Представляете, согласно нашему журналу, первый запрос был сделан около семнадцати лет назад, вскоре после того, как судно пошло ко дну. Смотритель маяка с побережья штата Мэн по имени Эдгар Плам направил письмо, потом было ещё несколько – от заинтересованных родственников, а потом – ничего, до этого месяца, когда пришло целых три запроса. Один – от Мэй Плам, предположительно родственницы Эдгара Плама, второй – от детектива из агентства Пинкертона. Вы, конечно, оттуда?

– О, нет. Но мой брат был капитаном «Решительного». Так вы говорите, что только в этом месяце получили три запроса?

– Да, сэр.

– И утверждаете, что Эдгар Плам – смотритель маяка?

– Эгг-Рокского маяка в Бар-Харборе, в заливе Френчмен.

– И у него есть родственница по имени Мэй?

– Да. Не могу вспомнить, что именно, но что-то заставило меня думать, будто она – его дочь.

– Дочь, – прошептал Нат Лоуренс.

Почему «предполагаемая родственница», дочь смотрителя маяка, сделала запрос о крушении «Решительного» спустя столько лет? Какая может быть связь? Кроме того, что эта Мэй Плам могла оказаться одной из тройняшек. Возможно ли, что две другие тоже живы?! Лоуренс едва сдерживался.

– Спасибо! Огромное спасибо! – он повернулся уходить.

– Вы не хотите, чтобы я принял ваш запрос? Ведь это моя работа – помогать людям.

– О, вы помогли! Невероятно помогли. Очень, но я должен успеть на пароход, пока не стало слишком поздно.

– Если поторопитесь, успеете на «Лаконию». Она довольно убога, но доставит вас до Бостона как раз вовремя, чтобы пересесть на «Прути», плывущую в Мэн.

14. Начало конца?

Люси слышала толпу, беснующуюся у тюрьмы.

– Детоубийца! Детоубийца!

Свист людей, приехавших из далёкого Кеннебанка, чтобы увидеть повешение Эдны Барлоу, прорезал холодный ноябрьский воздух. Палача прислали из Портленда. Люси ни разу не видела Эдны Барлоу с тех пор, как её привезли в Томастонскую тюрьму десятью днями ранее. Приговорённую держали в изолированной камере в другом коридоре. Но по ночам девушка слышала её разглагольствования и бред. Удивительно, как та ещё не сорвала связки. Люси почти завидовала ей. Для Эдны Барлоу всё скоро закончится, она сведёт счёты с этим миром. Несчастная ещё в камере, но скоро её заберут – казнь назначена на восемь утра. Люди стекались к зданию тюрьмы вот уже несколько часов.

Она слышала голос Отиса Гринлоу, раздающийся из её коридора.

– Люси Сноу! Люси Сноу! – резко выкрикивал он.

Нет! Нет! Не сейчас, я не готова. Беру свои слова обратно.

Они решили и её казнить прямо сейчас? Чтобы палачу не ездить лишний раз в Портленд и обратно? Люси свернулась на койке и обхватила руками колени.

– Вставай, девчонка! Вставай. – Она не пошевелилась. – Что с тобой? Я должен представить тебя новому охраннику. Временному – пока я буду на этом повешении. Понимаешь, как констебль я должен быть там и дать знак коронеру, когда её вздёрнут. Так что не добавляй мне проблем. Как эта сумасшедшая. Будь милой. Встань и поприветствуй Сайласа Гиббонса. Давай, ми’чка.

«Милочка», он назвал меня «милочкой». Судья назвал меня «милочкой» через минуту, как приговорил к смерти. Да что такое с этим миром?

Люси поднялась и нетвёрдо подошла к решётке.

– Сайлас, вот это мисс Люси Сноу.

– А-гм, – Сайлас был беззубым стариком со слезящимися глазами.

– Раньше Сайлас здесь работал. Давным-давно – ещё с моим стариком.

