Он украдкой, и как-то виновато глянул на свой скромный двуручник - уж сколько раз он собирался украсить его каким-нибудь камешком.

Ну и пусть, вдруг разозлился Ладомир, зато у него меч, как меч, такой, какой и положен могучему витязю. Не какой-нибудь жалкий цветастый коротышка, которым и махнуть-то боязно, а хороший, богатырский двуручник, которым можно легко вскрыть ощетиненный копьями строй ратников или развалить кого до самого пояса!

Впрочем, чувства чувствами, но умом Ладомир прекрасно понимал, что носить вот такой, переливающийся всеми цветами радуги меч, это ведь тоже признак доблести, это даже своего рода вызов. Далеко не каждый витязь осмелился бы с таким роскошным мечом отправиться в дорогу в одиночку.

Закончив взаимный осмотр, витязи широко улыбнулись и Виста могла бы поклясться, что они едва-едва сдержали вздох облегчения, не обнаружив друг у друга слишком серьезных преимуществ. А затем они распахнули объятия и крепко обнялись.

- Рад тебя видеть, Беляй. Опять в Беляевку?

- Давненько не виделись, Ладомир. Все еще в княжеских шпионах ходишь? - громогласно откликнулся воин.

Ладомир недовольно скривился. Вот что он никак не мог простить своему приятелю, так это манеру при каждой встрече называть его во всеуслышанье шпионом. А ведь он хорошо знал, насколько это не соответствует истинной работе Ладомира. Но ему, видите ли, это казалось смешным!

Они уселись за стол и Ладомир первым делом познакомил друга с Вистой. Беляй сразу понравился девушке, в особенности тем, что его облик точно соответствовал имени. Он был светловолос, носил такие же светлые усы и небольшую курчавую бородку. Все это - и позолоченная кольчуга, и светлые волосы, и самое главное - добродушная улыбка, сиявшая на лице, оставляли ощущение света и тепла. Наверное, именно из таких воинов должна состоять дружина солнечного бога Хорса.

- Ты все так же охраняешь этого скупердяя из Овруча? - поинтересовался Ладомир.

Беляй хитро сощурился, кивнул на тусклую кольчугу Ладомира, потом на свою, заставив друга смутиться.

- Однако, я слышал, что твой князь тоже не очень-то щедр.

- Мы служим не князю, а Руси. И не за награду, а за совесть и честь, - напыщенно заявил Ладомир, насупился и добавил. - И не рядимся, как какая-нибудь…

Он не подобрал нужного сравнения и еще больше насупился. Беляй загородился ладонями.

- И в мыслях не было обидеть князя, или его доблестного дружинника. А по поводу доспехов, честно скажу, это не моя затея. В прошлую нашу встречу, когда же это было, - он почесал затылок, - кажется, полгода назад, ты тогда еще в нашем Овруче шпионил.

- Что за чушь ты несешь? - яростно процедил Ладомир.

- Да что с тобой, шутки перестал понимать, что ли? Видишь ли, заказал я себе поначалу посеребренную кольчугу, приехал к Злате, хотел, сам понимаешь, как человек. Так она меня аж на порог не пустила! Говорит, иди отсюда, Беляй, не позорь меня. Пришлось снять. Потом уже заказал себе эту, позолоченную, вроде понравилась. Кстати, ту, серебряную, я тебе подарю! А то, понимаешь, надулся как индюк.

- Да не надулся я! Просто шутки у тебя. Язык, что помело. Сразу видно, что не на княжьей службе.

- Не знаю, что уж тебя угораздило туда попасть, - сочувственно сказал Беляй. - Там же богатырей, как собак нерезаных, плюнуть некуда. А по мне - так лучше быть первым на селе…

Ладомир неопределенно пожал плечами. С момента, когда он поступил в дружину князя, все воины стали делиться у него на две части - княжьих дружинников и всех остальных. При этом, наличие во второй группе могучих витязей Ладомир ставил под большое сомнение. К Беляю это, понятное дело, не относилось.

- Ты знаешь, я ведь последний раз в Беляевку еду, - радостно сообщил Беляй.

- Что, надоела тебе Злата?

- Скажешь тоже! - возмутился Беляй. - Она, наконец, согласилась выйти за меня замуж. Я сразу отпросился у своего, как ты говоришь, скупердяя, хотя он совсем не так скуп, и вот я уже здесь. Вывезу ее из этой глухомани, хватит тут в глуши пропадать, да сыграем свадьбу. В Овруче у меня уже дом стоит, мой купчина постарался. Знаешь, он так обрадовался, когда узнал, что я женюсь, ты даже представить себе не можешь. Как будто это он женится. Говорит, что ему всегда обидно было, когда я выбрасывал деньги, которые он мне платит, на ветер. Это он так, понимаешь, называет наши дружеские посиделки с друзьями и бабами, - Беляй скосил глаза на Висту, но девушка сделала вид, что не слушает, и он продолжил, - ну да что с него взять, старый он уже.

- Не вовремя ты свадьбу затеял, Беляй, - медленно заметил Ладомир, - ох, не вовремя.

- Это ты про лесных-то? - небрежно спросил Беляй. - Так это все враки! Не знаю, как там в других местах, но лично я не встретил в лесу ни одной твари. И, как видишь, добрался живой и здоровый. А вот те твари, - Беляй вдруг насупился, гневно сдвинув брови, - что на воротах толпятся, едва не утыкали меня стрелами. Как будто я, понимаешь, леший какой. Но я кое-что понял, Ладомир.

Он поманил друга пальцем и громко заговорил прямо в ухо.

- Они все сумасшедшие, веришь ли. Ты чего улыбаешься, точно тебе говорю! Ты видел, как у них глаза горят? Видел? У них же повальные бредни. Им везде нечисть мерещится. Я им говорю, мужики, я же с вами месяц назад полгорода спьяну вынес, помните? Как же меня можно с нечистью путать? А они мне знаешь, что ответили? Говорят, лучше бы ты был нечистью, мы бы тебя тут и пристрелили, и не стали бы ждать, пока ты нам вторую половину развалишь. Каковы наглецы, представляешь? Пришлось их маленько вежеству поучить.

Беляй задумчиво потер огромный кровоподтек под глазом.

- А-а, так вот где тебя разукрасили, - улыбнулся Ладомир, - а я-то подумал, что в честном бою со змеем или лешим.

Беляй покосился на приятеля, ткнул пальцем в синяк на его лице и заметил:

- Только не говори, что вот это ты получил, спасая Висту от водяного.

Ладомир оглянулся на девушку, но та невозмутимо ужинала, никак не отреагировав на слова Беляя.

- Во всяком случае я с дружинниками не воюю. У князя дел и без того хватает. Но вот насчет тварей, ты зря не веришь, Беляй, нынче в лесу небезопасно. Так что советую быть поосторожней, целее будешь.

- Вот тебе раз! - Беляй внимательно всмотрелся в приятеля. - По твоей ехидной морде лица вижу, что не врешь?

Ладомир очень серьезно кивнул.

- Тебе просто повезло, Беляй, но боюсь, дальше будет хуже. Нечисть и впрямь подняла голову.

Виста почти не принимала участия в беседе. Она никак не могла отделаться от тревожного предчувствия, возникшего после въезда в город. Поэтому, наскоро поужинав, она поспешила в свою комнату, где первым делом заложила засовом дверь, затворила ставни, и легла спать, как обычно, в обнимку с обнаженным клинком.

Никакой человек не может двигаться совершенно бесшумно. Даже самый искусный вор создает шум - дыхание, шаги, движение воздуха, особенно при открытии дверей или окон. Но далеко не каждый может услышать это и тем более вовремя проснуться. Виста могла.