– Без понятия, – отозвалась я, усаживаясь поудобнее. – Я просто еду, пока мы не доберемся куда-нибудь, откуда я смогу позвонить.

– Как долго я был без сознания? – прозвучал новый вопрос.

– Несколько часов. Я даже начала сомневаться, проснешься ли ты вообще.

Роман негромко выругался – этот ответ явно его не устроил.

– Часов?

– Да, несколько часов. Приянка рассказала о твоих приступах, – пояснила я. – О том, что они случаются из-за стресса. Это правда?

– Это как молотом по голове – вырубаешься сразу на час или около того. – Роман с силой потер ладонями лицо. – А что еще Приянка тебе сказала? – обреченным тоном поинтересовался он.

Похоже, то, что он мог сейчас услышать, его заранее напугало. Конечно. Может, он вообще из тех, из кого ответы приходится выбивать?

– О ваших связях с «Псионным кругом», – проговорила я, наблюдая за его реакцией. – И о том, что вы сумели с ними порвать и «начать всe с чистого листа» – потому и оказались на этой встрече.

– «Псионный круг»? – Роман откинул голову на спинку сиденья, лицо исказила напряженная гримаса. – Тогда она рассказала тебе слишком много, – заметил он, покосившись на свою подругу.

– Почему? – непринужденным тоном спросила я. – Или это что-то вроде: «я скажу тебе больше, но мне придется тебя убить»?

– Да, – просто сказал он. – Чем больше ты знаешь, тем опаснее для тебя. Тем более что ты работаешь на правительство и потому рискуешь больше.

– Потому что у них есть шпионы в наших рядах? – усмехнулась я, стараясь не обращать внимания на холодные мурашки, побежавшие по затылку.

– Нет, потому что ты можешь сообщить о том, что мы с ними связаны, и тогда нас вызовут на допрос.

Потрясенная, я взглянула на Романа.

– Я не стану этого делать.

– Почему же? – спросил он, уставившись на дорогу. – Не важно, что думаешь ты сама, – это же твой долг. Твоя ответственность.

Не знаю, что больше меня задело.

– Я могу работать на правительство и при этом оказывать неофициальную помощь тем, кому она нужна. Если вы действительно хотели начать новую жизнь и оставить прошлое в прошлом, у меня нет причин что-то кому-то сообщать.

Конечно, это было не так. Правительство уже несколько лет пыталось выйти на «Псионный круг». Располагать такой ценной информацией и никому ничего не сказать?… И как я это выдержу? Наверняка будут моменты, когда мне до смерти захочется это сделать.

Но на деле важно было лишь одно: есть ли в этой истории хотя бы крупица правды. Каждый наш разговор наводил меня на мысль, что это лишь удобное прикрытие. Тем более что и сейчас Роман продолжал отмалчиваться.

– Прости, – сказал он тихо. – Прости меня, пожалуйста. Я не знаю, что еще сказать – только поблагодарить за все.

– Не за что благодарить. – Я отвела глаза. Боль обладает собственным притяжением. Его слова были наполнены болью, и я уже ощутила ее силу. – Ничего такого я не сделала.

– Ты не бросила Приянку, – возразил Роман. – Ты помогла ей.

«Помогла»… Можно подумать, у меня был выбор. Но даже если все остальное не более чем ложь, мне показалось, что сейчас он говорил искренне.

– Я виноват, но я все исправлю, – пообещал парень, и его голос зазвучал ниже и глубже. – Я этого не забуду. И я никогда не подведу тебя снова.

В этих словах было столько чувства, что я наконец посмотрела на него. Роман пристально наблюдал за мной, его лицо выражало целый калейдоскоп с трудом сдерживаемых эмоций.

– Ты ничего не мог сделать, – сказала я, чувствуя, что моя кожа снова становится горячей. Он смотрел на меня, как…

Как ничто.

Как лжец.

Я отвернулась.

– Всe в порядке. Правда. Ничего такого не произошло.

– Как раз произошло, – быстро возразил он. – И для меня это очень важно. И ничего важнее сейчас нет.

Я уже не знала, как реагировать. Странно, что мне вдруг захотелось ответить. Смущаясь, я чувствовала себя мягкой и уязвимой, пора бы отрастить парочку шипов.

– Мы с Приянкой… Мы… – Роман безуспешно пытался найти нужные слова.

– …у вас совсем никого нет, кроме вас двоих, – закончила я за него. – Об этом она мне тоже рассказала.

Парень покачал головой, запустив пятерню в свои каштановые густые волосы.

– Что? Это неправда? – Я подтолкнула его продолжить.

– Ну, в общем да, – признался Роман, потирая испещренную шрамами ладонь. – Я… потерял сестру. Сначала мы с ней потеряли мать, а потом я потерял и ее тоже. Я заботился о ней, но все оказалось напрасно. У мужчины, который нас вырастил, было сердце змеи, и я не смог уберечь от него сестру. Моей семьи больше нет – я не смог ничего сохранить.

Я попыталась сглотнуть комок, застрявший в моем горле.

– Мне жаль.

– Скорее всего, ты даже не поймешь… Ты не бросила Приянку, и для меня это правда значит очень много. В этом ты можешь мне поверить.

– Я понимаю. – Слова сорвались с языка. – Возможно, лучше, чем ты думаешь.

Мне тоже не удалось сохранить свою семью.

Может, это и был хорошо разыгранный спектакль, часть глобального плана – привлечь меня на их сторону с помощью тонко просчитанной эмоциональной манипуляции. Но я сразу же отбросила эту мысль. Я видела их настоящих, когда ситуация выходила из-под контроля, и они оба сбрасывали маски. Эти крошечные проблески их настоящей сущности, которая пробивалась наружу – двое подростков, которые до последнего дрались друг за друга – заставили меня поверить, что они не хотят мне навредить. Во всяком случае я надеялась на это.

Погруженная в свои размышления, я не сразу заметила, что наше молчание затянулось.

Впервые за долгое время я наслаждалась этим состоянием. Я не должна была утешать кого-то или убеждать. Успокаивать или ободрять. Грузовик мчался вперед, а я позволила себе отключиться от этой действительности, чтобы снова собраться, чтобы снова поверить в свои силы и вздохнуть полной грудью.

Но я не ожидала, что и Роман, похоже, так же нуждается в этом.

Многие боятся тишины. Они готовы на всe, чтобы ее заполнить: болтают всякий вздор, задают бессмысленные вопросы, просто чтобы услышать ответ. А есть и такие, кто воспринимает тишину как личную неудачу: как доказательство того, что они никому не интересны или что их отношения с другими недостаточно крепкие. А может, просто боятся того, что узнают о самих себе, оставшись с собой наедине.

– Хочешь передохнуть? – тихо спросил парень, заметив мой взгляд.

– Нет, я в порядке, – быстро сказала я.

За руль я никого из них точно не пущу. Пусть хотя бы контроль за нашим передвижением остается в моих руках.