— Что это означает? — спросила Джиннарин.

— Бедствие, — ответил Эльмар.

Араван потянулся, поднял карту и прокомментировал:

— Одна случайно вытащенная карта ничего не доказывает.

Эйлис собрала карты и передала их Аравану:

— Теперь вы, капитан Араван, смешайте и выберите. Эльф вернул карту в колоду, затем перетасовал ее. В это

время Эйлис произнесла:

— Simplicia, propinqua futura: Aravan.

Араван разложил карты веером и сделал выбор. Джиннарин задохнулась:

— Башня!

Араван неторопливо перевернул веер лицом вверх. На картах были изображены разнообразные картинки — люди, животные, планеты, звезды, — каждая карта отличалась от остальных.

Сверкающие глаза Эйлис взглянули на Аравана.

— Вы думали все карты — башни? Араван улыбнулся:

— Леди Эйлис, не проверяете ли и вы сами разные варианты, прежде чем решить, что может лежать внутри какой—либо загадки?

Эйлис улыбнулась ему в ответ:

— Быть может, некоторые вещи следует принимать на веру, капитан.

Возможно, — ответил Араван, его улыбка ширилась, взгляд тонул в изумрудных глазах провидицы. Эльмар посмотрел на Джиннарин:

— Пока эти двое нежничают, не хочешь ли попытаться,

пикса?

У Джиннарин перехватило дыхание.

— О нет, Эльмар. Я не хочу ничего знать. Маг взял карты и принялся тасовать колоду:

— Тогда посмотрим, что они хотят сказать мне

— Дочь. Эйлис!

Эйлис вздрогнула и, оторвавшись от почтительно—восхищенной улыбки Аравана, обратилась к хмурому магу. Приведя в порядок свои разбросанные мысли, она прошептала:

— Simplicia, propinqua futura: Alomar.

Маг разложил колоду и стал водить правой рукой поверх карт, касаясь то одной из них, то другой. Наконец он выбрал карту, выдвинул ее из веера наружу и поднял глаза на Эйлис. И вдруг его рука метнулась назад, чтобы схватить совсем другую карту. Ее он и перевернул.

Это была башня.

— Проклятье! — зло выругался Эльмар. — Я надеялся одурачить ее.

Небрежно протянув руку, он перевернул карту, которую ранее вытолкнул из верхнего ряда. Джиннарин подавила вопль, а Эйлис мгновенно побледнела. На карте был изображен скелет мужчины.

ОСЕНЬ, 1Е9574

«Эройен» продвигался на северо—запад, бороздя глубокие воды обширного Уэстонского океана. Все паруса были подняты, дул попутный, свежий ветер. Судно направлялось в далекие земли. До цели путешествия было около пяти тысяч миль, или тысяча семьсот лиг. Правда, если идти галсами, как и приходилось «Эройену», то этот путь мог увеличиться в полтора раза. Но корабль эльфа был быстроходен, и при благоприятных ветрах поход должен был занять от месяца до полутора.

— От месяца до полутора, — расстраивалась Джиннарин. — Мне бы хотелось двигаться быстрее.

Она, Джату и Рукс сидели наверху трапа, ведущего на нижний полуют за кормовыми жилыми отсеками. Сгущались сумерки. Джату взглянул сверху вниз на крошечную пиксу:

— Леди Джиннарин, случись нам поймать за кормой постоянный полярный ветер, мы пересекли бы океан за полмесяца или даже быстрее, возможно дней за десять. Пока же дела обстоят иначе. Ветер не подчиняется нашим желаниям. Возможно, маг Эльмар способен подхлестнуть его.

Джиннарин покачала головой:

— Я так не думаю, Джату. Эльмар однажды признался мне, что для вызова ветра требуются неимоверно большие затраты энергии.

Джату громко откашлялся и затем сказал:

— Даже очень могучие Юджубы Чанга не занимаются магией погоды… Хотя, когда наступает очень большая засуха — такая, что озера исчезают, превращаясь в лужи пыли, земля покрывается трещинами, деревья, кусты и трава высыхают и ждут только искры, чтобы вспыхнуть, — Юд—жубы иногда в таких случаях призывают богов и просят дождя.

