клёвая. Нормальные у него пацаны такие с понятием. Ты из его мафии?

— Я его стриг, — бормотнул я, пытаясь сообразить, что мне делать дальше.

— Погоди- погоди, ты не поляк — парикмахер случайно? Слышал от кого-то, говорят, ты за границей стричь учился?

— ПОляк, — поправил я ударение, — ну да я.

Парнишка стал поразговорчивее и как по полочкам, разложил мне все детали недавнего происшествия.

Стопорнули меня курсанты-стажеры из Ростовской школы милиции. Скорее всего, по наводке. Обнесли скорее всего Пашковские у них Саркис за главного, у которого дядя в ментовке. Скорее всего этот Саркис с курсантами за своего и иногда просит за долю малую помочь.

С фарцы и цыган у памятника они имеют бабло, и не мешают им торговать. А вот чего меня- то повязали интересно? Сейчас в тридцать второй участок отвезут и скорее всего, крутить будут. Родителям и родственникам потом сообщат. Ну а если крутить будут, значит у них на меня, что-то есть. Может наводка какая или шнырь какой стуканул. Ну, перепродажа там, может наркота, может еще что.

Пацана то этого отпустят. Он так по мелочи очкамиимпортными да носками приторговывал. Оно и понятно сам курсант — моряк из Новоросса.

Полученная информация мне веселья вообще никакого не доставила. Абсолютно. Дед меня вытащит, к гадалке не ходи. Но как он узнает, что я здесь. А потом с самим старым разборки. А для меня это страшнее милиции.

Мы приехали и нас усадили на корточки возле машины. Молодой милиционер вяло рявкнул не дергаться. Сидеть пришлось долго. Ну, понятно если рванем, ноги, то затекшие хрен убежишь.

Новый знакомец в полголоса рассказывал, на, что могут крутить, что могут подкинуть. Совсем невесело, ну совсем. И тут я узрел знакомую фигуру, выползшую из очередного подъехавшего с клиентами «бобика».

— Степан Осипенко, — крикнул я и тут же получил затрещину от мента, стоявшего возле нас.

Сержант посмотрел по сторонам и заметил меня. Сделав круглые глаза, оглянулся по сторонам и подошёл.

— Ну-ка дай мне цего хлопця, — борзо бросил он охраннику, — я ж его уже веду по сто пятьдесят восьмой.

Тот хмыкнул и пнул меня под жопу, что бы встал. Я, пошатываясь, приподнялся под удивленным взглядом случайного попутчика.

Сержант отвёл меня в сторону к лавочкам возле кустов и забормотал:

— Ну, шо такое, то ты как здесь?

— Джинсы. Купил на рынке, шел через парк. Курсанты задержали армяне отпиздили, джинсов нет, деньги с карманов вытащили. Меня дед отсюда по любому заберет. Вы же в курсе кто он и кем был.

— Та в курсе я, денег нет, говоришь, — он воровато оглянулся, — а шо за джинсы то?

— Чёрные хиповыев Союзе такие только в Москве есть. Помогите товарищ сержант в долгу не останусь.

— Та понял, я с твоим дедом понятно, надо ему сообщить где-ты, куды звонить я в курсе. Хотя протокол о задержании, еще никто не оформлял. Ну и ребята пэпээсники, нормальные ты им… Ну как тебе сказать.

— Сотка, — сказал я, — нагло посмотрев на сержанта, — и добавил, а если до станички довезете еще сотка.

— О, це дило, це дуже гарно. Слухай. Там короче на тебя ни маляв, ни заяв ничаго нет, и дел никаких нет, там один из начальства не кажу хто, дал адресок твой, гаворыт там и 154 и 158 УК, но як бы малолетка непонятно хто, пошерстить сказал. А я шо? Я и поихав. Тут сам понимаешь не дуже гарно. Тебя щас просто крутить будут на спекуляцию, шо то откуда- то свыстить на тебя. Чую эти падлюки родичи майора нашего. А как раскрутят, так и отпустят.

— А смысл меня отпускать?

— Та навар с тебя трясти, ты дурной чи шо? Тебя ж походу срисовали с таким то чубом давно. Щас ежели тебя ни крутить, так и предъявить то нечего. А участковый ваш Дроздов он сам себе на уме. Да и вправе своем. Там япоспрашал, твоих хлопцев станичных. Говорят, стрижешь, так по корефански. Сто шестьдесят вторую к тебе не прилепить. Да и дед твой. Сам понимаешь. Щас вот здеся стой. Так ты не сбрехав за карбованци?

— Чего?

— Деньги.

— Нет.

— Жди, сядь у холодочку, за забор не выскочишь все равно там проволока и КП дежурют. Я к ППсникам. И поедем.

Меня мелко потряхивало, и я присел на лавочку, наблюдая за происходящим. Задержанных быстро рассортировывали и уводили. Как бы за меня не принялись. Совершив трюк из йоги, я засунул руку под футболкой за спину и, делая вид, что почесываюсь, в два приема вытащил из сумочки пятьдесят рублей. Пока я сидел и сам себя накручивал, появился Петренко. Придерживая планшетку на боку, он взял меня за руку и повел к «бобику».

Блин сейчас сдаст.

— Товарищ сержант, а это не вы уронили? — я нагнулся якобы, что-то подбирая с асфальта.

— О це голова дырявая! Кады ж карманы зашью? — радостно брякнул сержант, и толкнул меня на заднее сиденье машины. Ну, хоть не в обезьянник!

Водитель лениво взглянул на меня и не проронил ни слова.

Меня вывезли за территорию отдела, и мы тихонько покатились на выезд. Осипенко, болтал о всякой ерунде. В Энеме становились возле разливнухи. Сержант, борзо покрикивая, на очередь отоваривался трёхлитровкой, которую достал из обезьянника, потом бережно закрыл пластиковой крышкой и обтёр.

Водитель повеселел и принялся болтать с сержантом, о предстоящих выходных. Погода испортилась, пошёл мелкий моросящий дождик. На душе тоже пошёл дождик. Стало хреново и серо. Очень хреново. А в станичке только ленивый не видел как меня привезли на милицейском «УАЗике». Оставшиеся деньги я потихоньку достал из сумки и переложил в карман.

Мы прошли к калитке. Дождик уже закончился и прибил пыль, стало посвежее. Охо-хо. С лавочки пялилась тетка Роза. На моцике промчалсяВоробей, остановился, увидев мента, газанул дальше.

— Це Воробьев, я его опрашивал, вин сказав, шо ты его по корефански стрижешь а, боля ничего гутарит и не знаю.

Я махнул головой. Сержант понятливо раскрыл планшетку и дал мне ручку, якобы расписаться. Я для зрителей сделал вид, что расписываюсь и положил между листами блокнота сто пятьдесят рублей.

Осипенко помялся, покрутил по сторонам головой, и на листочке черкнул номерок:

— Ты ежели, в город соберешься поехать или еще, что позвони, — и он потер палец о палец, — ну ты понял полтинник и погоняем на служебке, никто не тронет. Может, и джинсы покажешь, где брать, — на чистом русском сказал он и, козырнув, полез в машину.

Глава 15