Все парни говорили по-английски. И в тот полет им нельзя было брать ничего, что могло вывести на русский след. Из предметов у них были лишь небольшие блокноты и ручки с золотыми буквами «drakon»: синяя, белая и красная. Это Грановский тогда решил понтануться: мол, чтобы помнили про Россию. Но никаких копий документов у них не было и быть не могло.

Охранник Алексей был не в курсе, зачем Паршин поручил ему поиск папки с документами, которая хранилась у Грановского. Для него главным было найти ту злосчастную папку. И в общем-то, если по правде, нанятые им люди перестарались. Смерть старика Грановского никак не входила в их планы. Алексей обещал дальше действовать осторожнее. Но что он там придумал и какие поручения дал своим людям – неизвестно. По сути, это дело повисло в воздухе.

И опять Эдвард Паршин почувствовал, что его буквально парализует какое-то нехорошее предчувствие.

– Не понял… – вдруг проговорил Константин и, резко затормозив, добавил: – За нами все время «ауди» белая тащится.

– Да ладно, мы почти приехали, – вздохнул Паршин.

– Может, выйти разобраться с ними? – набычился Константин.

– Потом, – покачал головой Паршин, – сейчас у нас нет на это времени.

Он хотел поскорее добраться до офиса. Ему почему-то казалось, что Алексей должен каким-то образом дать о себе знать.

Белая «ауди» продолжала ехать за ними.

Не успели они притормозить у здания компании, как Паршин рванул дверцу. Дело в том, что на крыльцо только что вышла женщина в чадре. Правда, на этот раз черной. Константин, который понял, что шеф хочет поскорее выйти, резко затормозил и дал ему возможность открыть дверцу.

Паршин бросился к женщине в чадре, а Константин, который по правилам должен был выйти первым, всего на мгновение задержался и не успел. Прозвучал выстрел, и тут же белая «ауди» сорвалась с места и скрылась за поворотом. Однако стрелявший тоже, очевидно, просчитался. Паршин стремительно бросился к женщине в чадре. Та, испугавшись, метнулась в сторону, и предназначенная Паршину пуля попала ей в спину. Паршин успел ее подхватить и нервно крикнул:

– «Скорую!» Вызывайте «скорую», полицию, скорее!

Константин, который стоял уже рядом, осматриваясь по сторонам, начал набирать на мобильнике номера. Собирались люди. Кто-то, наблюдая в окно, спустился из офиса, кто-то просто проходил мимо.

Женщина, которую теперь держал Константин, была без сознания.

– Спроси, в какую больницу ее повезут, – сказал Паршин Константину, пытаясь оттереть носовым платком пятна крови, которые растекались по его светлому костюму.

– Эдвард Васильевич, вы ранены? – услужливо поинтересовалась секретарша Лиза, которая тоже успела спуститься на улицу.

– Я же просил тебя: если появится эта в чадре, задержать ее под любым предлогом! – нервно крикнул Паршин, снимая пиджак.

– Ну да, – чуть обиженным тоном заметила Лиза, – я ее держала, сколько могла. А потом в окно увидела, что вы приехали. И она сказала, что пойдет вам навстречу.

– Она что, по-русски говорила? – уточнил Паршин.

– Ну да… – проговорила Лиза. – Или нет… Она вам коробку принесла. Там, наверху.

– Хорошо, – кивнул Паршин и, заметив подъехавшую карету скорой помощи, добавил: – Я буду у себя.

Ему не хотелось сейчас ни с кем встречаться.

Лиза пошла вместе с ним.

– От Алексея ничего не было? – спросил он.

– От Алексея? – переспросила Лиза, как будто что-то вспоминая. – Было… Он по факсу заявление прислал об увольнении.

– Как «по факсу»?! – не поверил Паршин.

– Так. Прислал. По собственному желанию, – дернула плечиком Лиза.

– А где коробка? – спросил Паршин, войдя в приемную и осматривая Лизин стол.

– Когда эта женщина в чадре бросилась вниз, к вам, я вынесла коробку от греха подальше. А вдруг там мина? Пока эта здесь сидела, ладно еще, а потом… Я видела такое в кино. Они на кнопку телефона нажали, а здесь взрыв, – попыталась оправдаться Лиза.

– И куда ты ее, интересно, вынесла? – спросил Паршин, начиная все больше раздражаться.

– На балкон. Я зашла к вам в кабинет и положила ее на балкон, – пояснила Лиза. – Я с балкона и видела все, что произошло…

– А если бы бомба взорвалась на балконе? – спросил Паршин, нервно подергиваясь.

– Но балкон же не так жалко, как нас с вами… – пропела Лиза.

Идти на балкон за коробкой одному Паршину не хотелось. И он опять вспомнил об Алексее.

Но вместо Алексея в приемную вошел весь обмазанный кровью Константин.

– Я отправил ее в больницу, – сказал он.

– Ты хоть записал в какую? – уточнил Паршин.

– Ну да, они сказали, что в Склиф, – сообщил Константин.

И опять Паршин понял, что ему срочно нужен еще один надежный охранник. Жизнь ему, по сути, случайно спасла эта неизвестная женщина в чадре, а не Константин. Хотя по правилам он должен был предвидеть возможность покушения. А кого послать в больницу, чтобы охранять и ожидать, пока придет в себя эта странная женщина? Только она ведь может прояснить эту мутную ситуацию…

Но пока не было второго охранника, хочешь не хочешь, придется использовать тех, кто есть…

– Лиза, – обратился он к секретарше, – поезжайте в Склиф и попросите, чтобы к арабке никого не пропускали. А как только она придет в себя, дайте мне знать.

В другое время девушка, возможно, задумалась бы о том, не опасно ли это. Но в данный момент она больше всего боялась коробки, которую вынесла на балкон и в которой вполне могло находиться взрывное устройство. Поэтому она лишь кивнула и поспешила ретироваться.

Вспомнив о коробке, Паршин на минуту задумался и опять почувствовал, как же ему не хватает Алексея. Ему совсем не хотелось посвящать Константина в некоторые подробности своей жизни, но теперь у него просто не было выхода. Не самому же ему было выходить на балкон за этой коробкой!

– Константин, – сказал он как можно спокойнее, – там, на балконе, коробочка стоит. Взгляни, что там, и принеси мне. Я буду в приемной. Мне кое-какие бумаги нужно просмотреть.

– Вы боитесь, что там может быть бомба? – вдруг сразу в точку сказал Константин.

– Да нет… Не думаю… – произнес Паршин, чуть покраснев и поспешив перевести взгляд на первую же выхваченную из стопки лежащих на столе бумаг. Это было как раз то пришедшее по факсу заявление от Алексея. Он, ничего не объясняя, просил уволить его по собственному желанию.

Паршин сел на Лизино место и начал перебирать остальные бумаги.

Константин тем временем успел выйти на балкон и вернуться. Паршин не услышал, как он вышел из его кабинета в приемную, поэтому даже вздрогнул, когда Константин сказал свое обычное: