больше никого не было, — кто-то из толпы окликает Майка. — Прости Лили, но больше ничего сказать тебе не могу.

— А больше и не надо, — отпускаю я мужчину. — Спасибо, — говорю в спину.

Вопросы в моей голове рождались в геометрической прогрессии. Кто устроил взрыв? Кто устроил ДТП? Что этим людям нужно? Чем им так Луккезе не угодили? Конечно, мой отчим не ангел, но все же… Или, возможно, это не отчим. Может все из-за Паоло? И что теперь будет? А если теперь жизни всех нас в опасности? Эта чертова карусель из вопросов не заканчивалась. Но больше всего меня интересует сейчас, где мой охранник? Где Люцифер в конце-то концов? Куда он уехал вчера? И зачем? Без мне плохо и страшно. Без него я чувствую себя уязвимой.

Неожиданно чувствую на плечах мужские руки и от этого резко дергаюсь, как ошпаренная в сторону.

— Ты чего? — Паоло обходит меня спины. — Разбудили они тебя? — Кивает в сторону присутствующих.

— Да, — сердце колотиться от испуга. — Это мелочи, — машу рукой. — Паоло, ты уже знаешь, что там люди погибли?

— Да. Знаю. Мне очень жаль, — в его глазах читается искренняя боль и сожаление о случившемся. — Тебе страшно? Ты вся дрожишь, — он касается моей руки, а меня снова словно бьет током. Совсем недавно я мечтала о его прикосновениях, а теперь хочется отстраниться.

— Мне? — Сглатываю удушающий ком в горле. — Немного, — пытаюсь даже не смотреть на него. — Я… Я, наверное, к себе пойду. Не буду никому мешать, — на душе сейчас гадко. Люди погибли. Невинные люди. Я разворачиваюсь и иду к лестнице. Возвращаюсь туда, откуда пришла. У этих мужчин дети остались сиротами, а жены вдовами. Впрочем, я сомневаюсь, что моего отчима волнует именно этот факт. Вряд ли всех тех людей внизу волнует именно это. Они здесь трясутся только за свои задницы. Я не буду лукавить, конечно, благодаря исключительно Марио Луккезе мы живем прекрасно. Я бы сказала даже в роскоши. У нас не бывает финансовых проблем. Моя мать несколько раз в году летает в Париж на недели высокой моды. Ее шмотки сплошь Chanel, Gucci, Versace. Я учусь в одном из самых престижных колледжей Нью-Йорка. Нашему автопарку можно только позавидовать. Но вот это вот все… Стоит ли оно хоть одной человеческой жизни? Я думаю, что нет. И, к сожалению, в этой семье так рассуждаю только я. Захожу в свою комнату. Сажусь на кровать. И включаю ноутбук. Открываю сводки сегодняшних новостей и вижу фамилию Луккезе на первой полосе. Интернет просто пестрит яркими заголовками: «Когда город засыпает, просыпается мафия»; «Война между кланами»; «Крестный отец снова в деле». Мои глаза вновь и вновь перечитывают сегодняшние новости — сегодня в три сорок пять, произошёл взрыв в здании офиса фирмы «Lucchese & Company». На данный момент есть информация о двух жертвах и одном пострадавшем. На месте взрыва работает полиция и так далее. Стук в дверь.

— Войдите, — прикрываю крышку и отставляю ноут в сторону.

Дверь тихонько отъезжает в сторону и на пороге моей комнаты появляется Мария: — Миссис Луккезе просила вам передать что вы сегодня остаётесь дома, — говорит женщина, сложив покорно руки перед собой.

— Спасибо, — поднимаюсь с кровати и подхожу к ней.

— Возможно вам что-нибудь нужно мисс? — Интересуется женщина.

— Да, — прикрываю двери за ее спиной. — Скажи мне Мария, ты сегодня видела мистера… э-э-м… — я ведь не знаю его фамилии. — Люцифера, — спрашиваю заговорщицким тоном.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Нет, — в той же манере отвечает она. — Он не ночевал в доме. Я с утра заходила к нему.

— Угу, — закусываю губу. — Как только он появиться — дай мне знать, достаю из тумбочки шоколадный батончик и даю его женщине.

— Хорошо мисс, — улыбается она и прячет в карман своего фартука.

— Ты можешь идти, — открываю перед ней дверь. Женщина кивает и уходит по своим делам.

Люцифер

Ночь. Заброшенное, старое кладбище. Я и этот мудак на коленях. Я нашел его. И не спрашивайте как.

— Сука, — выплевываю ему в лицо и наношу очередной удар. — Это тебе за нее, — ещё один. — За девочку, — и ещё. И снова удар. Смотрю на костяшки — они сбиты в кровь. Здоровый, лысый урод уже лежит на земле. Его руки связанны руками за спиной. Лицо залито кровью так, что даже глаз видно. Беру этого кабана за грудки и поднимаю. Тряхнув его что было мочи, спрашиваю: — Ещё раз. На кого. Ты. Работаешь?

— Я не понимаю, о чем вы, — отрицательно крутит головой захлебываясь собственной кровью.

Отпускаю и небрежно вытираю руки о его свитер: — Кто тебе приказал следить за девочкой? Что ты собирался с ней сделать?

— За какой девочкой? О чем вы? — Продолжает играть роль дурака. — Я не понимаю.

— Ладно, — я оставляю его и иду за территорию кладбища. К своему автомобилю. Беру из багажника лопату и садовый секатор. Затем возвращаюсь. Развязываю уроду руки и бросаю в него этой самой лопатой. — Копай! — Достаю из кобуры пистолет и прицеливаюсь.

— Что копать? — Он поднимается на четвереньки и сплевывает в сторону кровь.

— Могилу себе копай, — снимаю курок с предохранителя. — И не обольщайся. Я тебя не убью. Живым зарою. Только сперва отрежу твоё достоинство, — свободной рукой достаю из кармана секатор и щелкаю им перед его носом. — Сам сдохнешь от боли.

— Не надо, — дрожит его голос, когда я провожу холодным металлом по его щеке. — П-прошу Вас, — взвывает он, но лопату все же берет. — Я не понимаю, что вы от меня хотите, — вонзает ее в землю.

— Ну, чтобы ты лучшее соображал, — угрожающе нависаю над ним. — Я тебе для начала, отрежу один