен.
Ага! Ирина на своем рабочем месте, скучает без смывшейся на охоту иностранной публики. Заметила меня. И как-то загадочно смотрит. Знаем мы эти гляделки…
– Ирин! Подожди… дай вздохнуть… уфф… Пятому… вводную… срочно…
– Ты что, мальчик? Потерялся? Ты где так запыхался? Куда родители смотрят?
– Блин! Очень смешно. Зачет – легенду отработала. Оглянись только – где твоя публика? Восхищенная? Французы телефон ищут. В Аквариуме. Дальше разжевывать?
– Стой тут. Стереги картинки. – Естественно, ничего ей разжевывать не надо, переключилась моментально и уже в теме: забегает в какую-то подсобку на пристани.
Кстати, на крыше этого сарая – какой-то подозрительный моток проволоки.
«Рация, – понял я, – не мелочится Контора, однако. Серьезно подходят».
Из подсобки нарисовалась псевдовлюбленная парочка и, оглядевшись, направилась ко мне. Наши. Я даже знал обоих – Веня и Варя. Между прочим, муж и жена.
– Погнали! – Вениамин сух и деловит. – Детали расскажешь по дороге. Объект обозначишь на месте, а сам испаришься.
– А…
– А не надо говорить «А», – перебил меня Веня, – вернешься на пристань. Там шеф тебя ждет. В подсобке. Ему, кстати, диспетчер о твоем звонке уже сообщил. Он нас и задействовал в резерв, чувствуя, что у тебя есть новости. Пока ты стометровку сдавал. Просчитали тебя, юноша.
– Я в шоке. Да от вас ничего не утаить.
– Ладно. Давай подробности по французам.
Сдав импортных клиентов под опеку, я, уже не особо торопясь, отправился обратно в порт проторенной дорогой. Чего тут идти-то? Минут пять, не больше. По Приморскому, между прочим, бульвару. Поэтому – с чувством, с толком и расстановкой. С удовольствием и не спеша. Даже мороженое купил себе в ларьке. Фруктовое. Настоящее, советское, за девять копеек, от запаха которого и сам дуреешь от счастья, и все мимо пролетающие осы в радиусе не меньше ста метров.
Мм, наслаждение!
Я уже говорил, что детские вкусовые рецепторы гораздо тоньше? Любой прием пищи превращается в праздник. Или же… в наказание. В пытку, в каторгу. Это если приготовлено невкусно, разумеется. Помните об этом, родители!
Например, вот это мороженое, быстро теряющее свой номинальный вес, явно удалось у его творцов-производителей. Попробую не торопиться. С голодного края, что ли? Кстати, и путь к шефу коротковат. Ладно, подождет начальник. Надо бы пару петелек к дистанции добавить. Сюда, например, к Драконьему мостику, который напротив Памятника затопленным кораблям.
Душевненько тут.
Я облокотился на невысокие перильца и, наслаждаясь погодой и чудесным видом на бухту, стал добивать начинающее капать мороженое.
И тут же увидел своего обидчика!
Того самого, который давеча любезно пригласил меня в подвал. И сопроводил. Забыв, видимо, поинтересоваться – оно мне надо или нет.
Белобрысый агрессор беззаботно сидел на лавочке ко мне спиной на фоне Константиновского равелина, жевал булку и охотно подкидывал ее куски местным оборзевшим голубям. Так, собственно, делали все сидящие рядом с ним. Птицы дрались друг с другом, шумно хлопали крыльями и обильно гадили вокруг себя. Людям нравилось.
Внезапно под мостиком внизу возмущенно заорали.
Я в панике присел за перильца. Потому как блондинчик стал лениво поворачивать голову на крик обкапанного фруктовым мороженым обывателя снизу. Между прочим, по этим временам мороженое делали не на воде, а на молоке приличной жирности. И от него оставались замечательные несмываемые пятна на одежде. Поэтому я даже слегка посочувствовал бьющейся в истерике невидимой мне жертве отечественных кондитеров. Надеюсь, я тоже пока остаюсь невидимым.
Гусиным шагом (помните советские уроки физкультуры?) я прошлепал вдоль перил мостика (благо они без просветов) и осторожно выглянул.
Белобрысого на скамейке не было! Не было его и поблизости.
Как так? Десяти секунд не прошло. Я думал, что он за это время только голову в мою сторону поворачивать закончил. А его уже там и след простыл! Отбросив осторожность, я вскочил и завертел головой вокруг. Вдоль набережной, в сторону фонтана, вдоль парка – нету! Хоть ты тресни!
– Вон он! Мерзавец! Ты зачем людей мороженым пачкаешь? А ну стой там! Сейчас я поднимусь.
Ага. Спасибо, я уже откушал.
Дурных нема.
Окинув напоследок окрестности горестным взглядом, я рванул в сторону площади Нахимова. Подальше от испачканного соотечественника и поближе к шефу. Не забывая при этом тщательно сканировать близлежащую местность – на всякий случай. Впрочем, безнадежно. Интересующая меня личность как сквозь землю провалилась.
Что за чудеса с этим белобрысым?
– Значит, опорный прыжок, перекладина, ну и произвольная программа, куда без нее… – Сергей Владимирович выдавал информацию, не отрываясь от какой-то писанины.
Это вместо «Здрасте».
Или хотя бы: «Благодарю тебя, наш замечательный сотрудник, за то, что так легко, походя вычислил этих французских злопыхателей».
А он – какие-то непонятки на гимнастическую тему. Любит наш дорогой начальничек туману напустить и помудрить многозначительно, хлебом не корми. Почему-то вспомнились загадочные взгляды Ирины, которые она бросала в мою сторону не далее как минут двадцать назад. Так она тоже что-то знает!