делам, а парни уже устроили заварушку, — с ухмылкой покачал я головой. — Ну-с, и что они устроили.

— А-а-а-а….. как бы сказать… — чуть замялся он. — Это нужно увидеть самому.

— Чего? — нахмурился я. — Ну пошли…

***

— От-ва-ЛИ! — закричала Сильвана и ударом ноги отправила доставшего её хобгоблина в полет. Верзила явно не ожидал от хрупкой эльфийки такой силы и в падении едва не прихлопнул своего босса. Маленький гоблин, едва избежав гибель от падения на него тяжелого тела, отскочил еще дальше и спрятался за другим своим телохранителем.

Второй хобгоблин уже не так был уверен в своем превосходстве над буйной дамочкой и как-то неуверенно переминался.

— Ну, кто следующий?! — со слегка заплетающимся языком спросила Ветрокрылая.

— Да! Мочим их! — поддержала её не менее пьяная Джул.

Остальные девушки в их коллективе были полностью согласны. Все приняли на грудь еще кружку алкоголя.

Маленький гоблин, несколько его телохранителей-хобгоблинов, а также тройка людей, которых задело в процессе, как-то не знали, что им и делать. Нападать на кучку пьяных буйных эльфиек и так никто не горел желанием, а учитывая, что среди них есть сильный маг, что уже устроил «шоу»…

А ведь все шло довольно неплохо.

Подвыпившие моряки заметили группу диковинных девиц с острыми ушками, коих многие из них до сего момента даже в глаза не видели, решили подкатить, но натолкнулись на непреодолимый культурный барьер. Эльфийки, не очень хорошо понимая язык скабрезностей и шлепков по мягким местам, не оценили широты матросской души, да к тому же, по неустановленным причинам, и так пребывали в легком бешенстве. Все это сделало их ответ откровенно насильственным, а моряков несколько травмированными и местами намертво примороженными к полу. Особенно жаль было беднягу, которому ко рту примерзла его кружка. Нося страдальческое выражение лица, он явно мечтал о теплом кезанском солнышке, но увы, примороженное к стулу седалище делало трудным попытку до него добраться. Но парень не сдавался и упорно полз к выходу, не смотря на отягощающий его зад табурет…

Удовлетворенные содеянным, девушки заказали еще алкоголя.

И тут, когда обстановка только начала успокаиваться, а все агрессивные лица, казалось бы, угомонились под гнетом страха или пива, заявился этот гоблин с телохранителями и претензиями к эльфийкам. Все закрутилось по новой.

И вот, картина маслом.

Маленькая группка девушек оккупировали пол бара, пинают и колотят всех кто подходит к ним, поют похабные песни и выпивают что есть, а все вокруг отлетают от них при попытке вразумить дебоширок.

Бармен с надеждой посмотрел на небольшой коллектив из мужчин-эльфов во главе с черноволосым парнем, но те явно не горели желанием рисковать своими шкурами. Просто сидел чуть в отдалении и тихо пили, наблюдая за бесплатным представлением. Благо бармена успокоили, сказав, что уже отправили гонца за их капитаном и тот все разрулит.

«Ага, буду я рисковать шеей, пытаясь унять Сильвану», — хмыкнул Зак.

Это не его работа, к тому же подругу детства он прекрасно знал, и что если та в таком состоянии, то её может утихомирить либо Аллерия, либо Эйс, так что пусть капитан и разбирается со своей подружкой.

— Сделайте уже что-нибудь! — бесился Трисвищуп, смотря на веселившихся эльфиек. — Схватите их! Используйте оружию! Позовите стражу! Я заплачу любые деньги!

Маленький гоблин бесился и скрежетал зубами, но его слова все же пробудили в местных жадность, что начала давить страх. Зак не знал, что зеленому коротышке сделали девушки, но это явно было не самым приятным опытом. Но, не смотря на легкое сочувствие к жертве буйных дам, он начал потихоньку сплетать заклинание портала. В случае, если ситуация станет серьезной, зеленый коротышка с прихлебателями мигом окажется на городской свалке, отмокать в алхимических отходах…

Тем временем, под криками разъяренного гоблина, парочка особо крупных хобгоблинов, что доселе прикрывали своего хозяина, решили оставить свой пост и вмешаться в драку. Но только они сделали шаг вперед, как… с грохотом рухнули на пол…

— А?! — удивился сутенер.

Два здоровяка оказались живы, но парализованы.

— Так-так-так, и что же тут происходит? — прозвучал до боли знакомый и невыносимый голос за спиной. — Что такое, господин Трисвищуп, решили завязать с пиратством и стать честным предпринимателем? Кстати, хороший парик.

Обернувшись, он увидел перед собой ненавистную рожу одного эльфа, которого он в свое время едва не убил, но судьба каждый раз лишала его возможности оторвать его уши.

— Эйсиндаль… — прорычал немолодой гоблин. — А я думал, что ты сдох вместе с этим неудачником Фитцгаряком.

— Слухи оказались преувеличены, — усмехнулся тот. — Но давайте отложим наше радостное воссоединение старых друзей. Я здесь, чтобы забрать своих подчиненных.

— Значит ты их капитан, — фыркнул сутенер. — Стоило догадаться. Сначала ты заплатишь мне за разрушение моего борделя!

— Да, я по пути сюда видел это ледяное изваяние. И как же так случилось, что дамы решили так поступить?

— Этот гад сначала заманил нас внутрь, сказав, что у него лучший ресторан, а потом пытался напоить и предложил работу у них! Нас работать в борделе! — возмущенным голосом произнесла Джуланнель. — Вот я и показала ему, что думаю о его предложении!

— Да-а-а-а! — поддержали её слова остальные девушки.

— Так-так-так, господин Трисвищуп, — улыбающийся эльф наклонил голову на бок. Будто жука, какого рассматривал. — Будем звать крючкотворов или вы заплатите отступные сразу?

— Ах ты… — гоблин подавился на полуслове.

— Мне напомнить вам отношение уважаемых гоблинов Кезана к конкуренции на рынке труда? Или год, когда это отношение было законодательно зафиксировано, равно как и номер под которым закон вошел в кодекс? Или, — с лица эльфа ушла ухмылка, — то, что моим сотрудникам плевать на неписаные правила Кезана и перспективы своего трудоустройства в этом чудесном месте?

Переманивать работников на Кезане было запрещено, ибо информация о том, сколько им могут платить в другом месте неизбежно увеличивало их запросы в этом. Гоблинские воротилы предпочитали получать рабочих по самой минимальной ставке. И они достигли своей цели, средний гоблин понятия не имел, сколько на самом деле готовы платить за его деятельность, и, нередко, был готов вкалывать за сущие гроши… Впрочем, сами предложения о смене работы это не остановило, пока ты делаешь их тихо и наедине, кто доложит-то? Ведь стукачу никогда больше ничего не предложат, и будет он горбатиться на своем месте, пока не загнется. Да еще и босс, понимая, что тот не может уйти, может зарплату урезать…

Как следствие, в таких обстоятельствах закон не применяли чуть ли не с его принятия, и, по сути, Трисвищуп даже не подумал об этой возможности. «Никто не говорит о предложениях работы» было просто нерушимым