— И боги отвечают, Джату?

— Иногда, крошка, — засмеялся черный гигант, — иногда. Порой они дают даже больше, чем надо.

— В таком случае, Джату, твои боги отличаются от моих, потому как Адон и Эльвидд редко дают нам ответы, независимо от степени нашей нужды.

Они помолчали немного. Джату протянул руку и потрепал Рукса, почесывая ему между ушей. Лис зажмурил глаза от удовольствия. Наконец Джату сказал:

— Возможно, Джиннарин, боги Чанга тоже не дают ответа. Дождь приходит сам по себе, а Юджубы просто извлекают из этого выгоду… а если дождь превращается в непрекращающийся ливень, то тогда они винят богов.

Они опять умолкли. Над головой по небу двигался лунный серп. Джиннарин взглянула на сверкающие в вышине звезды:

— Не кажется ли тебе, Джату, что жрецы, колдуны и им подобные все одинаковы. Они говорят, будто это их молитвы привели к желаемым результатам, а если дела идут плохо, то винят в этом мстительных богов.

— В моем селении, Джиннарин, когда случались тяжелые времена, наш Юджуба утверждал, что именно боги определяют наказание для племени — будь то засуха, чума, голод или война, — ибо мы сбились с истинного пути.

— С истинного пути? Какого?

— Я понимаю это так, что сам Юджуба и определял, каким должен быть истинный путь в данный момент. — С мрачным видом Джату стукнул кулаком по раскрытой ладони.

Рукс посмотрел на сердито насупившегося Джату, затем поднялся и, казалось, размышлял, откуда может явиться опасность, затем перевел взгляд на Джиннарин в ожидании команды. Но его хозяйка смотрела на черного гиганта.

— Ты чем—то огорчен, Джату? Могу ли я тебе чем—нибудь помочь?..

Джату понемногу остывал.

— Я не хотел расстраивать вас, леди Джиннарин. Я просто… просто кое—что вспомнил.

Рукс вновь улегся. «Эройен» продолжал скользить по темным водам. Ветер, как и в предыдущий раз, дул с траверза.

— Когда мне минуло четырнадцать лет, — без всякого вступления начал рассказ Джату, — мой отец заболел и был на грани смерти. И что бы наш жрец ни делал, ему становилось все хуже и хуже. По словам Юджубы, такова была воля богов. Однажды я последовал за жрецом в джунгли и стал наблюдать за ним. Он отыскал желтый цветок и выкопал его корень, затем истолок его в мякоть и выжал сок в небольшой глиняный сосуд. Цветок этот назывался змеиный глаз, и сок его корня — ядовит. Юджуба смешал сок с лекарством, которое он давал моему отцу. Когда я рассказал об этом матери, она набросилась с обвинениями на Юджубу, он же сказал, что после смерти моего отца женится на ней, и попытался взять ее силой, и тогда я убил его.

Мне пришлось скрыться, чтобы избежать наказания старейшин. Тогда—то я и попал на море к капитану Арава—ну. Он научил меня очень многому — читать, писать и считать… языку, морским порядкам и управлению кораблем. Я был совершенным невеждой, когда поднялся на борт, теперь же, благодаря капитану, я являюсь его помощником на «Эройене», самом лучшем корабле на всех морях и океанах. Здесь я увидел гораздо больше, чем может себе представить любой житель страны Чанг. Удивительные красоты и невероятные опасности, полезные вещи и смертельные. Спустя годы у меня появилась возможность навестить дом. Там я узнал, что мои родители живы, ибо отец чудесным образом выздоровел после того, как Юджуба был найден со сломанной шеей. Я мог остаться тогда жить в племени, но у меня была уже другая судьба. Теперь ты понимаешь, что вследствие моего опыта общения со жрецами и благодаря их заявлениям относительно воли богов у меня осталось не много веры… хотя позже я начал верить в Адона.