– А почему бы нам не пойти туда, наверх, да не потребовать, чтобы выдали нам чужака?

– Или будем ждать, пока другие дети пропадут? – громыхает бас моего дяди. – Все началось, когда появился этот парень. Скольких еще детей мы хотим лишиться? Джек, у тебя мальчонка. Ты что же, готов потерять Райли из-за того, что боишься двух старых ведьм? У моей невестки две девочки, и я на все пойду, чтобы их защитить.

– Мэтью! – Отто обращается к старику за поддержкой, и я представляю себе члена Совета. Лицо у него мягче, чем у других, из-за крохотных очков, сидящих на носу, сонно смотрят голубые глаза.

Остальные мужчины одобрительно гудят. Мэтью, судя по всему, кивнул. Мне слышен звук, металл звякает о каменную стену дома. Ружья?

Я отваживаюсь сделать маленький шажок вдоль стены.

– Ну, тогда идем, – громогласно подводит итог дядя. – Положим этому конец.

Он хлопает ладонью по стене так неожиданно, что я вздрагиваю и ударяюсь о низко висящую полку. Голоса стихают, а у меня бешено бьется сердце, их слова эхом отдаются в ушах. Они нагородили лжи, обвиняя его. Но сейчас, когда пропадают дети и некого обвинить, сойдет и ложь.

Я должна предупредить Коула.

* * *

Я поворачиваю на юг на ту самую тропу, по которой уходила Дреска, ту, которая огибает деревенскую площадь. Под отцовскими башмаками осыпается земля. Это очень извилистая тропка, мужчины по такой ни за что не пойдут. Если я поспешу, смогу добраться до сестер раньше их.

Я бегу по окраине села. На темной пустоши мне мерещится Коул, его светящиеся глаза. Порыв ветра налетает на него, и он растворяется, как дымок.

Отогнав эту мысль, я спешу на восток.

Натянув рукава до самых пальцев, я ругаю себя, что не оделась потеплее. Ветер на склоне жалит больно. Я уже добралась до низкой каменной стены. Когда впереди показывается дом сестричек, у меня внутри все сжимается, но я тут же с облегчением вижу, что дом стоит нетронутый. Я обогнала дядин отряд. Подхожу вдоль стены поближе, но останавливаюсь. Надо все обдумать.

Что-то там слишком тихо, слишком безжизненно.

Из-за дома виднеется сарай, но выцветшего плаща Коула на гвозде нет.

Я подхожу к двери и уже собираюсь постучать, но вдруг слышу внутри голоса, приглушенные голоса, а потом я слышу свое имя. Странное дело, как мир сразу замирает в тишине, стоит нам услышать свое имя, а стены словно делаются тоньше. Я опускаю кулак, не постучав, и подбираюсь ближе к двери, собираясь подслушивать. Но голоса снова звучат глухо, не разобрать, и я захожу за угол, к другой стене, где есть оконце. Стекло в нем старое, деревянная рама потрескалась, и через щели слышно лучше.

– Лекси нашла неподалеку детский носок.

Я заглядываю к окно и вижу узкие плечи Коула. Он сидит ко мне спиной на стуле, у очага, и смотрит на холодные темные камни, а Дреска снует вокруг него, постукивая по полу узловатой клюкой. Магда, бормоча, что-то выгружает из своей корзины. В тесной комнатке Коул выглядит странно – не хватает ветра и спутанной травы. Он занимает не больше места, чем стул, на котором сидит.

– И это все? Других следов нет?

– Одно, – говорит Коул, вставая. Он подходит к камину, двигает над ним тонкими бледными пальцами. – Ветровая дорожка через пустошь. Слабая. Я показал ее Лекси.

Магда высоко поднимает брови, морщин становится больше.

– Куда вел след? – спрашивает она.

– Сюда.

Дреска издает тихий звук, похожий на шипение.

– Но сельчанам не повезло.

Следующие слова Дрески неразборчивы, я вытягиваюсь, чтобы лучше видеть, и камушки под ногами у меня шуршат, слишком громко.

– Я и не ждала, что им повезет, – хмуро отвечает Магда.

– А Лекси? – спрашивает Дреска, поворачиваясь к окну, как будто хочет спросить меня о чем-то. Я пригибаюсь как раз вовремя, и она не успевает меня заметить.

– Лекси не знает, что из этого сделать, – говорит Коул.

У меня по спине бегут мурашки. Сделать из чего?

– Она сумеет, – на этот раз голос Дрески раздается совсем близко, у самого стекла, я приседаю еще ниже, а в ушах так грохочет пульс, что я почти не слышу ее слов.

– Если ты ей не скажешь… – добавляет Дреска, прежде чем отойти вглубь дома. Теперь ее голос снова отдалился. Коул отвечает, но и он отошел, так что до меня доходит лишь невнятный шум. Я спешу к входу, надеясь услышать еще что-то.

Но не тут-то было – дверь распахивается настежь, и я оказываюсь нос к носу со стоящим на пороге Коулом.

Мне очень хочется убежать, я даже делаю шаг назад. Но вижу его глаза и не могу отвести взгляда.

– Ничего не хочешь мне сказать, Коул? – спрашиваю я тихо и зло. Он стоит, открыв от растерянности рот, мрачнея на глазах. Но через секунду берет себя в руки и ничего не говорит. Безнадежно вздохнув, я отхожу. Поверить не могу, я рисковала, чтобы ему помочь, а он даже не открыл мне правду.

– Лекси, подожди, – голос Коула легко перекрывает ветер, а потом и сам он оказывается рядом. Он хочет взять меня за руку, возможно, остановить, но только касается пальцами моей кожи.

– Дай мне все объяснить, – просит он, но я лишь ускоряю шаг. Даже слишком. Нога у меня подворачивается на неверном камне. Я закрываю глаза, готовясь катиться по склону вниз – но не падаю. Холодные руки хватают меня за плечи, и я слышу, как бьется сердце Коула. Вырываюсь, ветер рвет на мне платье, волосы.

Коул ждет, скрестив руки на груди.

– Лекси, то, что ты слышала…

Я обхватываю руками голову.

– Коул, я пытаюсь тебе помочь.

Он хмурится, но не отводит глаз.

– Я знаю…

– Но я не смогу этого сделать, если ты не скажешь мне правду.

– Ты не…

– В деревне все тебя винят в исчезновении детей. Мой дядя и члены Совета идут сюда прямо сейчас.

Я смотрю вниз, на узкую тропу, по которой должны были бы идти Отто и его люди, но никого нет. Но мне упорно мерещится, что я слышу хруст веток и шорох листвы под ногами, где-то в роще. Коул прослеживает мой взгляд.

– Туда, – он показывает в сторону домика и сарая. Из-за деревьев ниже по склону доносится громкий треск, на этот раз у меня нет никаких сомнений, и я послушно следую за Коулом за сарай. Роща, холм и лачуга сестер скрываются за покосившимися бревнами.

Коул сворачивает к гряде холмов. Догнав, я стучу его по спине, он весь как-то сжимается, но продолжает идти. Я стискиваю его плечо.

– Почему ты не сказал мне? – требовательно спрашиваю я.

На какое-то мгновение мне даже кажется, что он ответит. Я так и вижу, как он мысленно подбирает подходящие слова. Довольно неуклюже. Я как-то пробовала жонглировать тремя яблоками из кладовки. Но столько раз их роняла и в конце концов разбила, расплющила в такую кашу, что маме ничего не оставалось, как сделать из них повидло. Как я ни старалась, все равно постоянно сбивалась. У меня никак не получалось уследить за всеми тремя яблоками одновременно.