Артур Шоукросс, насиловавший и убивавший проституток в Рочестере, Нью-Йорк, отбывал предыдущий пятнадцатилетний срок тюремного заключения (по-моему, чересчур короткий) за нападение и убийство мальчика и девочки. Когда же Шоукросс убивал проституток, он имел работу, был женат и встречался с любовницей. Я объяснил следователям, что, по-моему, расположение церкви имеет особое значение для определения характера НС. Возможно, он даже не понимал, почему отправился к церкви, сделав это не сознательно. Он мог вообразить, что находился поблизости по религиозным причинам, чтобы обратиться к Богу. Он мог считать себя высоконравственным человеком, совершившим убийство только потому, что так велел ему Бог. Возможно, мы имели дело с параноидальным шизофреником – по крайней мере, я подозревал у него галлюцинации или бред. И эти религиозные галлюцинации могли быть связаны с его фантазиями о детях. Когда вы наконец разыщете этого человека, объяснял я, не удивляйтесь, если найдете у него подробные дневники и альбомы с вырезками, возможно, даже со стихами, связанными с его влечением к детям или же к конкретному ребенку. Кроме того, сказал я, вы найдете одну или несколько Библий со множеством подчеркнутых отрывков и/или аккуратных пометок на полях. Скорее всего, это одинокий человек, с заниженной самооценкой, возможно, с избыточным весом. Если он сумел бесшумно вынести отбивающегося ребенка из церкви, значит, он высок ростом и силен, но его не назовешь привлекательным. Если ему лет двадцать или, скорее, тридцать, у него наверняка имеется какой-то физический изъян или нарушения речи, из-за которых он чувствует себя неловко. Если же ему лет сорок – пятьдесят, то он должен быть тучным, с выпирающим животом и лысиной. У него мало друзей, а близких друзей нет совсем, поэтому он главным образом общается со своими дневниками и альбомами для вырезок. Люди такого типа иногда даже записывают свои мысли на аудио– или видеопленку – например, снимают, детей, выходящих из школьного автобуса, и делают замечания относительно конкретного ребенка. Если НС встревожится, заметив, что оказался в числе подозреваемых, он спрячет весь этот материал, но уничтожит его только в случае крайней необходимости: для него это увлечение всей жизни.

Преступник такого типа будет пристально следить за ходом расследования. В свой альбом он будет помещать каждую газетную вырезку, какую только сможет найти, особенно те, в которых есть фотографии. Снимок Кэсси, который показывали мне в полиции, также был опубликован в газетах, и я не сомневался, что преступник сохранил его.

Он с легкостью мог явиться на похороны ребенка, возможно, даже подходил к могиле. Вероятно, он взял у девочки какую-нибудь вещь на память – я отметил, что заколки Кэсси пропали – и, как некоторые из подобных убийц, мог пожелать вернуть их и «побеседовать» со своей жертвой, придя к ней на могилу. Или же он мог отдать эти «сувениры» другому ребенку таком случае он «переносил» на этого ребенка влечение к погибшей девочке. Место, где был найден труп, я считал символическим. Бросив девочку среди мусора, когда с ней было покончено, преступник, по сути дела, заявлял, что имеет право поступить с ней, как пожелает, что его действия оправданы. Этот поступок наверняка был связан с его религиозными настроениями. Прямой контакт с Богом помог ему дать разумное объяснение убийству и справиться со своими чувствами. Либо Богу требовалась помощь НС, чтобы забрать эту чистую душу на небеса, либо девочку следовало наказать и отделить от остальных живущих, и в этом преступник послужил орудием Божьим. По этой причине он, вероятно, начал посещать церковь чаще, чем прежде. Это был один из способов справиться со стрессом. Другим способом наверняка стали употребление алкоголя или наркотиков.

Если место преступления выбрано столь символично, можно ожидать, что преступник вернется к нему, или придет на кладбище, или посетит еще какое-нибудь место, связанное с жертвой и преступлением. Установление надзора часто приводит к положительным результатам – вот почему я предложил периодически напоминать в СМИ о том, где похоронена Кэсси.

