На этом их путешествие с Элион закончилось.

Глава 11

Кенрон разглядывал кучи камней, которые когда-то могли ходить, но точно не были живыми. На невысокой лысой горе все замерло и стихло. Он услышал шум шагов. Преследователи наконец настигли его, или же они были неподалеку уже давно и только сейчас решили показаться.

Веревка пошла в ход. Он связал несколько крабьих лап и куски панциря, затянул узел покрепче и взвалил на плечо свою добычу.

Он встретил двух мужчин в охотничьей униформе. В других обстоятельствах их разница в росте могла показаться смешной — тот, что стоял слева, был вдвое выше того, что был справа. Высокого Кенрон узнал сразу, то был никто иной, как его отец, Дарлид Амелот, силач с рыжей шевелюрой, чье сходство с Кенроном ограничивалось некоторыми чертами лица. Вторым же был Фараман Гоас, отец Элион. Кенрон впервые видел его в охотничий униформе и вынужден был признать, что шла она ему больше, чем городская одежда. Фараман выглядел опытным бойцом, хоть и не вышел ростом. Эти двое решили проследить за совместной охотой Кенрона и Элион, вот только им стоило знать, что она никогда не охотилась на существ в третьей зоне. Впрочем, в их неведении была виновата сама Элион, которая, как ей казалось, весьма ловко всех провела.

— Как все прошло? — спросил Дарлид.

— Ваша дочь не охотилась ни на кого опаснее крысы и паука, — сказал Кенрон, обращаясь к Фараману. Тон он старался держать как можно более нейтральный. — Она не была готова к тому, что здесь произошло.

— Я же говорил, стоило проверить эту историю. Уж больно подозрительно. — Дарлид положил массивную руку на плечо приятеля. — Никогда не интересовалась этими улитками, а тут принесла сразу несколько.

Фараман не обратил внимания на слова спутника. Он подошел к Кенрону вплотную и хриплым голосом произнес:

— Что с ней?

— Кажется, она сделала все, чтобы усложнить эту охоту, — ответил тот.

— Что с моей дочерью? — Фараман схватил Кенрона за плечи и принялся трясти. — Отвечай, где она, что с ней?!

Кенрон указал куда-то позади себя.

— Она там, рядом с кустами.

Фараман тут же бросился бежать вверх по каменной тропинке. Он выбрался на площадку, где недавно произошло сражение, подошел к зарослям кустарника и раздвинул ветви.

Элион сидела на корточках и плакала, глядя на связку крабьих ног и панциря.

Она вскочила и пнула связку так, что та рассыпалась.

— Ненавижу его, видеть его больше не хочу! — воскликнула она. — Выдумал тоже — ходить по лесам! Вот дурак.

Глядя на все это, Фараман молчал какое-то время, а потом произнес:

— Эти куски панциря стоят пять тысяч золотых.

Рыдания и всхлипы Элион тут же прекратились. Она взглянула себе под ноги с искреннем удивлением, а затем бросилась на землю и принялась судорожно собирать куски магического хитина.

Дарлид потер подбородок, на его лице отразилась то ли досада, то ли задумчивость.

— Сдается мне, ты не мастер подбирать слова, — сказал он. — Ты ведь мог и напугать моего старинного приятеля, мало ли что он мог подумать, услышав такое.

— Может быть, — отмахнулся Кенрон. — Я не знаю, что происходит в головах у других людей.

— А еще ты любишь недоговаривать, — добавил Дарлид. — Не вышло ли так, что из-за твоих недомолвок эта девица показала себя не так хорошо, как могла?

Кенрон пожал плечами. Конечно, исход любого похода зависит от незначительных на первый взгляд деталей. В том числе и от того, насколько хорошо участники путешествия понимают друг друга. Наверное, если бы он сказал что-то иначе, Элион повела бы себя по-другому. Вот только все, о чем он умолчал, казалось ему очевидным. Человек с достаточной подготовкой понял бы его и вовсе с полуслова.

— Идем домой, отец, — сказал Кенрон. — Надеюсь, это не вызывает недопонимания.

Он был бы рад сопроводить Элион до города, но та ясно дала понять, что не желает больше иметь с ним никаких дел. Особенно если Кенрон собирался настаивать на том, что потратит все свои деньги на исследование дальних уголков леса. От своей задумки он отказываться не собирался, поэтому сопроводить девушку до города выпало ее отцу, благо он был опытным охотником.

Почти полпути Кенрон и Дарлид прошагали в полной тишине, хотя особых причин для молчания не было. Разве что неоправдавшаяся надежда Кенрона на то, что удастся заполучить надежного партнера для дальних походов.

— Как тебе девушка? — нарушил тишину Дарлид.

— Она же не хочет меня видеть. Какая разница?

— Я знаю, чего ты от нее хотел. Может, согласится в другой день.

Кенрон заметил крупный белый предмет, лежащий в траве, и подобрал его. Это был череп какого-то несчастного кобольда, по неведомой причине зашедшего далеко в лес, населенный магическими тварями. Без магии камуфляжа и быстрых рефлексов зеннатскому существу оставалось только сгинуть, не оставив после себя почти никаких следов.

— И этот тоже забрел туда, куда не следовало, — сказал Кенрон, разглядывая находку. — Кобольды слабее дайгонцев физически, охотники из них так себе, и все равно лезут в лес, где и помирают. Она, как этот кобольд, переоценила свои способности и пошла туда, куда соваться не стоило.

Череп отправился обратно в траву, Кенрон не видел смысла нести его в город — все равно уже не понять, кому он принадлежал.

— Вот уж не думал, что ты сравнишь ее с кобольдами, — сказал Дарлид. — По мне, так она симпатичная девица.

— Я ошибся. — Кенрон понурил голову. — Мне так хотелось заполучить надежного союзника. Я проверил ее в пути, но недостаточно хорошо.

— Ты ведь мог сбежать, — напомнил Дарлид, — когда сражение пошло неудачно.

— Нет, не мог, — сказал Кенрон. — У меня есть правило — я отвечаю за всех, кого повел в лес.

— Хорошее правило.

— Именно поэтому мои союзники не должны быть слабее меня самого, — твердо сказал Кенрон. — Например, ты, отец. Или Лаубер, когда подрастет. Уверен, он будет отличным охотником.

— Я не собираюсь искать с тобой брешь в четвертой зоне, и не проси, — отрезал Дарлид. — Однако мне нравится, что ты решил внимательнее присматриваться к своим спутникам. В любом деле должен быть главный. Тот, кто разбирается лучше других и говорит остальным, что делать. В твоей охоте главный — ты.

— Только в охоте?

— Разумеется, — кивнул Дарлид. — Я глава нашей семьи. И будь добр, слушай меня внимательно. Лаубер не будет участвовать в твоих бессмысленных поисках.

— Он, поди, и сам не захочет. — Кенрон тяжело выдохнул. — Скажи, отец, ты ведь отлично владеешь мечом, почему бы тебе не научить меня паре приемов?