– Месяца два – два с половиной тому назад.

– Лисицына уволилась из-за Минасяна?

– Да.

– Не смогла пережить разрыв?

– Нет.

– Почему в таком случае?

– Потому что я попросила ее написать заявление об уходе, – сказала Инна и мило покраснела. – Это я попросила ее уйти.

– Вы ее уволили?

– У меня другого выхода не было. На нее жалоба поступила, что она хамит. Если бы это был единичный случай, я бы просто ей выговор сделала, с занесением в личное дело, но я еще и рапорт от сотрудника получила. Тамара и до этого несдержанна была, а после расставания с Левоном совсем распоясалась, устроила скандал в торговом зале, прилюдно. Некрасиво. Я все понимаю, для нее расставание было ударом, нервы сдали, но так тоже нельзя. Все свои личные проблемы надо решать после работы. К тому же наше начальство не поощряет служебные романы. Я их прикрывала, но информация о безобразной сцене, которую Лисицына закатила, дошла до начальства, и у меня тоже были неприятности. К Минасяну претензий не было, он отличный работник, но с Тамарой нам пришлось расстаться. Я постаралась это сделать мягко, не стала ее по статье увольнять, попросила написать заявление. Я вам все честно рассказала. Надеюсь, у меня из-за этого не будет проблем? – спросила Инна, голос ее неожиданно приобрел иную интонацию, тягучую и сладкую, как нуга, аквамарин в глазах потеплел. Ведьма, пришел к выводу Трофимов, поняв, что он пропал: выбраться из ведьминого круга не получится, как бы он ни старался. Впрочем, стараться не очень-то и хотелось. В этом и заключается коварство женщин, подумал Трофимов, волком глядя на девушку.

– А от кого жалоба поступила? – спросил Вениамин. – От покупателя?

– От покупательницы – актрисы Марины Гольц, – сказала Инна и мило улыбнулась.

– А рапорт кто подал?

– Минасян, – Инна откашлялась. – Вы только не подумайте ничего такого. Заговора против Лисицыной не было, просто роковое стечение обстоятельств. Левон Тамару всегда защищал, но, когда она обхамила звезду, терпению его пришел предел. Потом он раскаялся, приходил ко мне, уговаривал, чтобы я хода не давала документу. Он хороший парень, немного горячий, но отходчивый и добрый. Поверить не могу, что он кого-то убил!

Во второй половине дня потеплело, началась метель, на дорогах образовалось грязное месиво. Для коммунальных служб снегопад, как обычно, оказался большой неожиданностью, для Елены Петровны – тоже.

Клиника доктора Шахова располагалась на Волоколамском шоссе, в районе Покровское-Стрешнево, в лесопарковой зоне, недалеко от больницы РЖД. Совсем не ближний свет, но Елена Петровна планировала добраться до места за сорок минут, в итоге служебная «Волга» застряла в пробке, и она проторчала в ней больше часа, ругая себя, что не вызвала доктора повесткой, а поперлась к нему в гости. Поговорить с Сергеем Владимировичем лично так и не получилось, но удалось выяснить у секретаря, что после операции и обхода пациентов Шахов будет вести консультационный прием и пробудет в клинике до вечера. Бестолочь эта секретарша, не могла раньше сказать! Она бы тогда не обрывала телефон, а просто приехала во время приема, ругалась Елена Петровна, вытирая запотевшее окошко рукавом болоньевого пальто. Заснеженная Москва, украшенная новогодними декорациями, сияющая праздничными витринами и иллюминацией, была прекрасна. Может, ну его к черту, Тироль с его Альпами? Как она без марокканских мандаринов и салата Оливье будет справлять Новый год? Ей же эти шпингалеты или как их там… шпеккнёдели со штруделями в глотку не полезут. Хотя сейчас она не отказалась бы от кусочка штруделя, в обед так и не получилось перекусить, придется снова жрать на ночь пельмени и доедать деликатесы, которые притаранил вчера искуситель Варламов. Окорок, рыбка красная, рыбка белая… Рот наполнился слюной, и она страдальчески вздохнула. Какое счастье, что у нее весов нет! Года два тому назад, взглянув в очередной раз на стрелку, Елена Петровна разгневалась и спустила их в мусоропровод, потому что оборзели – каждый раз на кило больше показывать! С этого момента жизнь Елены Петровны Зотовой переменилась в лучшую сторону: никаких угрызений совести из-за сдобных булочек, пирожных, тортиков с кремом; никаких мучений из-за макарончиков с сыром.

Варламов, в очередной раз влезший в ее жизнь, хуже весов, его в мусоропровод не выкинешь: не влезет. Может, ему просто голову отвинтить? Как отвинтила она когда-то голову кукушке из любимых настенных ходиков – за то, что птичка орала дурником и спать мешала. Мысленную расправу над режиссером пришлось отложить. Водитель радостно сообщил, что они приехали.

Зотова выползла из машины, растерла затекшую спину и с удивлением огляделась. Она ожидала увидеть внушительный комплекс, сияющий блеском зеркальных окон, но оказалось, что модная клиника занимает всего лишь скромное двухэтажное здание. К входу, аккуратному синему крылечку с латунной табличкой-вывеской, от стоянки вела дорожка, посыпанная песком. Из рекламного объявления Елена Петровна знала, что входов в клинику два, главный и конфиденциальный, для посетителей, которые не хотят афишировать свое пребывание в клинике. Конфиденциальный Зотова искать не стала, поднялась по лесенке и позвонила в домофон. Ожидая ответа, Елена Петровна растерянно прислушивалась к своим ощущениям. Явилась по делу, а не на консультацию, а чувствует беспокойство и страх, словно перед приемом у стоматолога.

Домофон щелкнул, Елена Петровна сдала верхнюю одежду в гардероб, получила бахилы, переоделась и оказалась в довольно милом, стерильном и уютном помещении: белоснежные стены, серебристые пол и потолок, отливающая сталью стойка рецепции, мягкий свет, картины, живые цветы, стильные дымчатые диванчики и кресла, круглые журнальные столики, на которых аккуратно сложены глянцевые журналы.

За стойкой сидела женщина в белой униформе, лет ей было около сорока. Каштановые волосы, собранные в хвост, светло– карие живые глаза, черты лица немного неправильные, нос длинноват, но в целом – приятная женщина. Правда, странно, почему она, работая на фабрике красоты, нос себе не укоротит. Для пациентов, мечтающих стать совершенством, шнобель администратора Галины Тиграновны (имя Зотова прочитала на бейдже) – ходячая антиреклама. Операции доктора Шахова стоят совсем не дешево, но неужели для сотрудников клиники доктор скидку не может сделать? Галина улыбнулась ей дружелюбно, поинтересовалась целью визита, хотя по лицу было видно – догадалась, что Елена Петровна из прокуратуры, попросила немного подождать, предложила чай или кофе. От напитков пришлось отказаться, кофе, выпитый на голодный желудок, частенько бузил в животе, ворчал и булькал. Одно дело на работе, у себя в кабинете булькать, другое – в кабинете знаменитого доктора.

Елена Петровна присела на диванчик, разглядывая приемную доктора Шахова и посетителей. На соседнем диване сидели две молоденькие девушки и беседовали друг с другом, листая модные журналы и попивая чаек. На Елену Петровну они поглядывали с легкой брезгливостью и презрением. Зотова про себя усмехнулась: девицы пребывали в том юном возрасте, когда еще кажется, что молодость вечна, а старость – удел лишь неудачников, как и целлюлит, лишний вес, мелкая сеточка морщин под глазами, сухость кожи и другие «прелести». Елена Петровна девиц не осуждала, а, скорее, жалела, возрастные изменения во внешности и приближение старости красивые женщины воспринимают гораздо трагичнее, чем обычные. Стрессы, депрессии, неуверенность в себе, порой и до самоубийств дело доходит. Пластическая хирургия в этом отношении вещь, несомненно, полезная, размышляла Елена Петровна, помогает продлить молодость и красоту и избавляет от депрессии. Но за каким лядом эти юные молокососки в клинику явились? Зотова никаких изъянов в их внешности, за исключением патологической худобы, не обнаружила. Личики красивые, ухоженные, подкормить их немного – и будут вовсе совершенством. Наверное, модельки, на строгой диете сидят. Эти еще ничего, бывают – хуже вешалки. Заглядывала она в модельные агентства по службе, насмотрелась на «ходячие кости», потом долго в себя прийти не могла. Что будущим Клавам Шифер понадобилось в клинике пластической хирургии, Елена Петровна узнала спустя несколько минут из непрекращающейся трескотни подружек. Оказывается, девицы явились к доктору за новой грудью. Как же она сразу не догадалась, ведь на костях грудь не растет, подумала Елена Петровна, с гордостью поправив свой шикарный бюст, и потеряла к моделькам интерес.