– А-гм.

– Сайлас, я хочу, чтоб ты знал – мисс Люси примерная заключённая. Не то, что эта вторая.

– Она была блудницей, та другая, блудницей-детоубийцей. – У Сайласа под мышкой была зажата Библия. Открыв её, он начал читать. Несмотря на то, что взгляд его, казалось, ни разу не упал на страницу, слова всё слетали с его языка:

– «Во времена, когда царь Иосия управлял народами Иудеи, Господь говорил со мною. Господь сказал: “Иеремия, ты видел всё плохое, что сделала дочь Моя Израиль? Ты видел её неверность. Она Мне изменяла с идолами на каждом холме и под каждым зелёным древом”». – Он потряс Библией и объявил. – Иеремия!

– Сайлас любит свою Библию.

Также Сайлас любил своих блудниц, по крайней мере, пассажи о них. Вслед за книгой пророка Иеремии он прочитал строки из «Левита»:

– «Не оскверняй дочери твоей, допуская её до блуда, чтобы не блудодействовала земля и не наполнилась земля развратом». – Глаза его при этом опасно заискрились.

Люси попятилась, повернулась к своей койке, забралась под тонкое одеяло и натянула его на голову.

Среди шума глумящейся толпы и помешательства старика, извергающего свою желчь, ей казалось, будто она очутилась в тёмном волчьем лесу, и её вот-вот разорвут бешеные звери. Вскоре бедлам достиг апогея, а потом обрушилась тишина. Девушке не нужно было видеть, чтоб понять, что произошло: палач, в своём капюшоне, накинул верёвку на шею Эдны Барлоу и, секунду спустя, в наступившей тишине лязгнул люк, проваливаясь у неё под ногами. Разразился оглушительный рёв. Но Люси его уже не услышала – она потеряла сознание.

* * *

Натаниелю Лоуренсу потребовалось почти что два дня, чтобы добраться до Эгг-Рока на побережье Бар-Харбора. Но теперь, неласковым утром, сгибаясь под пронизывающим северо-восточным ветром, он пробирался вверх по тропинке к маяку.

Нат громко, стараясь заглушить ветер, постучал в дверь. Прошло почти пять минут, прежде чем он услышал звук отпираемого замка. Дверь открыл седовласый человек.

– Что привело вас на эту скалу в такую скверную погоду?

Натаниель Лоуренс застыл в дверном проёме маяка, с полей его зюйдвестки и плаща текла вода.

– Мэй? Мэй Плам? Я её ищу.

– Она в Кембридже.

– В Кембридже! – недоумённо выдохнул Натаниель.

– А-гм. Недели три назад уехала.

– Н-н-но я проехал всё… – его голос сорвался.

– Завёртывайте сюда, чего стоять под дождём-то? – акцент хранителя маяка был густым, как клубящийся в шторм туман. – Плесну вам супу. Вы приплыли на утренней «Прути»?

– Да.

Гар Плам проводил гостя на кухню.

– Можете привесить свои вещички на крючок рядом с моими. В этом ноябре норд-ост несёт больше дождей, чем ветров. Тяжело, должно быть, пришлось старушке «Прути».

– Что правда, то правда. А потом я пересел на почтовую лодку. Было мокро. Вот, кстати, ваша почта. Я взял её, если вы, конечно, Эдгар Плам. Я Натаниель Лоуренс.

– Лоуренс? – Гар остановился, как вкопанный, медленно повернулся и не спускал глаз с человека, стаскивающего резиновый плащ.

– Да, сэр, Лоуренс – Натаниель Лоуренс.

Плечи Гара поникли:

– Значит, нашли нас.

– Я…я… я не совсем понимаю, что вы имеете в виду.

– Вы приехали поглядеть на племянницу.

Натаниель Лоуренс, казалось, немного колебался.

– Верно.

Гар наклонился и, крепко схватив Натаниеля Лоуренса за