Мы проехали еще одни ворота. Здешняя стража оказалась куда снисходительней, вопросов не задавала. Зато жители нижнего города без стеснения тыкали в нашу сторону пальцами, перешептывались, даже перекрикивались временами.

Пейзаж здесь не слишком приятный, хотя до реальной бедности далеко. Дома маленькие, но крепкие. Крыши из той же черепицы, только светлей. Гораздо чаще встречаются магазины и вывески заведений общепита. По брусчатке маршируют патрули.

Если не приглядываться – картина вполне обычная, но я всерьез насторожилась. Не знаю отчего, но мне казалось, в эльфийском обществе все должно быть иначе. Лучше, чище, добрей. Не успела додумать – какая-то эльфийка в невзрачном платье бросилась к коляске, умоляя Ориса выслушать ее просьбу. Граф явно узнал просительницу и отмахнулся. Это напрягло еще сильней. От моего вопросительного взгляда тоже отмахнулся, еще и рожу скорчил. Злобную. А когда перед нами вырос фасад огромного квадратного здания, ухмыльнулся и спросил:

– Ну что, готова к приключениям?

Тон Ориса категорически не понравился, и здание это энтузиазма не прибавило. С запозданием, но все-таки поняла, чем тут торгуют.

– Зачем? – ужаснулась я.

Эльф одарил очередной гадкой улыбкой и чинно вылез из коляски. Пришлось следовать его примеру, иначе, чего доброго, вытащит из «такси», как устрицу из раковины. Еще и матами обложит.

Когда проходили рыночные ворота, я дрожала. А ступив на серые камни торгового зала – остолбенела.

Так не бывает! Так не должно быть!

В просторном помещении довольно тихо и светло. По всему периметру невысокий парапет, уставленный клетками. За прутьями… нет, не люди. Странные расплывчатые фигуры. Молчаливые, неподвижные.

И запах. Терпкий, тугой, невыносимый!

– Орис!

Я мертвой хваткой вцепилась в рукав эльфа, ноги подкосились. Показалось – легкие вот-вот взорвутся, да еще тошнота к горлу подступила.

К счастью, граф сообразил, что эта дурнота – не розыгрыш, не каприз. Подхватил на руки, бегом выволок наружу. Несколько бесконечно долгих минут глотала свежий воздух, даже не пыталась освободиться. После примчался какой-то парень с перекошенным лицом, протянул бокал воды. И роскошная, пышнотелая эльфийка подскочила, принялась обмахивать веером.

– Лёля, ты как? – выпалил Орис, явно пришибленный моей реакцией.

– Плохо. До сих пор этот запах чувствую.

– О, запах! – воскликнула роскошная дамочка с веером. С укоризной покосилась на моего спутника.

– Что? – огрызнулся Орис.

Показалось, между ушастыми происходит молчаливая борьба. И судя по тому, что эльфийка прикусила язык и картинно надулась, граф выиграл. Причины этой странной перепалки выяснились довольно скоро.

Как только я пришла в норму, а зелень лица сменилась подобием румянца, черноглазый гаркнул:

– Дыши ртом!

И снова поволок в здание рынка.

Я сразу поняла – ситуация изменилась. Покупателей, как и раньше, немного, но продавцы, прежде бродившие возле клеток, толпятся у входа, заискивающе улыбаются. Некоторые заметно нервничают, отирают платочками лбы. Один и вовсе оттягивает ворот камзола, жадно поглядывает в сторону улицы.

Невзрачный, тощий эльф в серебристом камзоле шагнул навстречу и низко поклонился:

– Господин Орис, это такая честь! – Голос торговца дрожал.

– Ревизия была совсем недавно, – вступил другой. Толстый, с седеющей темной шевелюрой. – У нас все хорошо, без нареканий.

– Господин инквизи… – Третий осекся и вспыхнул. – Извините. Вы так редко у нас бываете. Мы так удивлены. Что-то случилось?

Черт! Ну конечно! Кот нагрянул, вот мыши и всполошились. И роскошная дамочка тут же. Надеялась, что он не сунется на рынок, пощадит изнеженную спутницу.

– Я с частным визитом, – бесстрастно сообщил граф.

Клянусь, если б я рассказала, что через пару тысячелетий люди будут править миром, а расу эльфов сдует с планеты, они бы удивились меньше.

– Господин Орис желает… – Толстяк замолчал, не в силах осознать происходящее.

– Нет. В моем поместье скота хватает. Хочу сделать подарок своей гостье.

Легкий кивок, и на меня вытаращились несколько десятков испуганных ушастых физиономий. А уж я-то как офигела!

– Орис, ты с ума сошел? – прошептала я.

Эльфы стоят близко, и слух у них отменный. Видать, не зря такие уши отрастили.

От такого обращения к королевскому советнику и главному инквизитору в одном флаконе торговцы опешили окончательно. Черноглазый гад тоже вздрогнул, но на место поставил не словом, делом.

– Мы посмотрим всех! – выпалил он. Злорадства в голосе выше крыши.

Я всегда относилась к религии более чем прохладно – когда тебе двадцать один, думать о душе и грехах совсем неинтересно. О боге вспоминала крайне редко. О существовании рая и ада не задумывалась вообще.

Но эльфы убедили – ад существует. Пусть в нем нет сковородок и котлов, а запах серы заменяет вонь немытого тела, легче не становится.

Зажав нос, покорно шла за Орисом. Сзади – толпа торговцев, рядом – седеющий толстяк, вызвавшийся быть гидом. Вещает до того уверенно, что руки сами тянутся выцарапать глаза и выдрать язык.

– Вот эти из южных питомников. Очень выносливые, но с норовом. Агрессивные. Если управляющий недостаточно жесткий, лучше не брать. Эти из питомников Карвенаса. Но их, честно говоря, не советую. Ходят слухи, дескать, в питомнике недавно мор случился, так что особи могут оказаться больными. Хотя заводчик клянется, что без брака. Вон те двое из королевства Запада привезены. Последние, прочих уже раскупили…

Я старалась не смотреть на клетки, но взгляд нет-нет да выхватывал картины ужаса. Хорошо, что пленники мало похожи на людей, иначе не выдержала бы. Лохматые, грязные, сгорбленные. Лица как у неандертальцев, руки чересчур длинные. Одно неосторожное движение, и пленник, если не сильно устал, демонстрирует звериный оскал. А «южане» и вовсе на прутья бросаются. Одежды на эльфийских «питомцах» тоже негусто. Мужчины в одних портах, женщины в рубищах, опоясаны веревками. Собственно, только благодаря этому их и можно различить.

– Эти уже стерилизованы, – продолжал вещать «гид», указывая на клетку, полную серых длинноволосых фигур. – Эти еще нет. – И новый взмах руки, за прутьями те же фигуры, только поменьше. Хотя даже девочки кажутся старухами. – Ждем. Господин Шердом обещал новый рецепт отвара, сказал – смертность при стерилизации будет меньше. А то ведь, знаете, дохнут!

Следующая клетка встретила неприглядной сценой. Верней, для меня она была неприглядной, а эльфы взирали на происходящее бесстрастно, как мы на случку собак или интим у кошек. Грязная женщина стонала под столь же грязным мужчиной, третий «самец» бродил вокруг, не стесняясь, мял промежность.