Мне показалось, что убийца принадлежит к числу серийных и, как у большинства из них, у него имеется значительный стресс-фактор, возникший за несколько часов, дней или недель до преступления. Два наиболее распространенных фактора, как я уже говорил, связаны с работой и личными взаимоотношениями – точнее, потерей того или другого, – однако любые трудности, в особенности экономические, способны вызвать вспышку насилия. И суть заключается в том, что стресс-фактор представляет собой нечто, с чем НС не в состоянии справиться. У него возникает чувство, что с ним обошлись несправедливо, что мир ополчился против него. А потом – я уверен, в прошлом этот преступник покушался на растление детей или совершал половые преступления, – когда представилась возможность, он незамедлительно и инстинктивно перешел к действиям: он увидел ребенка, рядом с которым не было взрослых, а риск оказаться замеченным и остановленным был невелик, Я объяснил полицейским: независимо от того, есть ли у них подозреваемые или нет, они должны публично объявить, что расследование идет успешно. Я предложил заместителю начальника полицейского управления Лабату выступить по телевидению, заявив: даже ценой своей карьеры он будет способствовать раскрытию этого дела и тому, чтобы убийца получил по заслугам, – это окажет на преступника эмоциональное давление.

НС наверняка почувствует это давление. И, как я уже упоминал, прибегнет к употреблению алкоголя, пытаясь выйти из стресса, что вряд ли поможет. Преступник может признаться в содеянном кому-нибудь, и тогда этот человек окажется в опасности. Убийца будет постепенно приходить в отчаяние, вычисляя, сколько времени должно пройти после преступления для того, чтобы ему перестал грозить арест, или прикидывая, как нити расследования будут подбираться к нему. Это отчаяние может с легкостью вылиться в еще одно преступление.

Когда у полиции есть подозреваемый, я предлагаю применить тактику более сильного давления. Джон Уэйн Гэси стал главным подозреваемым в деле об исчезновении юношей в окрестностях Чикаго. Полицейские Де-Плейна открыто установили за ним надзор, преследуя Гэси повсюду. Поначалу этот человек, работавший подрядчиком на строительстве, не воспринимал слежку всерьез, даже приглашал двух детективов поужинать. Зная, что полиция не станет задерживать его по какому-нибудь заурядному обвинению, он развлекался, открыто нарушая правила дорожного движения и куря марихуану. Но давление продолжало расти, и в конце концов Гэси не выдержал. Он пригласил полицейских к себе домой, и они сразу почувствовали трупный запах. Гэси задержали по обвинению в хранении наркотиков, получили санкцию на обыск и обнаружили первые из тридцати трех трупов, спрятанные в доме.

Я был убежден, что и в нашем случае подобная тактика сработает. Подозреваемый направляется в церковь – полиция следует за ним. Он отправляется в ресторан – за ним следят и в ресторане. Пусть он увидит, как полицейские стучат в дверь к его соседям. Я даже предложил припугнуть его: пусть кто-нибудь из сотрудниц полиции регулярно звонит ему, всхлипывает, а потом вешает трубку.

Надо расшевелить свое воображение и не дать подозреваемому сорваться с эмоционального крючка.

Преступник такого типа наверняка ведет ночной образ жизни. Подъехав к его дому ночью, полиция непременно увидит свет в окнах. Преступник обязательно будет бродить или ездить по округе после наступления темноты. Он не сбежит из города, боясь насторожить следователей, и к тому же он отчасти оправдывает свои действия. В то время существовал метод, известный под названием оценки психологического стресса (или ОПС), который был популярен в определенных кругах правоохранительных органов, особенно на Среднем Западе. При использовании специфических средств наблюдения и электронных устройств, таких, как детектор лжи, ОПС предназначался для выявления лжи во время допроса. Лично я не слишком доверяю подобным методам, особенно при работе с субъектами, которые мысленно уже оправдали свои преступления. Этот метод не принес бы никакой пользы следователям, если бы преступника начали расспрашивать об убийстве девочки. Значимые ответы, по-моему, мог бы вызвать только один ряд вопросов – касающихся того, что преступник мастурбировал перед жертвой, поскольку мы нашли пятна спермы на ее колготках.