— Кто бы говорил. Твоя семья известна своими не совсем здравомыслящими решениями.

— Спасибо. Мы очень гордимся тем, что отличаемся от других.

— В этом отношении ты преуспел. Но…

— Но что?

Чашка и тарелка Мерфи растворились в воздухе, когда он откинулся назад, внезапно оказавшись на плюшевом сиденье, обтянутом золотистой тканью. Он сложил пальцы домиком.

— Ну, мы все еще далеко от твоего кузена, а некоторые из твоих средств временно заморожены…

— Заморожены?!

— Да, «Обсидиан Гэлакси» подала официальную жалобу и наложила судебный запрет на твои кредитные счета. Не волнуйся, этот советник в твоей семье… напомни, как его зовут?

— Трен, — процедил Макл сквозь стиснутые зубы.

Мерфи щелкнул пальцами.

— Ах да, Трен, уже договаривается об отмене судебного запрета, но тем временем, я подумал, что тебе может понравиться немного приключений и ликвидная валюта.

— Какого рода приключение?

— Ограбление ювелирного магазина. Я спланировал это, как только владелец начал хвастаться, что его система безопасности надежна.

О, эти волшебные, вызывающие слова. Макл наклонился вперед с большим нетерпением, чем хотел признать.

— Расскажи мне больше.

— Похоже, он установил самую современную систему, состоящую из камер, сканеров и охранников. Он также проводит проверку биографических данных всех своих клиентов.

— Звучит натянуто. Каков выигрыш?

— Кольцо с бесценным камнем.

— Мило, но не стоит того времени, которое мне пришлось бы тратить на планирование. Семья ждет меня. Возможно, на обратном пути после того, как я отвезу Оливию.

— Какое планирование? Я уже все спланировал. Изначально я сам планировал сыграть роль любящего жениха, но, учитывая, что Оливия будет работать не со мной, а только с этой глупой собакой, я не знаю, насколько правдоподобно это было бы. Но если бы ты сыграл роль влюбленного дурачка, который сделал предложение своей невесте, я думаю, это сработало бы идеально.

— Ты хочешь, чтобы я украл это с ней в качестве моего партнера? Ты что, с ума сошел? Я работаю один. — Но, в то же время, он не мог отрицать интригу в том, что она будет рядом с ним, когда они совершат ограбление.

— Ты можешь себе представить заголовки? «Галактический Мститель и его очаровательная помощница крадут бесценное кольцо».

Макл мог это представить. И черт возьми, если ему это не понравилось. Мгновение спустя он согласился, и они обговорили детали.

***

Оливия потопала прочь в поисках еды и своего сообщника по преступлениям. Встреча со своим дядей Мерфи снова после стольких лет выбила ее из колеи, но не так сильно, как встреча с парнем, который пробрался под ее защиту прошлой ночью. Фиолетовый напыщенный идиот не только соблазнил ее, но и каким-то образом заставил ее заснуть в его объятиях.

Он серьезно ослабил ее бдительность. Но хуже, чем осознание того, что она сделала себя уязвимой перед мужчиной, которого едва знала — мужчиной, с которым она с удовольствием, хотя и опрометчиво, занималась сексом, — она ненавидела то, что первое, что произошло, когда она проснулась одна, было ее чувство разочарования.

Ей следовало бы радоваться тому факту, что он не попытался провести третий раунд, соблазнение, которое она бы, вероятно, отвергла. Она уняла свой зуд, который должен был помочь ей продержаться на следующие несколько лет ее жизни.

Оливия не была девственницей, но и не обладала высоким сексуальным влечением. Она редко испытывала желание чего-то плотского. Когда же это желание появлялось, она находила кого-то совместимого с ней, или довольствовалась своей рукой. Зуд проходил, и она продолжала жить своей жизнью.

Так почему же встреча с Маклом снова вернула все те же чувства и притяжение? И не просто обратно, а раз в сто больше. Теперь, когда она смотрела на его сильные, умелые руки, она не просто представляла, как они будут ощущаться на ее теле, она знала. Она жаждала их. Она хотела, чтобы эти руки касались ее тела, а эти губы покусывали ее кожу. Она хотела ощутить вкус экстаза, который он ей показывал. Будь проклято его фиолетовое горячее тело, она хотела его — снова.

Как это раздражает. Сбитая с толку, раздраженная и более возбужденная, чем ей хотелось, она оставила Макла беседовать с Мерфи — что, конечно, не предвещало ничего хорошего — и отправилась на поиски чего-нибудь, чем можно было бы набить живот.

Она протопала в маленькую зону для приготовления пищи, обнаружив, что Ифруум роется в шкафах. Его знакомые щенячьи глаза метнулись в ее сторону.

— Что заставляет тебя хмуриться?

— Ты знал, что Мерфи здесь?

— Да. Он беспокоился о тебе. Очевидно, он увидел твою фотографию в новостных лентах и забеспокоился. Поздравляю. Похоже, теперь ты разыскиваемая леди.

— Правда?

— Да, это так. Распространилась запись твоих проделок с фиолетовым наемником из временной тюремной камеры. Ты не поверишь, какие денежные предложения раздаются за полную, неотредактированную версию.

Слова вырвались у нее автоматически.

— Сколько? Подожди секунду. — Она хлопнула себя по лбу. — Что я говорю? Я не буду снимать секс-видео.

— Почему нет? Разве у тебя не было секса с наемником?

— Да. И? Не то чтобы это что-то значило. Просто пара совместимых тел, удовлетворяющих естественную потребность.

— Собираешься продолжать удовлетворять потребность всю поездку?

— Конечно, нет. — Хм, может быть, еще раз, просто чтобы выбросить его из головы. Глупый, эгоистичный мужчина. Никто не должен выглядеть так восхитительно со стоящими дыбом волосами, наполовину заправленной рубашкой и небритым подбородком. Макл так и выглядел, и внезапно одного раза — даже двух — сексуальных игр с ним оказалось недостаточно.

— Имей в виду, мне все равно, делаешь ты это или нет, просто не делай этого там, где я могу это увидеть, или тебе придется убирать мою блевотину. — Ифруум вздрогнул.

— Думаю, что смогу сдержаться, — сухо ответила она, ничуть не удивленная.

— Хорошо, потому что я хочу, чтобы ты сосредоточилась на нашей следующей работе.

Ах да, ее партнер по преступлениям и его работа. Откуда он черпал свои идеи, Оливия не знала, но у Ифруума всегда была зацепка в афере. В большинстве случаев это заканчивалось прибылью, даже несмотря на различные катастрофы, с которыми им обычно приходилось бороться. У них было больше, чем положено по справедливости, вероятно, сказалось ее приемное происхождение от Мерфи. Когда она слушала его последнее предложение, задаваясь вопросом, о чем говорили Макл и Мерфи, ей оставалось сказать только одно в конце речи Ифруума.

— Мне это не нравится.

— Какая часть плана тебе не нравится? — спросил Ифруум, сдвинув кустистые брови, когда протягивал ей дымящуюся чашку с чем-то, что в космосе сошло бы за кофе. Не то чтобы она была привередой.