— Так на твоих погонах просветы тоже были васильковые?

— Формально — да, а по жизни всегда в штатском ходил.

— Ну, тогда за ЧК!

— Вздрогнули!

Эх, сейчас бы не вина, а водочки, только где ж ее взять…

— Значит, помнят нас в Союзе — это хорошо.

— Ну, не всех конечно, но Судоплатова, Медведева, Ботяна[20], а Ботян, кстати, жив был, когда я сюда того…

— Ну, тогда за них!

— За них! — выпили. — А Судоплатов потом пятнадцать лет отсидел как враг народа.

— Врешь! — Иван грохнул кулаком по столу.

— Если бы. Потом реабилитировали, ордена, звание вернули. Здоровье, правда, не смогли. Да, Союз тоже того… В девяносто первом, на пятнадцать осколков.

— Да что ж вы за чекисты такие, мать вашу, куда смотрели — такую страну просрали! — мой собеседник побагровел, лицо перекосилось. — А я-то здесь каждое седьмое ноября отмечаю — оказывается зря!

— Ну что ты на меня кричишь? — я тоже повысил голос. — Я тогда майором был, старшим опером. Много от меня зависело? Агентуру свою прикрыл, и то слава Богу. Я так думаю, что спецслужбы не способны бороться с предательством руководителя страны. А у нас именно это и произошло. В последний момент несколько человек попыталось спасти страну силовыми методами, но им решительности не хватило, замараться, видите ли, побоялись. А то, что потом во внутренних конфликтах десятки тысяч погибли, — так это не они же виноваты. А потом собрались на даче три коммуниста-руководителя России, Украины и Белоруссии, нажрались, как свиньи. Первый россиянин ночью вышел на балкон, поссал на природу и перед лесом речь на час толкнул. А утром с бодуна встали и подписали то, что их помощники ночью состряпали. И все, нет страны.[21]

— А что же вы?

— А нам приказали соблюдать дисциплину и сидеть по норам тихо. А что, ты пошел бы без приказа празднующую толпу расстреливать? Я же говорю, народ вначале к этому подвели, убедили, что идем в светлое будущее. Потом люди поняли, как их кинули, но это лишь потом. Только в России и только в конце девяностых возрождение началось, но сколько времени на него потребуется, я даже предположить не могу. Белорусы, казахи, многие вроде тоже в себя пришли, делом занимаются. Но много, слишком много дерьма всплыло, о чем и говорить не хочу. Не сегодня. У меня радость, земляка встретил, можно сказать однополчанина! Не хочу! Давай за встречу!

Мы выпили еще, и я продолжил.

— Ваня, а ты здесь как оказался?

— Да тридцать лет назад во время войны с Кастилией кавалерийская рота, тогда еще эскадронов не было, попала в засаду. Лейтенант, молоденький мальчишка, упал с лошади, треснулся головой о камень. А что такое рота без командира, да еще попавшая в такую передрягу — набор покойников и только. Но с ними был сильнейший маг, я так понял — на него засада и была выставлена. Вот он в момент ритуал и провел. И объяснить сумел ситуацию — а выкручиваться мне не привыкать.

— Да какой не привыкать? Это ж другая эпоха. Кони, оружие, тактика — все другое!

— Это для тебя может быть другое, а я кавалерист, закончил кавалерийскую школу в Тамбове. Потом взводом, эскадроном командовал. В ЧК меня перевели уже перед самой войной, в начале сорок первого, направили на учебу, но мы только полгода отучились, а дальше — кого куда. Я кавалерист, в своей Карелии на лыжах ходить начал раньше, чем пешком — так на стадионе «Динамо» и оказался, где ОМСБОН формировали. Не знает здесь обо мне никто, потому что в горячке драки бойцам было не до наблюдений. А маг тот все же погиб. Представляешь, уже оторвались от погони, вот тут его лошадь и споткнулась. Упал и шею свернул. Ну, у меня же голова тоже была разбита, я потерю памяти и сымитировал. Год делал вид, что лечусь, вникал в обстановку. Потом опять война с кастильцами. Успехи лучше всех, потери меньше всех, плюс я все же виконтом оказался, возможным наследником виконтства. Так что дальше у меня жизнь наладилась. А ты здесь давно?

— Позапрошлым летом попал. Из мирной жизни прямиком во времена барокко. Слушай, а мы получается ровесники. Смотри — ты тридцать два там и тридцать здесь, а я шестьдесят там и два здесь.

— Верно, только ты здесь моложе, есть шанс, что проживешь дольше. Хотя с нашей специальностью… Ты хоть понял, кого из вас готовят?

— Теперь да — диверсантов и войсковых разведчиков, чему еще «ходок» будет учить? Только почему обучение здесь уникально? Разве любой твой ученик не способен повторить курс, хотя бы в основных чертах? Тогда такие специалисты должны появиться во всех странах.

— А вот это дудки. Ты что думаешь — Тайна Академии — пустой звук, типа рыцарского слова, которым здесь во всю благородные торгуют? Здесь заклятие наложено — тому, чему человек научился в замке и километре от него, он научить других не может. Вернее может, но только здесь. Хочешь — сам попробуй, а хочешь — предложи поучительствовать тому мужику, которому ты рукопашный бой преподаешь. Вы же рядом со стенами занимаетесь. Кстати, а зачем?

— Мало ли — вдруг пригодится, не хочу, чтобы навык пропадал. Да и нравится мне это дело.

— Ага, и сабельный бой и стрельба из лука. Сабля — это я, как кавалерист, понимаю. Практически шашка — лучшее оружие для реального боя в наше время, но лук-то зачем?!

— Скорострельность. Я на сто метров прицельно в воздухе две стрелы могу держать. В армейском бою, согласен, это лишнее, а в какой другой ситуации может и пригодиться.

— Ладно, чем бы дитя не тешилось… Если интересно, я тебя лично погоняю — меня самого шашечному бою старые казаки учили, были у них свои секреты.

— Кто же от такого откажется, только ведь шашка не сабля, впрочем, тебе виднее, я не специалист.

— Есть, конечно, различия, но не принципиальные, да ты сам все поймешь. Значит, ты у нас специалист шпионов ловить?

— Только в теории, сам ни одного не поймал и даже не пытался. Я преступников ловил, особо опасных. Бандитов, расхитителей.

— Но этим вроде милиция у нас занималась?

— Разумеется, но в особо опасных случаях, или когда рядом с преступниками серьезные иностранцы крутились — тогда мы в дело вступали. Так что я по опыту скорее полицейский.

— Ты здесь с этим словом поаккуратнее — уважать перестанут. Местная полиция работает как гестапо — ищет, кто чего не так сказал, не о том подумал. Ну и взятки выжимает при любой возможности. А преступников ловить — если только на горячем бдительные граждане кого схватят — тогда да, в суд передадут. А самим искать — такого нет, не умеют и не хотят. Видок[22] и сыщик Путилин[23] здесь не скоро появятся.