Андрей хоть и готовился к такому известию, но все равно его как по сердцу резануло то, что он никак не чувствовал Елену, она оказалась закрыта для него. И новость о том, что она уже дома два месяца, а ему только сообщили, тоже была обидной. Не поверил только когда услышал, что Елена не хочет даже видеть Кира, и брать его себе. А уж от Питирима он точно звонка не ждал и был удивлен. Ему вдруг показалось, что снова, что — то там разыгрывается против него, или же над ним снова хотят посмеяться. Дать надежду, обмануть и заставить страдать, — может это изощренная месть ведьмака за то, что он не смог уберечь Елену. И он понял, что не сможет не увидеть Елену, а потом хоть трава не расти, но ему надо увидеть ее живой, убедиться в этом лично.

Белинда тоже видимо услышала новости о Елене, она заметно стала агрессивной и пыталась контролировать Андрея, звоня ему каждый час. И в какой — то момент он не выдержал всего, что на него навалилось, отключил телефон, сел в машину и рванул в Чудную деревню.

— Я должен сам ее увидеть, — шептал он как заклинание. — А может это просто месть Чудной деревни, я приеду, и меня просто разыграли, что бы сделать больно. — Если Елена мертва я не переживу, вот увижу ее и тогда все будет хорошо.

Андрей вспомнил, как три года назад он так же вез Елену, только еще лежал снег, и было холодно. А ведь скоро у Кира день рождения и я еще ни разу не был у него на празднике. Сколько же я бед принес именно самым любимым и дорогим мне людям, и когда же я, наконец, все исправлю.

*** Елена

Как оказывается, я люблю тепло весну и солнце. Только установилась теплая и сухая погода я стала выходить каждый день на прогулки, сначала во двор, позже стала ходить в сад, если уставала, то облокачивалась на ствол дерева, чувствуя, как по стволу бегут весенние соки пробуждения, сравнивая себя с куколкой, которой скоро предстоит окрепнуть и стать бабочкой. Мечтательно поглядывала в сторону леса, — но мне пока такие прогулки не осилить, ни как. Питирим часто приходил к нам, и я уже не сторонилась его, просто поняла, как бы у нас не получилось, но я знала главное, что он меня любит, — просто его нужно принимать таким, каков он есть. Он уже не раз спасал мою жизнь, и я всегда знала, что если понадобится, то он всегда встанет на мою защиту. Несмотря на всю свою хитро мудрость и эгоизм присущий всем долгоживущим магам. Мы стали с ним часто гулять, и на довольно долгий срок он стал мне подпоркой и костылем одновременно. Облокачиваться на Любаву мне было стыдно, а ноги пока частенько еще подводили меня, и я быстро уставала, боялась, уходить одна. А с Питиримом мне было легко и просто, — я висела у него на руке, когда уставала, и знала что ему это даже приятно. Питирим рассказывал, что деревню снова закрыли, но когда я увидела, как ее закрыли, то была удивлена. Вся грунтовая дорога к Чудной деревне была закрыта проросшими молодыми деревами, вернее, это я знала, где дорога была, а чужой обычный человек уже не мог свободно пройти к нам, даже увидеть дорогу то не смог бы, — легкий налет морока покрывал все вокруг Чудной деревни.

— Что тебя удивляет, мы давно так собирались сделать, а то последние четыре года у нас тут был просто проходной двор. — А мы то, как — никак деревня колдунов и соответственно должны быть спрятаны в темной лесной чаще.

— А как же мы с Любавой теперь больных лечить будем?

Я как то даже растерялась, увидев проросшую дорогу, да и газовики или электрики к нам иногда приезжали с проверками или ремонтными работами.

— Ну, это что проблема, — рассмеялся Питирим. — Вспомни, как раньше было, и справлялись. — А если серьезно, то давно так сделать надо было. — С больными просто, как только поправишься, будешь пешком в Баево ходить. Там новый медпункт, а в нем молоденькая врачиха, второй год как у нас после института работает. — Ты ее знаешь, просто вспомнишь или нет, тогда у тебя больных много было. — Девчонка онкологическая была, а ты ее вылечила, и это ее так потрясло, что вот она на врача выучилась и сюда работать приехала, хочет у вас знахарок учиться. — Хорошая девчонка, магической искры у нее нет, но травницей хорошей она стать может. — Я хотел чтоб Любава ее учила, но ей не до того было, она ведь последний год вся в себя ушла, тебя ждала. — А теперь вот ты дома и я надеюсь, что ты будешь ей помогать. — Будешь ее учить и заодно больным помогать, а в тяжелых случаях, так она сама и будет сюда прибегать. — Я на нее проход сделаю, и она в любое время сможет сюда прийти. — Стена защитная у нас теперь тоже не одна. — Самая плотная то здесь конечно, а еще мы у дороги первую слабую стену поставили, а то не поверишь, у нас тут браконьеры пошли, охотники всякие. — Еле — еле, отвадили всех пришлых, и то еще не нет, нет, — да ухитряются пролезть к нам всякие. — И Хозяин доволен, а то люди как в лес ходить начинают сразу мусор с собой тащат, прямо беда от них. — Мы тут столько всего мусора убрали да вывезли сами, пришлось. — Гараж в Баево построили и твоя машина там же, я иногда езжу на ней и приглядываю, чтоб она в порядке была и за домом в Тамбове следим, не беспокойся. — А если кто приходить к нам с проверкой то не удивляется, мы за неудобства платим хорошо, а что живем очень изолировано, уже никого не удивляет, нынче много страннее нас людей живет по стране, одних сект да общин не сосчитать.

Я прижалась к руке Питирима, — А я и не переживаю, мне так хорошо, так домой сюда хотела, ты не представляешь. — Мне без Чудной деревни плохо, и без вас я скучаю. — Знаешь, я так переживала, что ты меня не ищешь, и даже знака не подавал, — вспомнила я, может и не к месту.

— Питирим погладил меня по руке, — Ну ты ведь уже не злишься на меня. — Я тогда считал что так нужно. — И думал, что в доме Дангловых тебе будет безопасно,