— Лучше не приближайся к нему! — предупредил Таальвен, но девушка упрямо сложила руки на груди.

— Прошлым вечером Лива рассказала нам сказку о пленении Зефира. События в ней происходили сто лет назад, если вообще случились. Поэтому растолкуй, о каком деле ты говоришь?

Трава под ногами принцессы, покрытая инеем, хрустела при каждом шаге. Лишь сейчас девушка заметила, что Хёльмвинд босой. Правда, он не стоял на земле — его ступни замерли в нескольких вершках от поверхности.

— Спроси у своего друга, — повел плечами ветер. — Кажется, ему известно больше, чем тебе…

— О чем он говорит, волк? — Изольда обернулась. Недоброе подозрение затеплилось колючим огоньком.

— Расскажу позже, когда мы покинем это место.

— Ну уж нет! Сию секунду поклянись, что ничего от меня не скрываешь.

Волк смущенно потупился.

— Та-ак! — Теперь принцесса потеряла к Хёльмвинду всякий интерес. Настороженный взгляд голубых глаз был обращен к спутнику. — Что за просьба ко мне у Северного ветра?

— Полагаю, она касается его брата…

— Выдуманного персонажа из сказки?

— Не совсем. — Таальвен покосился в сторону Хёльмвинда. — Прошлой ночью, пока ты спала, мы с Ливой побеседовали… и она вынуждена была подтвердить, что легенда о Небесном крае — не выдумка.

Принцесса укоризненно поджала губы.

— И что именно в ней правда?

— Все, — протянул волк, внутренне сжавшись.

Вкратце он пересказал вчерашнюю историю, не упоминая, правда, страстное желание кудесницы изучать силу терновой ведьмы.

— Почему же Лива не поведала об этом мне? — недоуменно воскликнула принцесса.

— Собиралась, — процедил Тааль, — но я запретил.

— Запретил?! — В голосе Изольды послышались гневные нотки.

— Ведьма бы непременно стала просить тебя о помощи, намекая на повод отблагодарить ее…

— И что же? — Негодование девушки возрастало. — Думаешь, я не в состоянии решить, как поступить?

— Думаю, нам незачем ввязываться в размолвки ветров.

Хёльмвинд, стоявший в стороне, хмыкнул, оценив про себя мудрость этого суждения. Но принцесса считала иначе.

— Значит, тебе не пришло в голову, что я сама могу сделать выбор? И незачем ограждать меня от ударов судьбы!

Она с досадой топнула. Обида волной всколыхнулась в душе.

— Нет ничего хуже правды, которую от тебя скрывают! Мне не нужны опекуны, оберегающие от жизненных невзгод так ревностно, что готовы упрятать под замок! Не собираюсь провести остаток своих дней словно безвольная кукла…

Пальцы ее судорожно сжались, терновые побеги на бледном лице налились чернотой. Нежная голубизна глаз замутилась, принцесса задышала прерывисто.

Послушный ее гневу, с земли поднялся ветер. Никогда прежде Хёльмвинд не видел, чтобы ураганы повиновались человеку. Этот же готов был крушить по мановению одного лишь пальца терновой ведьмы. Черные вихри стенали, скалились голодно и холодили даже привыкшую к морозам кожу Северного владыки.

Изольда, казавшаяся ему минуту назад испуганной девчонкой, теперь вызвала настоящий интерес.

Когда шипы начали прорастать сквозь кожу девушки, волк не на шутку испугался за нее. Уж слишком сильно изменился ее облик.

— Изольда, — не обращая внимания на ветряные воронки, позвал Таальвен. — Я лишь хотел защитить тебя, но вижу, что ошибся…

Он потянулся к ее скрюченным пальцам в надежде привести терновую ведьму в чувство. И это подействовало. Стоило девушке ощутить мягкую волчью шерсть, как она пришла в себя. Дрожа, поднесла руку к виску, сердце гулко стучало.

Изольда и сама не смогла бы объяснить, что случилось минуту назад. Казалось, по венам вместо крови потекло пламя, само по себе возникло неодолимое желание мстить всему миру.

Но яростный порыв исчез так же внезапно, как возник. Колючки на руках принцессы побледнели.

— Тааль, — жалобно всхлипнула она, — не знаю, что на меня нашло…

— Пустяки… Ты просто устала…

Успокоившись немного, Изольда проговорила:

— Понимаешь, я ушла из дому, чтобы не лгать себе и другим. И не хочу обманываться теперь. Обещай не скрывать от меня правду, по крайней мере, ту, о которой можешь говорить…

Таальвен кивнул коротко. И этого было довольно, чтобы я Изольда поверила: теперь он сделает все, чтобы сдержать обещание.

— Полагаю, дело прояснилось, — напомнил о себе Северный ветер.

Ему наскучило разглядывать облака, да и день клонился к закату.

— Слушаю тебя, — спохватилась Изольда.

— Как я сообщил, у меня имеется просьба к терновой ведьме…

— Если она касается Ливы, учти, я не собираюсь вредить ей.

— Вредить? — Северный ветер фыркнул надменно. — Лживая ведьма испортила себе жизнь самостоятельно! Мне нет до нее никакого дела.

— Тогда чего же ты желаешь? — На миг принцесса представила, что вместо Стефана ведет переговоры в общем зале. Для полноты картины недоставало трона и надежных советников.

— Хочу, чтобы ты избавила от проклятия моего брата.

Хёльмвинд прошелся по поляне. Серьги-кристаллы в его ушах издавали мелодичный звон.

— Еще один, — вздохнул волк с сарказмом, и взгляд льдистых прозрачных глаз обдал его холодом.

— Понятия не имею, как разрушить подобные чары… — честно призналась Изольда.

Отрываться от созерцания грациозной фигуры ветра не хотелось.

— С чего все вообще решили, что я умею колдовать?

— Может, причина кроется в колючих узорах на твоем лице? — В голосе Хёльма сквозила издевка. — Или ты их для красоты носишь?

Тон его отчего-то задел девушку больше, чем уязвили бы оскорбления.

— Именно так, потому прошу оставить меня в покое! — Она поспешно схватила с земли корзину, затянула тесемки на лифе платья и гордо прошествовала в гору.

— Эй, — окликнул ветер не слишком учтиво. — Зефир прозябает на острове больше десятка лет. Я почти уверен, ты сумеешь ему помочь.

— Если так беспокоишься о судьбе брата, зачем мешаешь Ливе попасть на остров? — через плечо бросила Изольда, взбираясь на склон. — Она в два счета освободила бы Зефира.

— Вдруг ведьма задумала использовать его как-нибудь иначе? Я не намерен доверять ей после всего происшедшего.

— Или просто не хочешь, чтобы они помирились… — предположил волк.

С первого взгляда он ощущал к беловолосому неприязнь, и это чувство, похоже, было взаимным.

Изольда пытливо взглянула на Хёльмвинда, ожидая ответа.