Ком подступает к горлу. Хочется убежать из этой комнаты, скрыться от этого бессовестного взгляда. Забыть об этом доме. И о Боссе тоже забыть. Но я только скрещиваю на груди руки.

– В чем дело, Саш? – говорит сурово. – Ты ж трахаться пришла. За деньги. Так давай. Я заждался.

Смотрю на него с ненавистью. Едва сдерживаю слезы. Но не позволю себе из-за этого урода больше проронить и слезинки! Внутри все сжимается от страха. Вот теперь все и случится….

Заставляю тело начать двигаться. На негнущихся ногах подхожу ближе. Босс не отрывает своего жгучего взгляда. Брови сведены, лоб рассекает одна вертикальная морщина. Одна рука держит бокал с коньяком. Вторая, сжатая в кулак, лежит у него на бедре.

– Снимай платье, – командует он.

Стою, не шелохнувшись. Просто не могу этого сделать. Ноги, руки словно застыли. Мамочки. Как же мне страшно.

– Я сказал, снимай, – цедит он сквозь зубы и испепеляет меня взглядом.

♀ Глава 25

Трясусь вся, как осиновый лист. Моя дрожь уже заметна невооруженным взглядом. Крепче прижимаю руки к груди. Стою перед Боссом как статуя, не могу пошевелиться.

А он словно припечатал меня своим тяжелым, как бетонная плита, взглядом. Момент кажется вечностью.

Во рту пересохло. Пытаюсь сглотнуть. Предательская слеза скатывается по щеке. За ней следом — вторая.

Босс оставляет бокал коньяка на подлокотнике, а сам поднимается.

Мне пиздец.

Мое сердце подскакивает к самому горлу, внутри начинается паника. Сейчас он сам сорвет с меня платье. А потом сделает со мной все, что захочет. Я закусываю губу, смотрю на него умоляюще.

Он подходит, резко притягивает к себе и обнимает.

Замираю.

Не понимаю, что происходит. Жду, что он сейчас снова будет меня трогать. Но он лишь крепко прижимает к себе.

– Дурочка, – говорит мне на ухо еле слышно.

Своей большой ладонью начинает гладить меня по голове.

Стою еле дыша. Все еще дрожу. Но его объятия быстро меня согревают. Он продолжает гладить. Чувствую себя еще более уязвимой и слабой.

И тут меня прорывает на рев.

Уткнувшись в его твердую мощную грудь, захлебываюсь в рыданиях. Словно весь пережитый стресс этих дней наконец-то нашел выход. Босс, ни слова ни говоря, просто крепко и как-то по-отечески держит меня. Ждет, пока я успокоюсь.

Даже не знаю, что со мной. От него исходит такая сила и поддержка, что я совершенно расклеиваюсь. Лью и лью слезы на его рубашку. Хочется спрятаться в его объятьях.

Когда мои всхлипывания, наконец, затихают, он отстраняет меня от себя.

– Иди спать, – говорит и отворачивается. Снова берет коньяк, раскручивает его в бокале. – Вверх по лестнице налево гостевая спальня с ванной. Утром Володя отвезет тебя домой.

Будто все еще не веря своим ушам. Смотрю на его широкую спину. Одна рука в кармане. В другой — бокал.

– Хорошо, – киваю, но не двигаюсь с места.

Босс делает глоток, слегка морщится. Оборачивается на меня. Видит, что я все еще стою.

– Иди, Саша, – повторяет он.

Опускаю глаза и иду к лестнице. Та крутой спиралью уходит на второй этаж. Перила сделаны из стекла. Сквозь них вижу, как Босс скрывается в кабинете.

Над головой дизайнерская люстра: десятки светящихся шариков, размером с манадарин, парят в воздухе. Поднимаюсь до конца, иду налево, как велел Босс. Разглядываю абстрактные полотна на светлых стенах. Сквозь окна льется утренний свет. Поют птицы. Уже совсем рассвело.

Без труда нахожу спальню. Осматриваюсь, оказавшись внутри. Перевожу дух.

Уютная комната с полукруглым балконом. Посередине большая кровать с мягким изголовьем. Все в тех же нежных тонах: бежевый, молочный, шоколадный, мятный. На прикроватных тумбах с двух сторон — лампы с золотым основанием. На декоративных подушках — золотой орнамент.

Если бы у меня были силы, я бы в очередной раз восхитилось, с каким вкусом и комфортом все сделано.

Нахожу и крохотную ванную. Совмещенный санузел с прозрачной душевой кабинкой. Очень хочется в душ. Но меня хватает только, чтобы умыть лицо. И потом просто падаю на кровать. Не раздеваясь и не снимая покрывала. Заворачиваюсь в него, как в кокон.

После слез внутри приятная пустота. Просто лежу здесь и пытаюсь осознать сегодняшний вечер.

Что это было? Почему он так себя ведет? Его напор меня пугает. Когда он смотрит этим ужасным животным взглядом, у меня ощущение, что он может сделать все, что угодно. А потом обнимает, гладит. Ничего не понимаю.

Хотя, я даже в собственных чувствах не могу разобраться. То до смерти боюсь, то таю в его руках. Чувствую себя потерянной и одинокой.

И все же, он ничего мне не сделал. В какой-то момент я думала, что сейчас он просто заставит заниматься с ним сексом. Но ведь нет. И в прихожей он отступил. И сейчас.

И это обалденное свидание. Букет роз, полет над ночным городом. Он пытается произвести на меня впечатление? А потом говорит, что не жених мне и ему нужно только одно. Что мне со всем этим делать? Как себя вести?

Даже сама не замечаю, как отключаюсь. А проснувшись, не понимаю, сколько времени. Телефон в сумочке остался на кухне.

Щурюсь от бьющих в окно лучей солнца. Пить хочется ужасно. Вылезаю из-под одеяла и нахожу взглядом на тумбочке стакан воды и шипучую таблетку от похмелья.

Значит, Босс заходил, когда я уснула? Немного не по себе от этой мысли. Но когда жадными глотками пью воду, мысленно благодарю за этот очередной жест заботы.

Что же он за человек? Вспоминаю шутку моей маленькой племянницы: “Няшка или какашка?”

Бреду в ванную. Взглянув в зеркало, ужасаюсь своему виду. Глаза припухли, волосы спутались. В таком виде я точно из комнаты не выйду!

Скидываю одежду и встаю под теплые струи душа. Вспоминаю вчерашние события. И всех последних дней. Столько всего случилось.

Подсчитываю баллы в пользу «няшки». После аварии отдал мопед в ремонт. Балл. Отвез в клинику. Еще балл. Потом ресторан и айфон – еще два балла. Полет на самолете. Пожалуй, можно дать три балла. И букет роз еще был. Итого восемь баллов. Накину еще три за то, что он красавчик, богач и хорошо целуется. Одиннадцать баллов.

Теперь в пользу «какашки». С самого начала меня