хотелось бы услышать пояснения. Из путаных рассказов твоих братьев я мало что понял. Твой отец не хочет, чтобы ты участвовал в поединках?

Аметрин сжал кулаки и кивнул.

– Но почему? – удивился огненный правитель. – Он сам когда-то готовился к ним как одержимый.

– Готовился. И до сих пор не простил своего поражения.

– Поражения? Но он занял третье место!

– Для него это было поражением. С тех пор отец считает, что поединки… – Аметрин замялся, подбирая более мягкие слова, – не совсем справедливые.

– Что за бред? – воскликнула Криолина. – Поединки устраивает Эссантия, а мы лишь выполняем ее распоряжения!

Александрит взглядом попросил ее не горячиться.

– Ладно, этот вопрос мы зададим твоему отцу. А ты расскажи, как вышло, что ты оказался заперт в погребе.

Аметрин глубоко вздохнул и постарался изложить все без эмоций, оставив только факты:

– Я прибыл в Манибион одним из первых. Распорядителей экзаменов еще не было. Я вошел в зал и сел, чтобы немного успокоиться. И тут ко мне подбежал Карнеол и сказал, что дома случилась беда. Мама упала в подпол и сильно разбилась. Он побоялся ее трогать, опасаясь, что она сломала позвоночник, поэтому помчался в Манибион, чтобы вызвать целителей. И почему-то стал искать их в зале для экзаменов, где и наткнулся на меня. Я спросил Карнеола, где отец, и он ответил, что, разыскивая его, и пришел к нам домой.

– Какой кошмар! Это правда? – всполошилась Криолина.

– Нет, – печально покачал головой Аметрин. – Это оказалась ловушка. Но я, разумеется, бросился домой. Входная дверь была распахнута настежь. Я несколько раз позвал маму, никто не ответил. Я подумал, что она лежит без сознания в подполе, и полез вниз, чтобы проверить. Когда я спрыгнул с последней ступеньки, люк захлопнулся, и в замочной скважине повернулся ключ. Пока я соображал, что произошло, раздался голос отца. Он объяснил, что сделал это для моего блага, поскольку не хочет, чтобы я «позорился на поединках». Ничего не понимаю. Мне кажется, он совсем потерял голову. – Аметрин судорожно вздохнул. – С матерью все в порядке, она просто отправилась помогать соседям. Потом отец ушел. Я пытался выбраться. Но не нашел внизу даже гвоздя, чтобы вскрыть замок.

Аметрин замолчал. Молчали и правители. Они никогда не сталкивались с тем, чтобы отец лишал сына будущего из-за собственных подростковых обид. Все это выглядело очень странно.

Наконец Гелиодор заговорил:

– Не в наших правилах вмешиваться в личную жизнь людей, тем более в воспитание детей. Но в этой ситуации я считаю своим долгом помочь тебе, Аметрин. При этом так, чтобы не рассорить вас с отцом окончательно. Когда ты займешь призовое место в поединках – а я верю в тебя – Гиацинт пересмотрит свое отношение к ним и забудет детские обиды. Но для начала нужно сделать так, чтобы ты смог присутствовать на экзаменах. На оставшиеся два дня можно оставить тебя в Манибионе и придумать для твоего отца объяснение, не вызывающее подозрений.

Все задумались, и тут Криолина воскликнула:

– Давайте сделаем вид, что Аметрина выпустили братья, но слишком поздно, и он не успел на экзамены, из-за чего обиделся и ушел из дома. Не думаю, что Гиацинт, добившись своего, будет настаивать на его немедленном возвращении. Он же понимает, что нанес сыну глубокую рану, разрушив его мечты. Уверена, какое-то время Гиацинт не будет его трогать.

– Хорошая идея, – отозвался Алекс. – Но лучше отправить его в Смарагдиус, к Эгирину. Объяснить, почему он остался в Манибионе, будет сложнее. А так – все логично. Обиделся и ушел пожить к другу. Сардер, ты не возражаешь?

– С чего бы мне возражать? Так правда будет лучше. И когда Эгирин поедет на следующий экзамен, вряд ли у кого-то вызовет подозрения, что Аметрин, живущий у нас, отправится его поддержать.

– Нет! Я хочу прямо сейчас пойти к отцу и высказать все, что о нем думаю! – воскликнул Аметрин.

– Спички-свечки! Не горячись! – воскликнул Гелиодор. – Поссориться легко. Гораздо сложнее потом помириться и простить друг друга. После твоей победы отец перестанет думать о поединках всякую ерунду. И тогда конфликт пройдет сам по себе. А если ты поедешь домой сейчас и выскажешь то, что накипело, кто знает, какие меры предпримет Гиацинт, чтобы добиться своего. Он может просто не пустить тебя на второй экзамен.

– А если он потом не пустит меня на поединки?

– Эссантия сама отбирает участников, и если твоя заявка будет одобрена, то никто не сможет изменить решение души Драгомира.

Аметрин кивнул, признавая правоту Гелиодора. Он приказал себе успокоиться и быть рассудительным, а главное – взрослым. Если ради поединков надо сделать вид, что он смирился с волей отца, он готов на это. К тому же погостить у Эгирина – это так здорово. Было еще кое-что, из-за чего он так обрадовался возможности провести пару дней в Смарагдиусе. Точнее – кое-кто. Но Аметрин поспешно отогнал от себя эти мысли.

План огненного правителя сработал. Когда Гиацинт вернулся домой, его встретили Пиритти и Пироппо. Они рассказали, что, не дождавшись Аметрина с экзамена, вернулись домой и почему-то обнаружили брата в погребе. Им стало жаль брата, и они выпустили его, за что просят прощения.

Гиацинт неожиданно рассмеялся.

– И правильно сделали! Молодцы. Я на это и рассчитывал. Не держать же его здесь целую вечность. Кстати, а где он? Наверное, зол на меня? Ну ничего! Когда он увидит, кто победит в состязаниях, то поймет, что я прав, и простит меня. Своим упрямством он не оставил мне выбора.

Мальчишки, внутренне подготовившиеся к головомойке, на короткий миг засомневались: а правильно ли сделали, что выпустили брата? Может, отец прав? Но авторитет правителей и родных, стоявших на стороне Аметрина, перевесил.

– Кстати, а где Аметрин? Надо с ним помириться, – по-прежнему широко улыбаясь, спросил Гиацинт.

– Пап, тут такое дело, – начал Пироппо.

– Он сильно расстроился, – подхватил Пиритти.

– И ушел…

– Куда ушел? – не понял Гиацинт.

– Сказал, что поживет пару дней у Эгирина. Раз сам не может сдавать экзамены, так хотя бы поддержит друга.

Мальчишки замерли. Это было самое слабое место в плане. Вдруг отец решит поехать за Аметрином и насильно вернуть его домой? Но, к их облегчению, Гиацинт кивнул:

– Ладно, он имеет право злиться. Пусть немного остынет.

3

На второй день экзаменов волнение еще больше усилилось. Эгирин с Аметрином проснулись спозаранку и, не в силах усидеть на месте, отправились в Манибион. Луна с Сентарией, проболтавшие полночи, еще спали, и дворецкий с трудом смог их разбудить. Девушки, непрерывно зевая, спустились вниз. Сентария