— Петя?!

Лопоухий озадачился. Отозвался:

— Ну...

— Я думаю, ты это или не ты.

— Я, — подтвердил непосредственный Петя. — Только че-то я тебя не...

— В Харькове с Кабаном мы стояли на Балке. Ты подходил. Да, конечно, не помнишь... Ты еще с этим был, с длинным... Как его...

— С Тюлей? — подсказал забывчивый Петя.

— Нет, по-моему, не с Тюлей. Ну, неважно. Вы как тут? Работаете?

Второй лопоухий, сперва агрессивно сузивший глаза, успокоился. Отвел взгляд.

— Та, — неопределенно отозвался Петя. — Пацанов больше, чем лохов. А ты че тут?

— От газеты. Поляки совместно с нашим «Беркутом» рейд устроили. Фраеров подставили и «пасут», кто наедет. Я в этом деле от прессы.

— Каких фраеров? — насторожился молчун.

— Жидков, — Гена небрежно махнул головой в сторону Клейманов. — Смотрите не суньтесь.

Лопоухие не ответили, переглянулись.

— И если эти двое ваши, дай маяк, чтоб соскочили. — Гена мотнул головой в сторону сопровождающей парочки.

Оба лопоухих внимательно посмотрели на горилл.

Петруха отозвался:

— Эти?.. Какой хер...

— Конкуренты? — удивился Гена. — Тогда пусть их берут. Можешь своим ментам сдать. Наши за этим тоже следят. «Пасут», как вокзальная полиция работает. Кого кроет.

Гена протянул ребятам руку. Спросил:

— Что передать Кабану?

— Скоро буду, — безрадостно ответствовал Петруха. Приятель его промолчал.

За горилл взялись в тот момент, когда те приступили к откровенному вымогательству. А приступили они сразу, как только подали поезд. Негодяи посчитали высшим проявлением психологичности наехать на жертв перед самой посадкой в вагон. Когда заветная цель совсем близко, отдашь все, чтобы достичь ее. То, что Клейманы оставят вещи на перроне, подразумевалось вымогателями само собой. Но они вознамерились обобрать горемык подчистую.

Незатейливо зажали Аркадия с двух сторон, наехали в прямом смысле.

Как потом, через несколько лет, вспоминал Аркадий, текст в тот момент ему произнесли тоже незатейливый:

— Бабки и монеты. Пикнешь — заколю...

О своей ответной реплике Клейман не вспоминал. Но Гена помнил ставший мгновенно взъерошенным и потерянным вид Аркадия. И руку его, нырнувшую за пазуху, извлекшую оттуда кассету с монетами. Помнил и взгляд жертвы. Полный растерянности взгляд на него, Гену, наблюдающего за происходящим со стороны.

В ответ на взгляд Гена поднес фотоаппарат к глазу и щелкнул.

И сразу вслед за этим горилл начали брать. Четверо полицейских не по-нашенски интеллигентно обступили налетчиков и вежливо попросили их пройти.

Налетчики по-нашенски неинтеллигентно бросились наутек. Полицейские погнались за ними.

Ошалевшие Клейманы принялись грузить вещи в вагон.

Поняли ли они, кто вытащил их и из этой неприятности? Старший Клейман на этот раз не произносил патетических слов о том, что для них сделал мальчик. Он вышел в тамбур в тот момент, когда Аркадий произносил Гене прощальную фразу:

— С тех денег за квартиру возьмешь на штуку больше. Так нормально?

Гена, усмехнувшись, кивнул.

И тогда старик просто сказал:

— Что вам сказать?.. Спасибо...

Шикарную квартиру Клейманов Гена не продал. Они с женой поселились в ней, съехав с хаты, которую снимали на Фонтане. Этот поступок наконец-то успокоил недоумевающих собратьев-аферистов.

На их лукавые реплики-вопросы, не ищет ли он покупателя на квартиру, Гена под простачка отвечал:

— Может быть, люди захотят вернуться...

Но через два года, когда Аркадий Клейман, не прижившийся в Германии, таки вернулся в Одессу, Гена с квартиры съехал. И что удивительно, без скандалов с женой.

Возвращение квартиры не лезло вообще ни в какие ворота. Даже как-то оскорбило негласный кодекс аферистов.

На совсем уже недоуменное: «Совсем сдурел?» — Гена все так же простецки отвечал: «Он же одессит. И хата — его...»

Что же поимел Гена с этой истории?

Во-первых, две тысячи, которые получил все-таки от Аркадия Клеймана. Во-вторых, хорошие слухи о себе, а значит, уйму заказов. И, в-третьих, доверие людей. В Одессе это очень немало. А где мало?..

Таким был и остается Гена. Удивительно гармонично сочетаются в нем способность к одурачиванию и искренность, душевность. И похоже, именно в этом сочетании и есть его талант.

В отличие от многих своих коллег, Гена нашел себя в новом времени. Найдет ли в будущем? Будет ли востребован?

Картежники, когда прет карта, ворчат: «Против лома нет приема». Громилы с мозжечками вместо мозга тоже так считают. Но имеют в виду что-то свое.

И последнее о Гене. Кое-что интимное.

Гена по-прежнему страдает от того, что он не урожденный одессит.

Бывает, задерживаясь у зеркала, он всматривается в свое отражение. Ищет и не находит на своем лице ни одной ритуальной морщины. Тот факт, что именно нехарактерное выражение лица и способствовало его успеху в жизни, им не учитывается. Гена отражению хмурится.

Иногда в этот момент его обнимает супруга. Прижимается к спине и с иронией разглядывает мужа в зеркале. За пятнадцать лет совместной жизни Инга не изменила своей привычке краситься под блондинку и не утратила независимости во взгляде.

Гена, забывшись, как в прежние времена, засматривается на нее. В эти мгновения он точно знает, что жизнь удалась...

Как-то на главном телеканале России в самом рейтинговом ток-шоу страны, в «Теме», обсуждалась проблема азарта. Тема так и называлась — «Азартные люди».

Среди рассаженных в первом ряду зрителей был припасен психолог, специалист по обсуждаемому вопросу. Спец обнародовал результаты исследований. Высказался в том смысле, что, оказывается, пятнадцать процентов населения страны — потенциальные лохи. (Так и выразился.)

Каким макаром он заполучил такую лестную для населения цифру, объяснено не было. Тут явно имела место некая логическая неразбериха. Если бы объявленный результат исследования вызвал доверие у большинства зрителей, то это бы означало, что большинство, а вовсе не пятнадцать процентов, и есть лохи. Если же объявивший сам верил в объявленную им цифру, то он, без сомнения, сам попадал в эти смехотворные пятнадцать процентов.

Как бы там ни было, публика, присутствующая в студии, не успела толком осмыслить забавное выступление теоретика. Один из других героев передачи, бывший мошенник, утешил зрителей следующей репликой: