Гридень ответил ему подозрительным взглядом и осторожно сказал:

- Может я и признал, да только времена ныне такие, что и глаза могут обмануть.

- Понимаю-понимаю, - кивнул Ладомир. - Мы уже слышали, что в лесу неспокойно, но разве мы похожи на упырей? Или на леших? И, вообще, вы нас внутрь пустите, али нам здесь ночевать?

- Стой покуда здесь. Придет волхв - рассудит, человек ты, или тварь ночная.

- Видать дела у вас совсем плохи, - сочувствующим голосом сказал Ладомир. - А мы ведь старались, пыль дорожную смывали. Думали, сойдем за людей, ан нет. Времена ныне действительно другие - человека от нечисти теперь только волхв отличить может. Кто же это вас так напугал?

Но ему больше никто не ответил. По всей видимости, Звяга исчерпал весь запас доверия к человеку, похожему на Ладомира. Однако долго ждать не пришлось. За шеренгой воинов мелькнула белая фигура и стражники расступились, пропуская волхва вперед. Волхв внимательно оглядел приезжих, задержал взгляд на Висте, и та, почувствовав давление на мозг, немедленно поставила мысленный заслон. Волхв чуть улыбнулся краешком губ.

- Выглядят, конечно, подозрительно, но это люди, - с усмешкой сказал он. - Можете пропускать.

Дружинники заметно расслабились, освободили дорогу, пропуская всадников. Проезжая мимо волхва, Ладомир состряпал обиженное лицо:

- Нехорошо, отец, княжьих дружинников подозрительными обзывать.

Волхв промолчал, даже не оглянулся, зато откликнулся повеселевший Звяга.

- Да ты не обижайся, Ладомир. Положение у нас такое, что… - он сокрушенно махнул рукой. - Хужее не бывает.

В голосе дружинника послышались заискивающие нотки. Ему явно было неудобно перед приятелем, да и повторить прошлую гулянку он явно был не прочь. Но Ладомир смотрел на это дело иначе.

- Я не удивлен, - резко отозвался витязь и мстительно добавил. - Особенно, если учесть, что в прошлый раз, помнится, вы все дрыхли на посту пьяные в доску.

Он не стал оглядываться на Звягу. Он и так знал, что тот сейчас стоит красный и злой. Ну ничего, будет в следующий раз знать, как друзей встречать. Не можешь признать, ладно, осадное положение - тоже можно понять, но поговорить он мог с ним, как с человеком? А то стоял, будто воды в рот набрал, да глазами вращал!

Городок был скорее большой весью, чем городом. Однако, ежели стены есть, корчма имеется - что еще надо, чтобы называться городом? Ладомир считал, что этого вполне достаточно.

Несмотря на вечернее время, корчма их встретила непривычно пустотой и совершенно чистыми столами. Только здоровенные тараканы метались туда-сюда в поисках еды и, не найдя, возмущенно шевелили длинными усами.

Ладомир застыл на пороге, посмотрел с подозрением на печального хозяина, и сурово спросил:

- Это корчма?

Корчмарь грустно кивнул, подтверждая смелую догадку воина, и Ладомир заметно повеселел.

- А где все? - Ладомир обвел рукой зал.

- А нет их больше, - вздохнул сокрушенно хозяин.

Сердце Ладомира екнуло.

- Неужто нечисть? - спросил он, подозревая, что твари сожрали уже полгорода.

- Она, проклятая, - ответил хозяин, становясь еще печальнее.

Ладомир уселся за стол, переваривая услышанное. Похоже, обстановка здесь и впрямь была накалена до предела. Зря он взъелся на Звягу.

- Надеюсь, твои соплеменники уже пируют в вирыи, - заметил витязь, имея в виду погибших горожан.

Хозяин неожиданно разозлился.

- В вирыи, говоришь? - сдвинул брови корчмарь. - Этих-то жадюг в вирый? Этих сквалыг? Этих… Этих…

Он запнулся, подбирая ругательство покрепче. Ошеломленный внезапной яростью хозяина Ладомир попробовал мягко возразить:

- Ну зачем же такое о покойниках?

Хозяин посмотрел на него так, будто он сморозил несусветную глупость.

- О каких еще покойниках ты говоришь? - вкрадчиво спросил он.

- Как о каких? Ты же сам только что сказал, что нечисть извела народ.

- Да уж лучше бы она их извела! В желудках нечисти им самое место! - взвился корчмарь.

- Э-э-э, постой шуметь, - решительно прервал его Ладомир. - Ты хочешь сказать, что горожане живые и здоровые?

- Да живые, живые! Такие сами кого хочешь изведут! Скупердяи, Ящер их побери! Они думают, что у меня еда на дереве во дворе растет. А до того, что цены на базаре подскочили им, видите ли, дела нет. Да и как им не подскочить, когда крестьяне боятся из сел нос высунуть. Посадник, конечно, организовал обозы, выделил дружинников, но так за охрану приходится доплачивать, вот цены и растут. Так и мне не в убыток же работать!

Корчмарь выговорился и замолчал, переводя дух.

- Ну, местные, понятно, могут дома чем-нибудь перебиться, а куда же приезжие делись? - спросил вполголоса Ладомир, впрочем, не особенно рассчитывая получить ответ.

- Да вы, в общем-то, первые за неделю, - корчмарь как-то странно взглянул на них, - кто вот так, в одиночку, из леса вышел, да еще живыми.

- Живыми?

Корчмарь кивнул.

- До вас только мертвяки разные шастали. Иногда выйдет такой из леса, по всему видать, свеженький, так его от живого и не отличишь. Поэтому без волхва никого и не пускают. Ну так что, вы будете ужинать, али как?

В его голосе послышалась нескрываемая надежда и Ладомир усмехнулся.

- Куда же нам деваться.

Корчмарь просветлел лицом и кинулся подымать заснувшее хозяйство. Очаг в харчевне запылал, а на вертеле вскоре очутился хорошенький поросенок.

Ужин был в самом разгаре, когда от сильного удара входная дверь распахнулась и на пороге показался закованный в сверкающую броню воин. Прибывший был могучего телосложения, ничем не уступая в стати Ладомиру. Та же косая сажень в плечах, та же грудь колесом. Незнакомец, правда, был постарше и потому его талия выглядела потолще, чем у витязя, но Виста была уверена, что лишнего жира там нет и не может быть в принципе.

Вошедший воин громко поприветствовал всех, не спуская пристального взгляда с Ладомира. Да и Ладомир не сводил с него глаз. И чем больше всматривался, тем больше хмурился.

Первым делом в глаза бросались яркие позолоченные доспехи. К тому же все - шлем, зерцало, наручи и поножи - было покрыто изящной чеканкой. Однако больше всего Ладомира поразил меч воина. Он был небольшой, под одну руку, но какой у него был крыж! Блеск усеивавших его самоцветов буквально резал витязю глаза. Огромный алмаз в набалдашнике, щедрая россыпь рубинов, изумрудов и топазов по черену, и пара алмазов поменьше в основании огнива. Ладомир с превеликим трудом оторвал взгляд от этой царской роскоши, ощущая, как в глубине души пробуждаются нехорошие чувства.