и воды никто взять не догадался… Короче, снабжение ни к черту. Я не вспомнил об этом, а другие даже и не подумали. Так что сталкерши были отправлены назад к Башке с наказом принести воды, продуктов (хотя бы консервы какие), тёплые вещи, одеяла или пледы… Ночь обещала быть долгой.

И вообще, мы катастрофически не готовы к боевым действиям. Тот же Шрам отправился следить за захватчиками в простой серой толстовке (спасибо, что не красной). Ни тебе костюма разведчика «Леший», ни простого маскхалата, да даже «поджопника туристического» (керемата), чтоб не сидеть на холодном и сыром, у него нет.

И вообще. Оружие все разобрали, а про те же лопаты никто и не вспомнил. Пришлось сталкерш отправлять и за ними к Башке. И так — во всем. Ракетницы у нас есть, (аж целых две), но взять их мне и в голову не пришло. А надо бы. Очень! Ту же проволоку, опять же… Гранат у нас нет, но если пытающиеся рывком преодолеть дистанцию до наших девчонок враги задержатся на несколько секунд, спотыкаясь об натянутую проволоку между стволами — это уже огромный плюс.

Если позиции я девчонкам подобрал и сектора обстрела нарезал всем (уж на это-то меня хватило) и пути отхода предусмотрел, то очередность перезарядки, кто там кого прикрывает, и ещё тысячи таких мелочей — я просто не знал. Я, пусть и прошел срочную, но ведь скорее артиллерист, а там совершенно другие навыки. Ориентиры, стрельба с закрытых позиций, корректировка огня и всё прочее в том же духе. Пехотным премудростям меня бы самого кто бы поучил.

Вот и сейчас. Позиции, худо-бедно, подготовили, хоть всухомятку, но поели, попили, а дальше-то что? Прикажите ночевать под открытым небом, дожидаясь когда противник соизволит явиться на войну? Так простынут, не выспятся — и много они после бессонной ночи в темном сыром лесу навоюют? «Вдруг война, а мы уставши»? Так что, по зрелым размышлениям, прикинув и так и этак, я отправил все те три взвода, которые я планировал занимать эти позиции, спать в ближайший домик СНТ. Пледы-одеяла им притащили. Так что разместятся как-нибудь. Всяко лучше. Ну а взвод сталкерш останется бдить. Если что — поднимут по тревоге.

Сам же я с Немцом и Эльбой обступили вернувшегося Шрама.

— Ну, что там? — первой не выдержала Эльба, но тут же зажала себе рот под моим недовольным взглядом.

— Я их всё-таки пересчитал, — усмехнулся краем губ Шрам, — их семеро сейчас осталось. Было девять, но двое уехали днем обратно и до ночи так и не вернулись.

— Чем заняты?

— Пьют. Нашли какие-никакие запасы спиртного. И Соньку… Сову, то есть… Затащили в один из домов, и… — лицо Шрама жутко перекосилось и по изуродованной половине лица пробежала судорога. — Пи…ы они е…ые. Мочить их нужно!

— Остальные малиновские где? — по возможности ровно спросил я, хотя горло тоже перехватило. Ну что за люди? Почему не жить с остальными в мире? Торговать, общаться? Нет, нужно обязательно кого-нибудь убить, унизить, изнасиловать. Самоутвердиться за чужой счет. Не пытаться стать лучше самому, а опустить других. Доказать, что они хуже их. Хотя сами по себе этим страдают совершенно ничтожнейшие личности.

— Макара они застрелили. Соню в дом к себе затащили. Других старших девочек там нет. Лешего с малолетками они на подстанции заперли. Даже замок не повесили, так только… Прут стальной в петли просунули.

— Подобраться можно? — тут же сделал стойку я, вспоминая как увел своих малолеток у Немца из-под носа. — Что с охраной?

— Охраны нет вообще, — зло ощерился Шрам. — Не считают нужным. Правда дом, в который Соню увели, недалеко от подстанции. Но пробраться, я думаю, можно будет… Хотя… Днем-то можно в низинке возле железки пробраться, там удобная ложбинка такая. Но ночью темно же… Глаз выколоть можно, совсем не фигурально выражаясь.

— Разберемся, — решительно прервал я его. — Идем выручать мелких.

— Может им ещё машины попортить? — подал голос Немец. — Колеса проткнуть, маслопровод перерезать или ещё что?

Я всерьез задумался над этим предложением. Звучит вроде разумно, но…

— Нет! Пока у них машины на ходу — они привязаны к дорогам и, потому, предсказуемы. Лиши их транспорта и куда они рванут с перепугу? И не получится ли так, что они по лесу выйдут нам во фланг или даже в тыл? Так что — нет. Пусть рассекают на машинах по дорогам. Там-то мы их и встретим. На подготовленных позициях!

Возражений это не вызвало. Все понимали преимущества удара из засады с защищенных закрытых позиций. Так что коротко собравшись и оставив стеречь эти самые позиции Вику с ее взводом, мы вчетвером отправились к Малиновке. Всё, как я и планировал. В бой идут одни «старики». Все остальные только на подхвате. Ну а нам четверым всё и делать.

Освобождение пленных малиновцев произошло на редкость спокойно и сверхудачно. Видимо судьба решила, что хватит с нас сегодня неразберихи и потрясений и сжалилась над нами. Не раз слышал, что чем больше бестолковости и нервотрепки в начале любой операции, тем выше вероятность, что в итоге все пройдет на редкость успешно. Ну, судя по тому как у нас все начиналось — дальше проблем вообще не будет. «Мы их жеванной бумагой из трубочек заплюем».

Смех смехом, но вся операция прошла на диво успешно. Было много нервов, страха, переживаний, эмоций, но совершенно никаких препятствий со стороны противника! Они словно в поддавки с нами играли.

Так что пока Немец с Эльбой выводили из здания подстанции пленных детишек (их действительно только заперли, даже часового не поставили), мы с Шрамом наблюдали за резвящимися налетчиками в соседнем доме. Видно было плохо. Дом стоял на высоком фундаменте, и, хотя, свет там горел внутри (никакого электричества. Свечи, вероятнее всего. Или керосинка), но увидеть что-то было затруднительно. Только тени на потолке.

— Я там днем видел лестницу возле двухэтажного дома, — прошептал мне на ухо Шрам. — Там сейчас никого нет, можно притащить оттуда и на здание подстанции залезть. Оттуда все видно должно быть.

— Давай. Действуй. Только тихо! Чтоб ни звука.

— Я понимаю.

Пока Шрам бегал за лестницей, а Немец с Эльбой уводили спасенных, я продолжал лежать у ворот подстанции, направив свой пулемет на «веселый» дом. Прикрывал отход, так сказать. Ну что, вроде получилось? Шрам действительно справился тихо. Чего нельзя было