— Да что…

Рука мужчины скользнула в карман брюк, и через мгновение в его ладони оказался небольшой автоматический пистолет, направленный снизу прямо в живот Чочуа.

— Повторяю: без глупостей! — голос незнакомца стал жестким и холодным. — Следите за дорогой, сейчас будет зеленый свет, проедете вперед один квартал и повернете направо.

— А… — Квели беспомощно оглянулся назад.

Мужчина, не оборачиваясь, произнес:

— А там все в порядке. Трогайте!

Порядок это или нет, но Чочуа не увидел позади привычного сопровождения. Он затравленно посмотрел на непрошеного пассажира, обмяк на сиденье и как-то обреченно надавил на педаль газа. Машина рванула с места…

Позади все действительно было в полном порядке. Смотря только, с чьей точки зрения.

Из небольшого переулка на магистраль прямо перед носом серебристой «Хонды» медленно выехал огромный грязный мусоровоз и… заглох! Водитель «Хонды» коротко бибикнул и, выждав пару секунд, дал уже протяжный автомобильный гудок. К нему разрозненно присоединились еще несколько водителей, вынужденно затормозивших позади.

Мусоровоз, оглушительно дребезжа всем корпусом, дернулся на месте и заглох вновь, теперь уже окончательно и бесповоротно. Дверца его высокой кабины чуть приоткрылась, и оттуда высунулась кудлатая черная голова. Зыркнув по сторонам глазами, голова спряталась обратно, и раздался негромкий щелчок запираемой двери.

— Я тебе… сейчас устрою! — С этими словами и еще присовокупив к ним длинный ряд абсолютно непереводимых выражений, на дорогу выскочил водитель «Хонды» с извечным оружием шоферов всех стран — монтировкой в руке. Он бросился к кабине мусоровоза. — А ну… открывай! Хуже будет… мерзавец! — Шофер с размаху ударил монтировкой по и так искореженной двери.

То ли вид хондовского водителя был столь ужасен, то ли его оглушительный удар пробудил к жизни какие-то скрытые механизмы загадочного автомобильного мотора, но неожиданно послышалось натужное чихание двигателя мусоровоза, потом туберкулезный кашель выхлопной трубы, и, наконец, трясясь всем кузовом, этот мастодонт городских свалок начал медленно пятиться обратно в переулок.

Жаждущий крови шофер «Хонды» резво отскочил от едва не отдавившего ему ноги огромного переднего колеса, оглянулся на свою машину и, махнув рукой, поспешил занять свое место за рулем. Когда он оказался в салоне, мусоровоз уже полностью скрылся из вида, а с заднего сиденья тут же послышался недовольный визгливый окрик:

— Чего встал, идиот?! Рви!! Попробуй мне только упустить наш объект!!!

«Хонда» стремительно прыгнула вперед, оставив после себя две черные полосы на асфальте, облако сизого дыма и неприятно резкий запах горелой резины.

— Во, смотри, кажется, догнали! — Водитель серебристой машины тыкал рукой в лобовое стекло. — Точно, он!

С заднего сиденья между креслами высунулись окуляры бинокля:

— Так… так… Похоже… Машина точно та… И наш клиент за рулем! Смотри, — это уже было адресовано к третьему пассажиру «Хонды», сидящему тоже сзади, — смотри. — Бинокль перекочевал в другие руки. — Видишь над спинкой водительского кресла желтую дыню с черными листочками? Это плешь нашего размазни! Вылитая дыня на бахче, поставленная на попа. И перья волос, которые, наверное, не успела повыдергать жена! — послышался грубый хохот довольного своей «остротой» мужика.

— Да, — согласился напарник. — Наш объект. Спокойно едет по маршруту, не торопится. Слава богу, не упустили. — На всякий случай он несильно ткнул кулаком в затылок водителю. — Смотри мне!

— А я-то чего?!

— Ладно. Теперь все по плану.

Водитель автомобиля «Шевроле», вглядываясь в зеркало заднего вида, удовлетворенно пробормотал:

— Съели, салаги?! Ну, прямо детский сад, да и только. Трюк начинающего фокусника на цирковом утреннике. А на машине даже свежая краска не успела просохнуть. Надо будет аккуратнее вести.

Пригнувшись к рулю, он незаметно поправил рукой чуть сбившийся на лоб парик и посмотрел на часы. Пока все идеально вписывалось в хронометраж операции.

— Остановите здесь! — приказал «бородато-каштановый» пассажир, указывая рукой на удобную площадку для парковки между двумя деревьями, растущими вдоль тихой улицы.

Когда Чочуа исполнил распоряжение, он, не выпуская из руки пистолета, повернулся к нему:

— Теперь поговорим. Спокойно, рассудительно, откровенно. Но помните: в нашем распоряжении не более десяти минут.

Трудно, однако, сохранять хладнокровие под стволом направленного на тебя оружия. Поэтому голос грузина непроизвольно дрожал:

— Д-да. К-кто вы?

Собеседник усмехнулся:

— Думаю, Николай, и сами об этом догадались. Особенно после переговоров в кафе.

«Неужели так быстро пришла расплата?! — подумал Чочуа. — Хотя он сказал «поговорим»…»

— Одно дело, когда вы раскрыли новым хозяевам историю своих тайных контактов с Особым отделом Вооруженных сил РФ, а затем и ФСБ и начали передавать в Москву дезинформацию под видом технических отчетов. И совсем другое, когда ввязались в настоящую шпионскую игру и серьезно подставили наших людей.

«Точно, пристрелит!» — мелькнула неприятная мысль, которую собеседник безошибочно прочитал на побледневшем лице Квели.

— Никто не собирается вас убивать. — В голосе мужчины звучали презрение и брезгливость. — А это, — он перехватил короткий взгляд Чочуа на пистолет, — превентивная мера, позволяющая мне на первых порах быть уверенным в вашем благоразумии. А вот в дальнейшем… Ну, об этом чуть позже. Не тряситесь! — Пассажир заметил откровенную нервную дрожь Чочуа. — Соберитесь и ответьте на несколько моих вопросов. Итак, выполняя приказ одного из наших агентов, вы составили список новых сотрудников Центра из четырех фамилий. Охарактеризуйте их, хотя бы поверхностно.

Разумеется, Талеева интересовала только Галина Алексеева, но он, как и недавно Виталий, в последний момент передумал называть ее фамилию.

— Но я ничего не знаю. Совсем ничего! Я практически не знаком ни с кем из них. Мы работаем в разных отделах, живут они пока в общежитии, а я имею квартиру в городе.

— И все-таки вы наверняка сталкивались хотя бы в лабораторной столовой или, там, в тренажерном зале. — Талеев скептическим взглядом окинул фигуру собеседника… Какой уж тут спортзал… Наводящими подсказками Талеев пытался подтолкнуть к откровенности собеседника: — Припомните какие-то отличительные привычки или, наоборот, что-то неестественное…

Чочуа выжал из себя пару ничего не значащих фраз и окончательно замолк. Талеев нахмурился: «кавалерийским наскоком» добиться ничего не удалось. Жаль! У него еще была надежда, что не придется прибегать к жесткому варианту, но, увы…

— Значит, помогать нам не хотите. — В спокойном голосе пассажира зазвучали явные угрожающие ноты. От этого действительно становилось страшно. — И сотрудничать не желаете… А с внешней разведкой Грузии — пожалуйста! С их оперативным департаментом — извольте!! Мы тоже, когда этого требуют интересы Родины, умеем быть жесткими! Даже жестокими!!