– Не лезь к ним, – попросила Алла. – Ни к Марку, ни к его тренеру. Будь осторожна.

– Аллочка, я очень осторожна, но ведь вы не думаете на самом деле, что Марк Ледогоров мог зарезать своего делового партнёра или даже спонсора?

– Почему не мог?

Женька потянула Аллу за руку, и вместе они плюхнулись на диван на какие-то шкуры.

– Аллочка, Ледогоров – шестикратный олимпийский чемпион. Вряд ли у него что-то с головой, да? Он же то и дело проходит всякие медицинские обследования и комиссии! То есть он здоров и в своём уме. Напиться до зеленых чертей он вчера никак не мог, он до вечера тренировался и вообще ничего не пил! Во-от, значит, пьяный угар и помрачение рассудка исключаются, да? – Алла не отводила глаз от Женькиного лица, а та продолжала: – Игоря, бедного, зарезали, да? Марина сказала – никаких шансов. Ледогоров с винтовкой обращается, как бог. Ну быть не может, чтобы он так же обращался с ножом. Ему некогда с ножом тренироваться, он всё время с винтовкой тренируется! Во-от. И потом, понимаете, Аллочка, если он сам Игоря зарезал, зачем он нам показал его труп? Вот зачем?

Алла перевела дыхание.

– Нет, ну правда, – продолжала Женька, – вот зарезал Марк Игоря, бедного. Вот лежит Игорь на кровати мертвый. Ну и вытащили бы они его в снег. Мы бы и не догадались ни о чем. Утром стали бы его искать, бегать по дому. Ну, не нашли бы, и все дела.

Она помолчала и добавила, сдвинув брови, очень тёмные по сравнению со светлыми волосами:

– Я… мне правда его жалко, Игоря.

Бедного, прибавила про себя Алла.

– Он вчера так настойчиво предлагал мне с ним переспать! Нет, он даже не предлагал, он как будто распоряжение делал! Он говорил: я проведу с этими чудиками воспитательную работу, и ты ко мне придешь, да, лапочка? Или я за тобой Антошу пришлю. Антоша всегда готов помочь. Я, конечно, тоже хороша, шампанского напилась!.. Но, знаете, Алла, сколько раз…

Тут Женька вскочила и захлопала глазами.

– Есть хочется, – сказала она специальным «девочкиным» голосом. – Я, наверное, бесчувственная. Никому не хочется, а мне хочется! А тётку просить я боюсь.

И она выбежала из комнаты.

Алла посмотрела на книжку про похождения бравого солдата Швейка.

…Виноградов собирался выяснить отношения с Марком и его тренером, а потом всласть порезвиться с Женькой. Женька или сама придёт, или её приведут – для этого есть специальный человек Антон, всегда готовый выполнить любое распоряжение хозяина. Почему Женька ничего никому не сказала? На самом деле напилась или сделала вид? Или, может быть, сочинила историю только что?.. Зачем? Зачем она её сочинила?..

Алла вышла в коридор. В кухне разговаривали – громче всех Степан с Сергеем Васильевичем и опять про Турин и Ванкувер!..

Безмолвная Зоя Петровна тащила какие-то рюкзаки, дотащила до Аллы и плюхнула на пол:

– Ваши?

Алла посмотрела.

– Наши.

– Разобрать надо. Вещи посушить. Сгниют.

– Зоя Петровна, – спросила Алла, развязывая рюкзак, – вы ночью ничего не слышали? Никакого шума?

Та ничего не ответила. Время от времени, по всей видимости, её поражал приступ глухоты или немоты.

Алла потянула завязки и стала вываливать на пол какие-то свитера и штаны. В коридоре моментально завоняло застарелым дымом от походных костров и отсыревшей шерстью.

Вдруг рюкзак как-то странно дернулся и взметнулся из-под Аллиного носа, и она чуть не упала, пришлось опереться руками:

– Что вы делаете?! Не трогайте тут ничего!

Над Аллой нависал Диман, совершенно красный.

– Я не трогаю, – сказала она осторожно. – Я хотела вещи повесить посушить…

– Не надо ничего сушить! Я сам!

Он перешагнул через Аллу и пошел к «комнате мальчиков», унося рюкзак, но вдруг остановился и повернулся к ней.

– Это чей?

– По-моему, Володин.

Диман еще посмотрел на рюкзак, повернулся, вздохнул и забормотал виновато:

– Алла Ивановна, не обращайте внимания! Извините. Я думал, это мой, они у нас почти одинаковые! А я терпеть не могу, когда в моих вещах роются, просто ненавижу!

Он подошел и аккуратно опустил рюкзак возле сидящей на полу Аллы.

– Это у меня с детства психоз. Я от брата все время вещи прятал, понимаете? Он у меня всё таскал!

Диман протянул руку и помог Алле подняться.

– Да ничего, – пробормотала она. – Бывает.

– Давайте я вам лучше помогу. Куда тащить?

– Тащи в подвал, там есть где вещи развесить.

Безмолвная Зоя Петровна, протиравшая пыль в «оружейной», аккуратно и бесшумно вернула на место винтовку. Рядом на полке лежал охотничий нож в кожаных ножнах. Зоя Петровна посмотрела на нож и вышла.

Звук был равномерный и сильный – вжи-ик, вжи-ик, вжи-ик, – с отзвуком металла.

Женька остановилось перед табличкой «Посторонним вход воспрещен. Только для персонала» и прислушалась. Звук явно шел откуда-то изнутри, что-то там происходило, за дверью «только для персонала».

Она еще постояла, посмотрела по сторонам – никого не было на втором этаже, все внизу, – и потянула дверь на себя.

Звук стал отчетливей.

В комнате было сумрачно от метели, свет не горел. Книжные полки, диван, письменный стол, а на столе компьютер! Вот так так! Выходит, не зря Петечка мечется, ищет Интернет! Выходит, есть здесь Интернет, если хорошенько поискать, можно и найти! Женька подошла к письменному столу и посмотрела – бумаги, много бумаг. Какие-то графики, стрелки.

Вжик, вжик, доносилось из-за стены.

Широкий диван, на диване – комом – меховой плед. В кресле навалены какие-то вещи. Женька обошла кресло стороной и пошла на звук.

Марк Ледогоров в трусах и футболке, мокрый с головы до ног, как будто катился на лыжах, но не двигался с места в каком-то диком тренажере. Тренажер состоял из широкой плоской ленты, которая двигалась под ним, когда он отталкивался ногами, и тросов с гирями, те, по всей видимости, заменяли лыжные палки. Вжик – налево! Вжик – направо! Вжик! Вжик!..

Женька стояла в дверях и смотрела.

Здесь оказалось полно всяких тренажеров, о назначении которых невозможно было догадаться по виду: отполированные плоские напольные штуки с ограничителями; колодки, похожие на пыточные; еще как будто ворота с дисками для утяжеления в створах. Странные, тяжелые, угрюмые механизмы – ничего общего с хромированными, блестящими, самодовольными тренажерами в фитнес-клубах.

Женька вошла и очутилась у Ледогорова за спиной. Пот капал у него с подбородка, оставлял на черном пластике ленты следы.

Вжи-ик!.. Вжи-ик!..