— Я была две недели на Занзибаре, — дрожащим голосом проговорила Лида. — Там можно подцепить гепатит.

— У вас его нет. А что стало причиной болезни, узнать можно, сдав анализы в платной лаборатории. Этим займетесь, когда я вас выпишу. Сейчас у нас задача снять все обострения. У вас поджелудочная тоже не в порядке, и одна почка работает вполсилы.

Из больницы Лида смогла выписаться только через неделю и сразу пошла в частную клинику. Там с ней обращались деликатно, все объясняли, обследовали досконально, содрали три шкуры, но ничем особо помочь не могли. Прописали ту же диету и более дорогие лекарства. А точную причину заболевания так и не выявили. Свалили на ковид.

Лечиться Лида принялась истово. Соблюдала все рекомендации, таблетки по бешеным ценам из-за границы заказывала, в санатории ездила, БАДы растреклятые выкинула от греха подальше, даже те, которые одобрил гастроэнтеролог. Перестроиться было сложно. Особенно угнетало то, что не поесть больше жареной картошечки с грибами, окрошки с хренком не навернуть, не полакомиться шоколадом с орехами, стопочку водочки не выпить после баньки под сальце, не начать день с шампанского. Оказалось, приемы пищи приносят так много радости! Больше, чем секс. От него Лида давно отказалась. И не хотелось, и сил не было. Да еще тело стало меняться в худшую сторону: оно ссохлось, кожа увяла и покрылась синими реками вен. В итоге болезнь отобрала у Лиды все плотские радости, но она смогла смириться с этим. Главное, есть желание творить. Там, в воображаемом мире Арахтара и граничащих с ним Непобежденных земель, Лидия искала спасения от уныния, безысходности, периодически накатывающего страха. Там все можно было решить при помощи магии, верных друзей и неуемного желания побеждать, в реальности же Лида ничего не решала. Она была рабой своего увядающего организма.

Через год она легла на полное обследование. Ждала хороших результатов. Цирроз не лечится, она знала это, но функции печени могут восстанавливаться до приемлемых. Но Лидины даже не надежды — прогнозы не оправдались! Болезнь прогрессировала, невзирая на все ее усилия.

В бессильной злобе Лида сбежала из больницы. Не хотела находится в ненавистных стенах, слушать лепет докторов, смотреть на тех, кому стало лучше, как и на таких, как она, потерявших надежду. Лида купила копченой колбасы, сала и скумбрии, кремовых пирожных, винограда, шампанского, всего того, в чем отказывала себе год. Еще сигарет, табака для кальяна, текилы и лаймов. Придя домой, Лида пировала и рыдала. Когда еда уже не лезла, просто пила. Протрезвев, она обнаружила себя на Кубе. Без чемодана, таблеток, компьютера, но с документами, картами, деньгами…

В груде белого порошка.

Она вспомнила, как кричала в окно такси, везущего ее в аэропорт: «Я еду на Кубу, чтобы умереть на груде кокаина!»

К счастью, это был не он, а обычная мука. Она пыталась напечь блинов с икрой, но вырубилась.

Ей стало плохо через три дня. Приступ острого панкреатита скрутил Лиду. Худо-бедно она лечилась неделю по страховке на Кубе, но только в Москве отошла. Вернулась к аскезе и посвятила себя главному — написанию финальной книги саги об Ульрихе Сквернослове.

После того как его история закончится, естественно, хеппи-эндом, Лэндон Крайс умрет. От чего, Лида не решила пока, но точно не от цирроза печени.

Глава 2

В окно что-то ударилось!

Лида вздрогнула. Она так погрузилась в собственные мысли, что немного потерялась в пространстве. Такое с ней часто бывало в последнее время.

— Лида! — голос негромкий, но требовательный. Он звучал с улицы. — Лида, не спишь?

Она подошла к окну, подняла жалюзи и выглянула во двор. Фил, увидев ее, улыбнулся, но невесело.

— Могу я подняться? Или ты спустишься?

— Лучше ты. — Она боялась покидать квартиру сейчас. Еще неясно, какой будет следующая реакция ее организма. Бывает, после двух таблеток в глазах темнеет и можно упасть. Случается, что рвет. — Я скину тебе ключ.

Сделав это, Лида бросилась в ванную. Там она быстро ополоснула мятным бальзамом рот и взъерошила волосы. Уложить бы их немного, да времени нет.

Фил ввалился в квартиру, и прихожая сразу стала маленькой. Зато светлой! Его грива ярким золотом горела под тусклой лампочкой.

— Ты сейчас как лев, — улыбнулась Лида.

— Резинка для волос порвалась. У тебя нет? — Она указала пальцем на свой ежик. — Ах да. Тесно у тебя.

— Мне одной этого пространства хватает.

— Сняла, что получилось снять? — понял он.

— Не могла же я бесконечно пользоваться гостеприимством Жени. Да и мне самой хотелось отдельного угла.

— Она умерла, Лида, — буднично проговорил Фил. Наверное, специально выбрал такой тон, чтобы меньше шокировать. — Труп Жени обнаружил ее сосед полчаса назад.

— Где? — хрипло спросила Лида. Ее затошнило, но не от таблеток.

— На крыше разрушенного здания, что стоит рядом с ее домом.

Лида помнила его. Бывшая пекарня. В ней когда-то давно, то ли до, то ли после Великой Отечественной, взорвался баллон с газом, и здание легче было снести, чем отремонтировать. Но его просто бросили. Женя водила подругу на экскурсию в бывшую пекарню еще пять лет назад. Ей казалось, что в ней до сих пор витает аромат свежего хлеба. А еще с его крыши (она провалилась только с одного угла) открывался дивный вид. В последний месяц они частенько любовались им на закате.

— Что с ней случилось?

— Женю убили. Нанесли ей ножевое ранение в бок.

Схватившись за рот, чтобы не расплескать рвоту, Лида кинулась в туалет.

— Как ты? — через дверь спросил Фил, когда она затихла.

— Нормально, сейчас выйду.

— Давай я сделаю чаю?

— В баночке на подоконнике стоит сушеная ромашка, завари ее, пожалуйста.

Она снова облилась холодной водой. Так же неаккуратно, как раньше. Накапала на одежду, на пол. Стала искать полотенце и тряпку, чтобы вытереть кафель, но не обнаружила ни того ни другого. Сползла по стене и заплакала.

Филипп вынес ее из санузла. Лида не заметила, что он вошел, только почувствовала прикосновение. Секунда, и она взмыла вверх, чтобы очутиться в сильных объятиях. Она не открывала глаза, пока Фил держал ее на руках. Состояние покоя, которое она ощутила, отказалось таким приятным, что Лида подумала: «В материнской утробе, наверное, именно так!» Но если разлепить веки и увидеть окружающий мир, чары развеются.

Так и произошло! Уложив Лиду на диван, Фил начал тормошить ее. Боялся, что она потеряла сознание.

— Тебе нужно уехать из города, — сказал он, когда убедился в том, что Лида в относительном порядке. — Начнется расследование, и ты станешь одной из подозреваемых.

— Нет,