Я сунула приглашение в карман.

– Мне казалось, ты против того, чтобы мы высовывались на улицу.

– Пейдж, наши доходы упали. Если не желаешь сидеть и смотреть, как деньги утекают, точно вода через решето, иди работать.

– Теряешь хватку, Джекс?

– Глупышка, никогда не вини своего главаря мимов в чужих неудачах. Финансовый кризис возник по ряду причин, от меня не зависящих. Во-первых, задержали парочку наших самых доходных балаганщиков – расслабились, идиоты! Только не обижайся, куколка, к тебе это не относится. Сразу два заведения перестали платить ренту. И в довершение всего вместе с тобой мы потеряли целую статью дохода, моя ходячая камера наблюдения за духами. – Джексон открыл шкаф и начал придирчиво разглядывать батарею склянок. – И последнее: тебе нельзя разгуливать по городу в таком виде.

– В каком?

– В своем. Твои волосы слишком бросаются в глаза. Вот тебе подручные средства. – Он вручил мне бутылочку и коробку. – Стань невидимкой.

– Кто предложит сто?

В алькове горела свеча – единственный источник света в подземном склепе. Пламя дрожало на сквозняке, капал расплавленный воск под неусыпным взором каменного ангела с обломками крыльев. Я сидела, закинув ноги в сапогах на обитую бархатом скамеечку, рука покоилась на спинке соседнего кресла. Через пару секунд взметнулась карточка.

– Сто от Третьего сектора Четвертой когорты.

Дидьен приложил ладонь к уху:

– Вы сказали двести?

В ответ – тишина.

– Не поскупитесь на сто пятьдесят, мои дорогие подельники и подельницы. Ваши главари и королевы мимов по достоинству оценят этот лот. Выведайте у сержанта его секреты и, кто знает, может, сумеете заполучить жертву Потрошителя. А вслед за жертвой, глядишь, и самого старину Джека.

Кто-то поднял табличку.

– Ага, вот и нашелся желающий! Сто пятьдесят от Пятого сектора Шестой когорты. Давно бы так, сэр. Дамы и господа, кто предложит двести? Ага, вижу. Что, уже триста? Благодарю, Третья когорта, Второй сектор.

Аукционы при свече всегда утомляли. Казалось, чертов фитиль никогда не погаснет. От скуки я наматывала на палец выбившуюся из блузки нитку, но едва прозвучало «четыреста», подняла свою табличку.

– Четыреста от… – Дидьен махнул в мою сторону молоточком. – Четвертый сектор Первой когорты. Да, все верно. Четыреста от Бледной Странницы. Или правильнее будет сказать – Пейдж Евы Махоуни?

На меня оглядывались. По спине побежали мурашки. Неужели меня так бесцеремонно сдали?!

– Будете нашим следующим лотом, мисс? – откровенно веселился Дидьен. – Если не ошибаюсь, в Сайене вы сейчас в цене.

Публика зашепталась. Меня бросило в пот. Дидьен Вэй только что рассекретил меня. Бледная Странница была личностью известной, но ее лицо и настоящее имя – нет. Некоторые члены Синдиката отреклись от прошлого, целиком уйдя в подпольный мир, но другие по-прежнему занимали важные посты в Сайене, поэтому скрывали свою личину под маской и псевдонимом. Я принадлежала к тем, кто вел двойную жизнь. Дабы не опорочить отца и не поставить под угрозу наши встречи, Джексон велел закутываться по самые брови в алый шейный платок.

Все же мне удалось оправиться и бойко парировать:

– Только если ты, Дидьен, будешь лично проводить торги!

Взрыв смеха заставил его скрежетать зубами.

– Увы, светлая память о моей дорогой усопшей Юдифи вынуждает отклонить столь щедрое предложение, – возразил пунцовый Дидьен. – Кстати, мисс, вы теперь точная копия своего главаря мимов. Его, не побоюсь этого слова, доппельгангер. Неужели Белый Сборщик настолько нарцисс, что даже подельницу разукрасил по своему образу и подобию?

Под чутким руководством Джекса мои волосы приобрели оттенок воронова крыла, короткая стрижка открывала шею. Контактные линзы орехового цвета ничуть не походили на бледно-голубые глаза моего босса, но Дидьен не замечал подобных мелочей.

– Отнюдь нет, – усмехнулась я. – Уверена, Белый Сборщик в курсе, что его одного более чем достаточно для тебя, Дидьен. Как ни крути, ты ухитрился проиграть ему борьбу памфлетов.

Народ уже смеялся в открытую. Джек-Пружинки-на-Пятках заржал так, что Жемчужная Королева подпрыгнула в кресле. Дидьен аж почернел.

– Тишина! – рявкнул он и, запинаясь, пробормотал: – Я вовсю тружусь над новым памфлетом, который перечеркнет эти дрянные «Категории» раз и навсегда. Попомните мои слова…

Сидящий рядом со мной Джимми О’Гоблин отхлебнул из фляжки и зашелся в приступе хохота.

Кто-то из посредников похлопал меня по плечу.

– Вы и впрямь та девушка, за которой охотится весь Сайен?

Я скрестила руки на груди:

– Не понимаю, о чем ты.

– Мне послышалось «пятьсот»? – с достоинством проговорил Дидьен.

Из-за косых взглядов и шепотков я никак не могла сосредоточиться. Редко кого из Синдиката прилюдно рассекречивали. Дидьен видел меня однажды, год назад, и сейчас сдал с удовольствием. Что пугало по-настоящему, так это его нескрываемая ненависть.

Выставленный на торги фантом при жизни был Эдвардом Бэдхемом, сержантом знаменитого подразделения «Эйч», охранявшего закон и порядок в дни монархии и курировавшего район Уайтчепела. Подразделение, ставшее предтечей паранормальной полиции Сайена, основал лорд Солсбери после смерти королевы Виктории и признания ее сына паранормалом. Такой фантом мог вывести на самого Потрошителя. Устроившись в первых рядах, Джек-Пружинки-на-Пятках, Дженни Зеленка и Мария Огненная только успевали поднимать таблички. В торгах активно участвовал и Трясун, сурового вида подельник из II-6, не пропускавший ни единого аукциона, связанного с Потрошителем.

Пока таяла свеча, цена сержанта стремительно росла. Вскоре нас осталось шестеро потенциальных покупателей. Конечно, Джексон по праву считался богатейшим главарем мимов в цитадели, но горящая свеча на юдифионах не допускала жульничества. Фитиль вспыхнул и погас. Я подняла табличку, но в последнюю секунду взметнулась другая.

– Пять тысяч.

Все разом обернулись. Ставка исходила от Монаха, подельника из I-2. Лицо мужчины, по обыкновению, скрывал черный капюшон.

– Пять тысяч! Продано! – торжествующе объявил Дидьен, делая паузы чтобы подольше покрасоваться в напудренном парике и мешковатых брюках. – Свеча погасла, и дух сержанта Эдварда Бэдхема получает Аббатиса из Второго сектора Первой когорты. Мои глубочайшие соболезнования проигравшим.

Склеп наполнился проклятиями и сетованиями представителей менее богатых секторов. Я только фыркнула. Пустая трата времени, но зато вырвалась из логова на пару часов. Великан Трясун вскочил, опрокинув стул. Под сводами тут же воцарилась тишина.

– Прекращай цирк, Вэй! – загромыхал он. – Этот фантом принадлежит Шестому Второй. Как ты его достал?