Если искусственный интеллект и робототехника будут иметь такое же влияние на нашу жизнь, как и предыдущие технологии, то, опираясь на подобные закономерности, можно предположить: через некоторое время мы перейдем на четырехдневную рабочую неделю с тремя выходными. Уже существуют некоторые компании, сделавшие такую рабочую неделю нормой – это связано с повышением производительности труда и благосостояния сотрудников[83]. На данный момент в подобной стратегии, очевидно, смогут преуспеть только фирмы с наиболее гибким рабочим графиком, однако с ростом числа таких компаний в предстоящие десятилетия этот подход может постепенно стать обычной практикой.

В самых утопических представлениях о ведущей роли научно-технического прогресса производительность и самостоятельность машин вырастет настолько, что людям больше не потребуется работать ради денег, и открываются широкие возможности для сколь угодно продолжительного отдыха. Эрик Бринолфссон из Массачусетского технологического института называет подобное утопическое общество «Афинами компьютерной эры» («Digital Athens»), имея в виду интеллектуальный расцвет древнегреческих Афин, когда рабский труд освобождал граждан полиса от необходимости трудиться, в результате чего здесь родилось немало великих мыслителей масштабов Сократа, Аристотеля и Платона, которые могли посвятить все свое время размышлениям над глубокими философскими проблемами. В мире интеллектуальных машин именно «механические рабы» – роботы – были бы способны освободить людей от тяжелой работы, позволяя им преследовать собственные интересы и следовать своим увлечениям, то есть по сути – самостоятельно заниматься более осмысленными и увлекательными вещами, от искусства до волонтерства. Конечно, в этом случае перед нами предстанет уже совсем другой мир, который сейчас выглядит фантазией. Но даже если общество не достигнет уровня такого утопического государства, нам все равно представляется возможность иметь куда больше свободного времени, чем предыдущим поколениям.

Больше возможностей для альтернативной занятости

В настоящее время ведущей концепцией является работа на полную ставку: в обмен на большую занятость нам гарантировались стабильность рабочего места и отсутствие резких изменений в занятости. В рамках этой схемы люди предоставляют свои трудовые услуги и получают деньги и определенные социальные льготы. Работа на полную ставку, по-видимому, еще долго будет оставаться распространенной формой, однако в условиях более гибкой карьеры было бы разумно предположить, что многие люди на определенных этапах своей биографии захотят (или будут вынуждены) попробовать альтернативные варианты, включая и случайный заработок. Он даст возможность получить дополнительные деньги, станет частью занятости во время переходных периодов, шансом преодолеть возрастную дискриминацию, существующую в целом ряде корпораций, или даже подработкой на пенсии – в любом случае следует ожидать, что в какие-то моменты своей жизни вы столкнетесь с альтернативной занятостью.

Альтернативная занятость принимает разные формы – от фриланса (этим живет Радхика) или работы через агентства по временному трудоустройству (которые иногда использует Эстель), до работы по совместительству по мере надобности, а с недавнего времени – и до участия в аутсорсинге. От более традиционных моделей работы эти случаи отличаются тем, что они основаны на краткосрочных отношениях между фирмой и работником, где работнику платят только за выполняемые ими задачи, и нет гарантии того, что в дальнейшем рабочие отношения возобновятся. Начиная с 1990-х годов, уже более половины новых рабочих мест, созданных в странах ОЭСР, не соответствовали стандартной занятости. Однако, хотя многие новые рабочие места являются нестандартными, важно понимать, что на всем рынке занятости США в 2017 году они по-прежнему составляют лишь около 10 % в общей структуре рынка труда[84].

Радхика – типичный представитель сектора нестандартной занятости, фрилансер. Она никогда не трудится полный рабочий день на какого-либо одного работодателя, а одновременно работает на целую группу заказчиков в области проектной деятельности. Этот тип работы стал возможен благодаря развитию все более сложных рабочих платформ, которые практически без проблем связывают тех, кому требуются специалисты в той или иной области, с самими специалистами – людьми, имеющими определенные навыки. Услугу посредника при этом выполняют различные онлайн-концентраторы, такие как Freelancer и Upwork, и мы можем предсказать, что их число будет быстро расти. Хотя онлайн-платформы, которые использует Радхика, и целый ряд им аналогичных (TaskRabbit, Uber и др.), постоянно наращивают объемы, на их долю пока приходится менее 1 % работников США. Таким образом, перспективы развития здесь очень велики.

Разумеется, эти платформы возникли и существуют благодаря технологическим инновациям, причем эти же технологии способствовали и разделению единых рабочих мест на отдельные стандартизированные задачи. Эти задачи затем могут быть распределены между разными работниками, а не выполняться одним и тем же человеком. Кроме того, технологии позволяют лучше контролировать производительность работников и сравнивать их друг с другом. Фрилансеры, такие как Радхика, обычно выполняют конкретные задачи – например, пишут статьи или создают веб-страницы. Они не являются сотрудниками и должны создавать собственное внутреннее чувство работы, выполняя одни и те же задачи для множества клиентов. Это означает, что рабочая модель Радхики чрезвычайно отличается от деятельности Тома, имеющего весьма широкий круг обязанностей, которые он постоянно помнит и повторяет ежедневно. Радхика работает в условиях открытого тендера на поставленные задачи или проекты. Благодаря этому она обладает большей автономией и гибкостью графика, нежели Том, и сама решает, взять ли тот или иной заказ и в каком режиме его выполнять. У этой стратегии есть и недостатки – Радхике приходится постоянно искать следующий контракт, и ей не хватает дружеского общения, которое часто возникает в традиционной рабочей среде.

То, как вы будете относиться к нерегулярной и негарантированной работе, во многом зависит от вашей мотивации и от того, почему именно вы ее берете[85]. Около 30 % людей, занятых таким образом, являются «свободными художниками» – к ним относится и Радхика – их привлекает свобода и гибкость, которую обеспечивает такая стратегия. Еще около 40 % – это «совместители», которые стремятся увеличить доходы своих семей, создаваемые основным источником дохода. Обе эти группы, как правило, вполне удовлетворены характером работы и тем, что они делают. Тем не менее, еще около 30 % соглашаются на такую работу неохотно и скорее по необходимости, поскольку предпочитают работать на полную ставку.

Бухгалтер Инь попадает именно в последнюю категорию. Она предпочла работать полный рабочий день и беспокоится, что если она станет фрилансером, то ее заработная плата упадет, а сама работа окажется не столь престижной, как раньше. Эстель работает в доме престарелых, чтобы увеличить свой основной доход; она типичный «совместитель». Из-за финансовых трудностей она сейчас размышляет о том, чтобы зарегистрироваться в качестве водителя на Uber. Реклама этой компании выглядит очень соблазнительно, обещая участникам дополнительный заработок и большую свободу, но Эстель беспокоится о том, как ей финансировать уход за автомобилем и как она будет совмещать со своей текущей работой и уходом за детьми. Пока она не может понять, как это будет работать в ее случае.