Повестку принесли второго мая. Придя с работы, я застал маман в слезах.

-Саша, тебе надо двенадцатого на комиссию явиться, - сообщила она сморкаясь в платок.

-Мама, ну чего плачешь, два года быстро пройдут.

-Конечно, вам мужикам, что два года, а в мире такое деется. В прошлом году в Чехословакии мятеж. В этом году, не дай бог, в Польше, или с Китаем опять из-за Даманского воевать начнем, - плачущим голосом говорила она.

В военкомате было людно. Коридоры заполнены возбужденной толпой.

Отстояв небольшую очередь, я получил документы и зашел в дверь с надписью врачебная комиссия.

В небольшом зале на стульях раздевались и одевались призывники, пока еще не подстриженные под ноль.

Раздевшись до трусов, я по стрелке направился в первый кабинет. Окулиста и невропатолога я прошел влет. Лор-врач, пожилой старичок, долго разглядывал мою глотку, что-то бормоча себе под нос. Ничего не обнаружив подозрительного, написал годен и отправил дальше.

Зайдя к хирургу, я обнаружил там молодую симпатичную женщину.

Она попросила меня присесть, развести руки, а затем буркнула:

-Снимай трусы.

Я спокойно снял свои черные сатиновые труселя, и стоял с радостной улыбкой идиота.

Женщина неожиданно покраснела. Видимо мое поведение вышло за рамки привычного поведения молодых парней и это ее смутило.

Сев на табуретку передо мной, она пальцем ткнула в мошонку, проверяя наличие паховой грыжи.

В задницу пальцем она не полезла, зато заставила лечь на кушетку и раздвинуть ягодицы.

-Как анус, симпатичный? - спросил я, насмешливо улыбнувшись.

-Вот так достали ваши жопы! - сказала врачиха, проведя ребром ладони по горлу. - Слава богу, еще два дня и закончим этот балаган.

После заключения терапевта я вместе с другими ребятами уселся у дверей с надписью призывная комиссия.

Среди ожидающих оказались трое одноклассников. Мы не виделись с момента получения аттестатов, поэтому нам было о чем поговорить.

В этот момент в кабинет прошел знакомый мне майор Жилин, он внимательно глянул в нашу сторону, перед тем как закрыть за собой дверь.

-Интересно, что он на меня так таращился? - подумал я. - Ох, не к добру!

В свою очередь, пройдя в кабинет я обнаружил там несколько человек, сидящих за сдвинутыми столами.

Отдав секретарю свои бумаги, я молча ожидал вопросов.

За столом сидел военный комиссар, милиционер, молодой парень с комсомольским значком, наверно представитель райкома ВЛКСМ, непонятная женщина, а сбоку притулился, майор Жилин.

-Так-так, значит вы молодой человек закончили десять классов в прошлом году, - поинтересовался военком .

-Так точно, -товарищ полковник, - сообщил я в ответ.

-Ну, что товарищи, - сказал тот, коротко глянув мое дело. - Парень с образованием, комсомолец, спортсмен разрядник, в школе был комсоргом и на предприятии. Окончил курсы ДОСААФ. Имеет права категории А В и С. Кстати, у милиции к нему нет замечаний?

Милицейский капитан отрицательно покачал головой.

-Нет, данных на Сапарова не имею.

Отлично, направим мы тебя паренек в учебную часть, будешь служить сержантом, - заключил полковник

-Черт побери, неужели все повторится, как в той жизни? - подумал я. Но в этот момент Жилин заявил:

-Товарищ полковник, по сведениям из учебной части ДОСаАФ, Александр Сапаров во время учебы зарекомендовал себя с лучшей стороны, являлся старшим учебной группы, Принимал активное участие в восстановлении автотехники и блестяще сдал выпускные экзамены. В мой отдел поступил рапорт коменданта городского гарнизона, направить для него личного водителя, в связи с увольнением в запас предыдущего. Поэтому есть предложение направить Сапарова Александра Юрьевича в Н-скую часть, в распоряжение коменданта гарнизона..

-Ну, что же, товарищи, уважим просьбу коменданта, - улыбаясь, сказал военком. - Возможно, у кого-то имеются возражения?

Возражений, естественно, не было

Выйдя вслед за мной в коридор, Жилин сообщил:

-два дня тебе на сборы и чтобы утром пятнадцатого мая ты стоял на КПП Н-ской части с сопроводительными документами. Все понятно?

-Так точно товарищ майор, - уныло сообщил я.

-Ты, что не рад, что дома будешь служить? - удивился майор.

-Да, нет, все путем, - буркнул я. - Конечно, рад.

-Ну, тогда бывай здоров. Отцу передавай привет.- сказал он и удалился.

-Как это в городе остаешься? - возмутился батя. - А как же проводы? Так вот просто, соберешься и пойдешь?

-Ну да, соберусь и пойду, - подтвердил я. - Возьму только мыло одеколон, зубную пасту, щетку, да иголку с ниткой, кстати, пап, у тебя где-то валяется приспособление для чистки пуговиц, да асидола чуть-чуть.

-Возьми лучше брусок ГОИ, - посоветовал батя. - Асидола на пару раз осталось, да и лет ему немало.

-Не, не возьму, меня, наверняка, в карантин с остальным молодняком пихнут, там эту пасту на следующий день украдут или сержанты наедут. - Сообщил я в ответ.

-Ну, да, вполне возможно, - согласился отец.

Маму наш разговор не интересовал, с того момента, как она узнала, что сынок, родная кровиночка, остается служить практически дома, у нее началась почти эйфория.

Лена, узнавшая вечером о моем месте службы, радовалась не меньше. К сожалению, владелец квартиры, Мишка Петров неделю назад вернулся из длительного рейса, и ее пришлось освободить. Поэтому мы прогулялись по вечернему городу, и потом пили чай в кампании Агафьи Тихоновны.

Пятнадцатого мая, я сел в автобус и проехав три остановки, вышел у входа в часть.

Около КПП с деловым видом прохаживался часовой, АКМ без магазина висел у него на плече, на поясе болтался штык-нож.

-Мда, расслабуха полная,- насмешливо подумал я.

Зайдя на КПП, положил сопроводиловку и военный билет на стол кепешника. Грузинистый рядовой недоуменно разглядывал документы.

-Ты, эта кто такой? - наконец, спросил он.

-Там все написано, - пояснил я, показав на бумаги.

Грузин снова уткнулся в мой военный билет, затем взял трубку телефона.

-Товарищ капитан, докладывает дежурный по КПП рядовой Чхеидзе, тут какой-то гражданский хочет пройти, бумажки показывает, а пропуска у него нэт.

-Из трубки послышались громкие маты на голову грузина. Тот положил трубку и сказал:

-Жды, придэт дежурный по полку и все решит.

За окном светило солнышко, дул весенний ветерок, поэтому я вышел на улицу и, усевшись на солнечную сторону, зажмурил глаза от удовольствия.