натворил и кто готов заплатить за его смерть? Права была Вив, не стоило мне с ним связываться! Но, ох, Богиня, поздно!

— Не бойся. Они сбились со следу. Тебе ничего не угрожает. Я тебя защищу.

— Разве ты смог себя защитить? — удивился Этьен. — Не найди тебя Мария, поди помер бы в какой-нибудь канаве.

— Ты веришь мне? — проигнорировав Этьена, спросил меня Джон. — Только скажи правду.

Не было ни одной причины ему верить. Вив предостерегала меня, сам Джон был подозрительным, да и слушая их с Этьеном перепалку, замаскированную под эту глупую игру, я поняла, что совсем его не знаю. Наемники!

Я подняла взгляд на Джона. В свете костра его черты заострились, он будто стал старше. Голубые глаза потемнели, точно ночное небо. Он смотрел внимательно, и от его взгляда перехватывало дыхание. Хотелось, чтобы он смотрел на меня так вечно: внимательно, будто мои слова, мое мнение имели для него значение.

— Верю, — тихо ответила я.

— Спасибо, — так же тихо поблагодарил он. Я вновь засмотрелась на его робкую улыбку и добрые глаза. Как же много у меня было вопросов! Но задать я не смогу ни один из них. Интерес быстро пропал. После выпитого вина и сытного ужина клонило в сон. — Можем ли мы закончить?

— Я настолько тебе не интересен? — возмутился Этьен. — Это со мной впервые!

— Привыкай, — посоветовал ему Джон, поднимаясь за шкурами.

— Какая жалось. Я уверен, на следующий мой вопрос ты бы ответить не смог.

— Я тоже уверен, что ты бы промолчал, задай я следующий вопрос.

Они мгновенье смотрели друг на друга, точно соперники на ристалище, где вместо мечей оружием были слова. И ранить они могли так же смертельно. Затем Этьен от наклонился, доставая очередное пропеченное яблоко, а Джон, постояв еще немного, занялся нашими вещами.

Мы улеглись, ближе друг к другу и к костру. Этьен лег между мной и Джоном, и я была ему благодарна. Думала, что не смогу уснуть, ведь день был таким насыщенным, но стоило закрыть глаза, и я провалилась в сон.

Утром мужчины бросали друг на друга задумчивые взгляды, но заговорить все не решались. Я болтала за всех: путешествовать в тяжелой настороженной атмосфере не хотелось. Я надеялась, что они забудут про вчерашний разговор, хотя мои спутники явно планировали его продолжить. Я планировала спокойно добраться до столицы, не огорчая себя и других. Но все планы были разрушены, когда мы увидели столбы дыма впереди.

Глава 6

Я вытерла слезы рукавом платья. Они никому не могли помочь. Открывшаяся нам с холма картина была поистине ужасна: почти все дома сгорели. Где-то рыдал ребенок и его крики доходили даже до наших ушей.

— Нам следует помочь.

— Нам следует уйти, — одновременно со мной сказал Этьен.

— Чем мы можем помочь, Мария? Тут не один раненый, мимо которого ты смогла пройти. Целая деревня, и…

— И нас трое, — перебила я Джона. — После пожара пара мужских рук на вес золота — и с деревом для домов можете помочь, и со спасением утвари, которую еще можно вынести, и с перетаскиванием тяжелых больных.

Мужчины переглянулись. Джон знал, что не сможет переубедить меня — ведь поступи я тогда, как он хочет сейчас, и сам был бы уже мертв. Наверное, поэтому разговор продолжил Этьен.

— Мы не знаем, кто напал на деревню. И когда они вернутся.

— Они могут не вернуться никогда, и мы поможем всем, кому еще можем.

— А могут вернуться сегодня вечером, и тогда мы умрем вместе с этими крестьянами!

— Ты и вправду настоящий дворянин, — разочарованно протянула я. Этьен скривился.

Я соскочила с коня, и полезла в свисавшую с боку сумку с припасами. За время пути я успела набрать много трав и кореньев — сейчас они будут как раз кстати.

— Мария, не глупи, — попробовал вновь уговорить меня Джон, но только сильнее разозлил.

— Вы правы, благородные господа! Я дурочка. И необразованная крестьянка. И отправлюсь помогать таким же глупым, необразованным крестьянам. Потому что это именно то, чем я хочу заниматься. Потому что кроме меня, им никто не поможет.

Я так спешила закончить перекладывать травы, что едва не порвала сумку. Складывать их пришлось в собственный подол и карманы, ведь никакого мешка у меня с собой не было, но стыда за оголенные ноги я не чувствовала — уж слишком сильно разозлилась. Я начала спускаться, не попрощавшись со своими спутниками, но они молча расставаться не желали.

— Что ты будешь делать, если с деревней это сотворили люди барона де Плюсси, что ищет тебя? Всю жизнь тут проживешь, вымаливая у них прощение за грех, что не совершала? — прокричал мне в спину Этьен.

Я обернулась. Этьен и Джон смотрели на меня, первый со странной злостью, второй с грустью. Но чтобы они не чувствовали, помогать людям в деревне они не собирались. Я ведь совсем их не знала, и даже вчерашняя игра не особо мне помогла. Но и вопросов не задавала — сама себе придумала искренность Джона и доброту Этьена. Да так ли их на самом деле звали? С чего вдруг Этьен разозлился? Ничего не известно. Еще недавно я так хотела увидеть его настоящее лицо под маской балабола, и вот Господь исполнил мое желание. Такой Этьен: злившийся, что кто-то осмелился не слушаться его и поступить вопреки, мне совсем не нравился. Такой Этьен не слишком-то отличался от барона. Интересно, почему молчал Джон? Тоже считал крестьян досадной помехой, не стоящей своего внимания? Слишком спешил в столицу по своим делам, что времени помогать нуждающимся не хватало? Интересно, стыдился ли он себя в этот момент? Я искренне надеялась, что да.

— Тогда я тем более обязана помочь. А уж как и за что я буду прощения — не ваше дело, господин, — я поклонилась Этьену, как поклонилась бы любому знатному и незнакомому мне человеку. Тот чертыхнулся.

Я начала спускаться с холма, на котором мы стояли. На лошадях добрались бы быстро, но пешком я приду не раньше, чем к вечеру. Следовало поспешить.

— Хорошо. Я помогу. Но после этого мы в расчете, — Джон пришпорил коня, в мгновенье оказавшись рядом со мной.

— Как господин прикажет, — вновь поклонилась я. Не знаю, был ли Джон на самом деле дворянином, но такое обращение его явно задело. Чудно! Травы пришлось вновь перекладывать, но в этот раз я была осторожнее.

— Вот же упрямая девчонка! — в сердцах бросил Этьен, но присоединился к нам.

Добрались быстро. Вблизи картина была еще