Мой телефон. Разбился об пол. Весь экран затянут паутиной, и я не могу сказать, то ли это из-за того, что я наступила на него, то ли ущерб был нанесен прошлой ночью. Несчастный случай затерялся в тайниках моей памяти.

Я безнадежно пытаюсь включить свой телефон, но, конечно же, он не поддаётся.

Дерьмо. Мы не можем позволить себе новый. Не вдобавок к школьным принадлежностям, учебникам, новому ноутбуку, билету на самолет…

Я вздыхаю, бросаю бесполезный телефон на стол и достаю из холодильника две бутылки воды. Когда Джордан возвращается с каплями воды на лице, я спрашиваю:

— Ты помнишь, как я разбила свой телефон прошлой ночью?

Он смеется.

— А ты нет? Я знал, что ты была пьяна, но не думал, что настолько. — Он рассматривает обломки моего телефона. — Я все время забываю, что ты такая легковесная. Ты допила свой бокал, начала спотыкаться и твой телефон выскользнул. Я думаю, ты могла наступить на него в какой-то момент. Я просто рад, что ты не сожгла дом дотла.

Мама убьет меня. Слава богу, ее здесь нет, чтобы увидеть мое похмелье, сломанный телефон или парня, который остался у меня ночевать.

— У тебя есть где-нибудь старые телефоны, которыми я могу пользоваться, пока не смогу позволить себе новый? — Хотя я понятия не имею, когда это произойдет.

Джордан бросает телефон обратно на стол.

— К черту это, я просто куплю тебе новый.

Облегчение переполняет мою грудь.

— Мне не нужен новый. Просто рабочий, пока я не накоплю денег. — Я целую его. — Спасибо тебе.

Его руки обхватывают мои бедра.

— Ты шутишь? Ты получишь новый телефон. Для моей девочки все самое лучшее.

Он действительно идеальный парень.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Мое любимое место в мире — это место на моей крыше прямо за моим окном. Здесь я читаю, смотрю на звезды, отправляю голосовые сообщения и FaceTime своим друзьям и Джордану, когда не хочу, чтобы меня подслушивали. За исключением того момента, когда у меня нет телефона.

Рядом со мной скрипит пластик. Я подпрыгиваю и чуть не роняю книгу на колени.

Майлз вылезает на крышу. На нем потертые джинсы и черная толстовка с капюшоном, который натянут на голову, как будто сейчас не середина июня.

Он останавливается, когда видит меня, и я думаю, может быть, он собирается вернуться тем же путем, каким пришел.

— Не знал, что здесь кто-то есть.

— Ну что ж. Я здесь.

Он пожимает плечами, затем с важным видом подходит и плюхается рядом со мной, оставляя между нами всего несколько дюймов пространства.

Мое сердце колотится, на ладонях и спине выступают капельки пота.

— Тебе обязательно сидеть так близко?

— Где наш парень? — Он осматривает подъездную дорожку под нами.

— Ему нужно работать.

— Ой, до того, как он заставил тебя кончить? Облом.

Я захлопываю книгу.

— Ты понятия не имеешь, о чем говоришь.

— Ты брала уроки актерского мастерства на Pornhub?

— Что…

Он ухмыляется.

— Эти фальшивые стоны были почти убедительными.

Боже, мое лицо в огне. Если бы я сейчас дотронулась до своей щеки, то обожгла бы руку.

— Я не притворялась.

— И ты определенно не утруждала себя попытками имитировать оргазм.

Я сжимаю руки в кулаки.

— Так ты хочешь сказать, что заставил кончить всех своих подружек?

Если он действительно так думает, то он полон дерьма.

— У меня никогда не было девушки.

— Ладно, тогда друзья с привилегиями. Приятели для траха. Называй их как хочешь.

— Никогда ни с кем такого не было. — Он действительно выглядит серьезным. Я предпологала, что такой парень, как Майлз, будет спать со всеми подряд столько, сколько сможет.

Я закончила говорить об этом. Майлзу не нужно ничего знать о моей сексуальной жизни, а я не хочу ничего знать о его. Я снова открываю книгу, надеясь, что он поймет намек.

— Пойдем со мной в дом моей мамы.

Я снова смотрю на него. Его лицо ничего не выражает.

— Что? Зачем?

Он встает и протягивает руку.

— Есть кое-что, на что ты захочешь посмотреть. Хотя моя мама работает по ночам в больнице. Так что мы должны вести себя потише.

Я не беру его за руку.

— Что значит потише? Я ничего с тобой не делаю и никуда не иду. У меня есть парень.

— Расслабься. Я не хочу тебя трахать. — Его взгляд становится пустым, и он засовывает руки обратно в карманы.

Это не должно меня оскорблять, но почему-то это задело. Хуже того, это разочаровывает меня.

— Тогда что ты хочешь, чтобы я увидела?

— Мама забрала мой рюкзак после того, как меня выгнали. В блокноте есть список, о котором я тебе рассказывал. Ты хочешь его увидеть или нет?

Список подозреваемых. Если я смогу заполучить в свои руки список людей, одержимых Софи настолько, чтобы изводить ее и преследовать по всему городу — я смогу вычислить, кто из этого списка мог бы захотеть сделать то же самое со мной.

Когда мы подъезжаем к одноэтажному дому на ранчо, Майлз поднимается по узким бетонным ступенькам и возится с ключом у двери. Ветви деревьев почти нависают над крышей, а кустарник ползет к окнам. В углу двора пылится газонокосилка, несмотря на то, что трава щекочет мне лодыжки.

Я жду внизу лестницы, потому что теперь, когда я здесь, последнее, что я хочу делать, это заходить в этот дом.

Комната Софи там. Майлз сказал, что его мама оставила ее нетронутой, как будто надеялась, что однажды утром проснется и Софи волшебным образом вернется в свою постель. Как будто ничего не изменилось.

Есть что-то в осознании того, что с моей комнатой может случиться то же самое, что заставляет меня хотеть держаться от этого подальше.

Прежде чем Майлз успевает отпереть дверь, она рывком распахивается.

Его мать — копия Софи через двадцать лет. Тот же оттенок каштановых волос, те же бледно-зеленые глаза. Только нос у нее длинный и узкий. Она вздыхает через него.

— Сколько денег нужно твоему отцу?

— Не знаю. Пришел забрать свой рюкзак.

Ее глаза сужаются.

— Зачем?

— Потому что там спрятаны мои наркотики.

— Майлз Мар…

— Нам нужно кое-что из моего блокнота. — Он прислоняется к дверному косяку, скрестив руки на груди.

Бровь его мамы приподнимается при упоминании нас, и она оглядывает его. В тот момент, когда ее взгляд останавливается на мне, ее поведение становится ледяным.

— Что ты здесь делаешь?

Я замираю. Я чувствую, как мои глаза выпучиваются, но ничего не могу