пошла к недостроенному гаражу и увидела ее там. Голова была вся в крови, глаза не видно, она еле дышала. Рана была несовместима с жизнью. Ирина плача ушла домой. Девчонки тихо всхлипывали, каждая в своей кровати. «Чудовище…» — подумала Ирина.

Вечером он закопал собаку, а дом не разговаривал с ним, наверное, неделю…Да и потом отношения долго были натянутые. Он сказал потом Ирине, что ему нельзя говорить против, и то, что ему не нравится. И он сам не знает, как это получилось.

И вот теперь она опять видит этот стеклянный взгляд. Она вдруг испугалась. Страх вошел в каждую клеточку ее тела… Но она понимала, что если она сейчас даст слабинку, и покажет свой страх, то это может плохо кончится. Она намерено, зевнула и сказала:

— Давай спать! Завтра рано вставать.

Он молчал и лежал с открытыми глазами. «Задушит ночью» — с тоской подумала она, но сделала вид, что засыпает. Он не спал часов до трех. И она. Встал, ходил на балкон курить. Потом пил чай. Она все определяла по звукам. Когда он вернулся, она сквозь щелочки глаз посмотрела, что у него в руках. Ничего. Она лежала, свернувшись калачиком, и делала вид, что спит. Он лег рядом и сразу уснул.

Провожать его на работу не вышла. В восемь часов пришла смс от Петровича:

— Милая! Я скучаю. Вы поговорили?

— Да.

— Люблю вас! Во сколько за вами приехать?

— Мне к 10.00. Не надо ехать. Я на троллейбусе.

Он сразу перезвонил:

— В чем дело? Почему вы не хотите меня видеть?

— Нет, дело не в этом! Ну что вам за мной ехать? Вы же тоже работаете! Я прекрасно доеду на троллейбусе. Тут же недалеко!

— Я хочу вас увидеть. В 9.40 я буду на остановке. Возражений не принимаю!

На душе было очень тоскливо. Муж даже не позавтракал. Представила, как ему тошно… Вот так взяла и разрушила все своими руками… Вдруг вспомнились счастливые картинки из их семейной жизни. На глаза навернулись слезы… Из зала вышла Лера:

— Доброе утро! Ты чего вдруг загрустила?

— Да нет…

— С отцом вчера говорила? Сказала ему?

— Да.

— А он что?

— Ужас, напугал… Глаза стеклянные стали. Боялась, что кинется и задушит.

— Ну к нам бы пришла. Мы бы тебя в обиду не дали.

— Сама привыкла справляться! Еще вас не хватало подставлять…

— Ну все правильно, мама! Все будет у тебя по-другому! Ты правда, достойна самого лучшего! А этот так старается для тебя!

— Я почему-то боюсь. Неспокойно мне.

— Конечно, такие перемены!

— Он хочет вместе со мной к маме на ДР лететь! Просить у родителей моей руки.

— Ого! Вот это мужик! Круто! А отец сейчас успокоится. Не надо будет сюда ездить. Будет в своем доме сидеть радостный, с собаками.

— Ну как, Малыш, я же лучше собаки? — сказала Ирина словами Карлсона и они засмеялись!

На остановке она была вовремя. Его не было. Позвонил, сказал, что в пробке, чтобы не уезжала. Ей не понравилось. Зная, что дороги в это время не бывают пустыми, можно было и раньше выехать. Либо не торопиться. Вечером бы увиделись. Троллейбусы шли один за другим. Она была уже не рада, что дала слово ждать. Он прилетел в 9.50.

— Извините! Я колесо проколол. Пришлось переставлять, благо запаска с собой.

— Надо же, какие неприятности! Не надо было вообще обещать. Я не люблю опаздывать. Сейчас второпях буду открывать кабинет. Уверена, что клиенты уже здесь.

— Ну ничего! Может они задержатся! Расскажите, как все произошло.

Ей не хотелось с ним обсуждать подробности разговора. Она начала мучиться от того, что была не уверена в правильности своего решения.

— Вы не хотите со мной разговаривать?

— Я не хочу разговаривать об этом. Вы же должны понимать, что это не очень все приятно. А у меня сейчас встреча с людьми. Мне надо быть в хорошем настроении.

— Милая моя! Тебе не о чем беспокоится! Все будет хорошо! В это воскресенье у меня соревнования — посмотришь! Отвлечешься! А в следующее воскресенье мы будем уже у твоих!

Он неожиданно перешел на «ты». Почему-то резануло слух. Он припарковался, она, не дав себя поцеловать, быстро выскочила из машины и убежала к зданию. Он и опомниться не успел! Когда поднималась по лестнице, услышала, как в входную дверь кто-то вошел. «Наверное — мои клиенты!» — подумала она и побежала на верх быстрее. Открыла дверь офиса, села за стол и через 2 минуты в дверь постучали. Это были они. Рабочий день начался!

Развитие событий

До пятницы они встретились два раза. В понедельник она отказалась от встречи, под предлогом усталости. А во вторник и среду встретились. Ездили к маме на дачу и к сестре. А в четверг было большое заседание правления перед соревнованиями. И Станислав сказал, что сможет приехать только после восьми вечера. Ирина отказалась встречаться в это время. Потому что со свиданий она возвращалась домой в 21.00. Она так решила, что незачем по ночам раскатываться. Муж никуда не уходил и каждый вечер встречал ее со свиданий в квартире. Открывал дверь с неизменной улыбкой и язвительно спрашивал:

— Нагулялась?

— Да! Нагулялась! — отвечала она и они весело смеялись. Он вдруг неожиданно перешел в разряд «подружка». Расспрашивал ее о новом знакомце, удивлялся его успехам, а потом сказал:

— Заяц, а зачем нам расходиться? Ну поживи с ним. Посмотри. Вдруг тебе все не понравится. Он же чужой! А я подожду.

— Я так не могу. Что ж я буду тебе рога наставлять?

— А я еще без рожек?

— Ну, конечно! Пока мои родители ему не дадут согласия, ничего не будет.

Он громко захохотал:

— Ты в своем репертуаре! Как он согласился-то на это??? — и опять заржал как конь.

— А мне не смешно!!!

В пятницу и субботу были праздничные мероприятия и Петрович исправно забирал Ирину после их окончания. Она привыкала к нему. К его голосу, к манере разговаривать. Ей нравилось, как он на нее смотрит. Он звонил ей несколько раз в день

— Где ты у меня есть?

Было почему-то так приятно. Она только не могла перейти на «ты». Все время путалась, то вы, то ты. Он смеялся:

— Ну, когда же ты ко мне привыкнешь?

Однажды зазвонил телефон, который лежал на парпризе. Ирина увидела имя звонившего «Монах».

Петрович сразу схватил трубку, но понял, что Ирина увидела звонившего:

— Да!

Не слышно, что говорил собеседник на том конце трубки, но Петрович сказал:

— Я сейчас занят. Завтра вам перезвоню. —