Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он поднес ее к губам и глубоко затянулся, его глаза слегка сузились, когда он уставился на меня. Николай сделал длинную затяжку, задержал дым на несколько секунд, а затем медленно выдохнул, и белесое облако слегка заслонило его лицо.
Я поняла, что он курит, вспомнила этот приторный запах, когда много лет назад поймала Джио, пробирающегося с одним из его друзей на задний двор, чтобы выкурить косяк.
Николай был под кайфом.
Я осознала, что впервые обратила внимание на его татуировки, на то, насколько большая часть его плоти покрыта ими. На тыльной стороне одной руки у него была детально прорисованная роза, а на другой — злобно смотрящий череп. Темные чернила ползли вверх по предплечьям, огибали бицепсы, переходили на плечи и останавливались прямо под шеей, покрытой толстым шнуром.
А потом была его грудь, которая, несмотря на все татуировки и рисунки, не могла скрыть грубую мощь живота, не могла скрыть перекатывающиеся мышцы, горы силы.
Мне казалось, мы находимся в тупике, на перепутье: я стояла на противоположном конце комнаты, оба мы просто смотрели друг на друга, а моя рука смертельной хваткой вцепилась в край полотенца, чтобы удержать его на месте.
И тут я увидела, как его взгляд переместился с моего лица на шею, вдоль ключиц и на небольшие выпуклости груди, которые, как я знала, он мог видеть под тканью. Он опустился еще ниже, медленно и спокойно оценивая мои формы, как будто мог видеть мое обнаженное тело прямо сквозь ткань. Я задрожала, мурашки побежали по рукам и ногам, дыхание сбилось, пока я продолжала наблюдать за ним.
Он снова поднес косяк к губам и сделал еще один долгий вдох, теперь его взгляд вернулся к моему лицу.
На столе рядом с ним стоял небольшой декорированный поднос, который он использовал, чтобы затушить конец косяка.
— Иди сюда, куколка, — его голос был глубоким, темным и едва слышным. Я не могла пошевелиться, хотя какая-то порочная часть меня хотела этого. Хотела повиноваться.
Когда я осталась на том же месте, одна из его темных бровей слегка приподнялась, а уголок рта дрогнул. Он провел левой рукой по бедру один раз. Второй. На третий раз он похлопал себя по бедру.
Глава 15
Амара
— Будь хорошей девочкой, иди сюда и сядь ко мне на колени.
О, Боже.
Почему это прозвучало так… сексуально?
Воздух покинул мои легкие с такой силой, что у меня закружилась голова. Это требование, этот мягко произнесенный приказ заставили меня почувствовать то, чего я никогда раньше не испытывала.
Между бедер было мучительно влажно, и я сжала ноги вместе, от давления стало еще хуже, возбуждение нарастало.
Но я заставила себя придвинуться ближе, делая то, что он сказал.
Я была всего в футе от него, когда обнаружила, что затаила дыхание, не в силах придвинуться ближе. Он был как пламя, и я могла обжечься.
Он засмеялся низким и глубоким смехом, который проникал прямо в мою киску. Я облизнула губы, не зная, что сказать, но прежде чем слово успело вырваться, он протянул руку и грубо обхватил мою талию.
Я задохнулась от силы, с которой он впился пальцами в мою талию, и издала испуганный звук, когда он потянул меня вперед так быстро, что я потеряла равновесие. Но его крепкая хватка удержала меня, и когда Николай расположил меня так, как ему хотелось, я оказалась у него на коленях, перекинув ноги через ручку кресла, а полотенце почти неприлично задралось на бедрах.
Он начал играть с прядью моих волос, и я с расширенными глазами наблюдала, как он подносит локон к носу и глубоко вдыхает, а его глаза прикрываются.
— М-м-м, — хмыкнул он, и я почувствовала этот звук у себя между бедер. — Вероятно, я должен показать тебе, как сильно меня разочаровывает то, что ты не послушала меня сразу, — он провел кончиком волос по губам, медленно и легко, почти лениво. — Но ты такая невинная, такая ранимая.
Откинувшись в кресле, он позволил пряди волос упасть мне на плечо, и кожа отозвалась мягким звуком, когда он откинулся на спинку.
— Такая чистая, — пробормотал он и издал еще один глубокий урчащий звук из своего горла. Моя грудь поднималась и опускалась с такой же частотой, как я дышала, но я не могла отвести взгляд от его лица.
Только когда я почувствовала тяжесть его ладони на одном из своих бедер, я повернула голову в ту сторону и посмотрела на свои колени.
Его рука медленно начала поглаживать верхнюю часть моего бедра, его пальцы медленно скользили по голой коже, пока мурашки не покрыли мои конечности. Я не могла дышать. Или, может быть, дышала слишком тяжело. Слишком быстро. Может быть, я была прикована к земле из-за него. А может быть, я парила в воздухе.
Я не могла отличить реальность от фантазии. А может, это был кошмар.
— Скажи мне, — мягко произнес он, привлекая внимание. — Я знаю, ты девственница, — последнее слово было произнесено напряженно.
Мне должно было быть противно, что он говорит такие вещи, заставляя меня раскрывать что-то личное о себе. И все же почему меня возбуждало, что он давит, хочет вырвать любой секрет, который я похоронила глубоко в душе?
— Скажи мне, маленькая куколка, признайся, прикасался ли к тебе кто-нибудь когда-нибудь, — глядя мне в глаза, он медленно отодвинул один край полотенца в сторону, и я почувствовала, как холодный воздух в комнате коснулся моей обнаженной плоти. Я автоматически напряглась, а мои руки опустились вниз, чтобы вернуть материал на место. Он снова шлепнул меня по внутренней стороне бедра.
— Так, так, милая девочка. Не пытайся спрятаться от меня. Позволь увидеть совершенство. Позволь мне увидеть то, что принадлежит мне.
О, Боже, я металась, барахталась и спускалась в темную дыру, а света не было. Нет, это было неправильно. Свет был, и это был Николай. Он светился ярко, словно солнце, и я смотрела прямо на него.
— Какие-нибудь тайные встречи с этими подростковыми ублюдками?
Я издала в горле звук, похожий на панику, когда он продолжил прикасаться ко
