Я вышел из себя, признаюсь, её прикосновения так разозлили. Надеюсь, моё божество смилостивится, проступок ужасен, я потерял контроль.

У неё был странный привкус. Непонятно, будто бы какая-то примесь. Не алкоголь, не в нём дело, его бы я отличил, ещё что-то. Не знаю. Противно…

Возвращался к себе, тяжесть утолённого голода на этот раз не умиротворяла и не успокаивала. Вот, какая мерзость получается, когда убиваешь без веления моего божества! Бесславно, и удовольствия никакого. Дома так тихо, мертво. Пустая нора.

Та милая девушка снова написала. Мне кажется, луна не против жизни тела иногда. Без света божества так тоскливо, куда деть столько сил и времени? Я много двигаюсь, для мышц нужен кислород, скучаю без энергии и движения, невозможно оставаться без тренировок. Осенью в парке было так свежо и красиво!

Но я боюсь, что девушка станет для меня важна. Выделится из ряда кусков мяса. Такое уже бывало. А вдруг божество снова потребует принести в жертву именно её, как мне тогда поступить? Смогу ли я ослуша ться? Я должен быть осторожен».

5.

Сырой серый февральский день. Полянский стоял в коридоре, снова постучал в дверь кабинета с её фамилией на синей табличке. В кармане пальцы осторожно касались холодной связки ключей, которую он должен был вернуть ещё в прошлом году.

Услышал, как дважды откликнулись изнутри: «Да, входите!», но ждал. Застучали каблуки.

– Да кто там такой вежливый? – громко спросила Данкевич, открывая.

– Чертей и привидений приглашают трижды, – усмехнулся Тимофей.

Увидела его, и улыбка растаяла быстрее сахара в кипятке. Попыталась захлопнуть дверь перед его носом, но он удержал створку, и шагнул внутрь, спокойно уселся на небольшой диванчик для посетителей.

– Нет! Нет и нет! – она выставила перед собой ладони, останавливая его. Тёмно-серые глаза метали гневные молнии.

– Что «нет»?

– Всё «нет!». Я не посылаю вас сразу по известному адресу исключительно из уважения к Ивану Александровичу и его рекомендациям! Но, думаю, он не в курсе всего, что вы творите! Полянский, катитесь отсюда сами по-быстрому! А то охрану вызову!

В этот момент дверь приоткрылась, в кабинет заглянул Шубин с настороженным лицом.

– Иду по коридору, слышу, будто зовут. Вы чего шумите, София? О, и ты тут, Тимофей Дмитриевич. Здоров, – рассеянно пожал тому руку и посмотрел на сотрудницу. – Всё нормально у вас?

– Да, всё в порядке, не беспокойтесь, – скрестила она руки на груди.

– Ладно, – главврач озадаченно переводил взгляд с одного на другую, и обратно. – Зайдёшь ещё? Я у себя, если что.

За Шубиным закрылась дверь, они подождали, пока стихнут шаги.

– Как ваши клиенты? – вежливо осведомился Полянский.

– Что? А. У них-то как раз всё в порядке. Даниловы повезли сына на реабилитацию на Красное море. Валентина Сизова, помните её? Отремонтировала и продала квартиру, переехала от бывшей свекрови подальше. Постепенно справляется с чувством вины, новую жизнь начинает. А ваш урод кладбищенский мне вот только недавно перестал во сне являться! Всё? Катитесь отсюда!

– Вообще-то я заехал по делу, – тихо сказал он и поправил очки.

– Вам снова нужна приманка? Ловите монстров на другого живца! – София нервно прошлась до стола и обратно. – Поверить не могу, что вам хватило совести снова тут появиться! Я же недели три толком ни спать, ни есть не могла! Чуть не спятила тогда со страху, оно же могло меня покалечить или убить вовсе! А вы всего лишь хотели покрасоваться? Непостижимое гадство! Воображаете себя Ведьмаком? Напрасно! В зеркало давно смотрелись?

– Критика внешности собеседника – слабейший приём троллинга самых бездарных хейтеров.

Тимофей говорил негромко, сдерживая улыбку. Она замолчала, смутившись.

«Такая красивая, когда злится! Светится ли так же, когда счастлива?».

Да, пожалуй, она права, в деле Дядченко можно было действовать иначе. Но времени на тактические манёвры не оставалось, нельзя было рисковать, дожидаться новых жертв, и пришлось пойти самым простым путём. Она медленно выдохнула, успокаиваясь.

– Ладно, извините. Но прошу вас больше сюда не приходить! Минутку!

На столе зажужжал, вибрируя, смартфон, София просмотрела сообщение, чуть улыбнулась. Оправданные ожидания? Кому же это так повезло?

«Она не помнит о дубликате ключей, слишком велико было потрясение, да плюс целая фляга рома. Она забыла!» – внезапно дошло до него.

– Прощайте, Полянский! Мой рабочий день окончен, я встречаюсь с другом.

– Вас подвезти? – осведомился Тимофей.

– А что там на улице?

Она выглянула в окно, отодвинув жалюзи. Чёрные волосы с алым градиентом от кончиков взметнулись, когда она тряхнула головой. Ему нравилось смотреть, как она двигается. Здоровая, высокая, стройная женщина. И серый брючный костюм смотрится на ней так же хорошо, как в их первую встречу.

– Ладно, давайте до метро?

Тимофей припарковался у перехода, когда ей позвонили.

– Да, меня подвезли. Вот где переход! Да, Серёж, вижу тебя! Подожди! – она наклонила голову, разглядывая людей через дорогу.

– Вы встречаетесь с Кравченко?

Он обратил внимание на фамилию, высветившуюся на телефоне. Неприятное чувство царапнуло изнутри тонкими коготками. С одной стороны, по удачному стечению обстоятельств именно Кравченко дал Софии его номер в прошлом году. С другой – она слишком умна и хороша для этого мента. Хотя, они сходны по характеру, наверняка им несложно найти общий язык.

– Мне кажется, это не ваше дело, Полянский! Прощайте! – она хлопнула дверью и направилась к метро.

– До свидания, – договорил он в тишине.

Её ключи так и остались у него в кармане. Пришла неожиданная, отчасти хулиганская мысль, как можно ими воспользоваться. Но на пользу ли делу?

С неба сыпал мелкий дождь или снег, захотелось